Жан Семпе - Никола и его друзья

И все станут говорить обо мне и беспокоиться за меня. А Альцест еще пожалеет, что не пошел со мной. Вот будет здорово!

Так я шел и думал, но потом начал уставать. И вообще как-то медленно я двигался. Ведь ноги у меня пока короткие, не то что у моего друга Мексана. Жаль, что нельзя у него одолжить ноги на время! И тут я придумал. Можно попросить у кого-нибудь из ребят велосипед. Я как раз проходил мимо дома Клотера. У Клотера классный велик, весь желтый и блестит! Только вот беда, Клотер очень не любит давать свои вещи.

Я нажал на кнопку звонка у двери, и Клотер сам мне открыл.

— Да это Никола! — сказал он. — Ты чего пришел?

— Мне нужен твой велик, — сказал я.

Тогда он захлопнул дверь. Я снова позвонил, а так как Клотер не открывал, я нажал пальцем на кнопку и больше не отпускал. Я услышал, как мама Клотера крикнула:

— Клотер, открой же дверь!

И Клотер открыл дверь, но когда увидел меня, хотел снова ее закрыть. Тогда я сказал:

— Клотер, мне очень нужен твой велик. Я ушел навсегда из дома, и мои папа и мама очень огорчатся. А я вернусь через много лет богатым-пребогатым, и у меня будут машина и самолет.

Клотер ответил, чтобы я приходил к нему, когда вернусь богатым, и он мне продаст свой велосипед. Такое предложение меня не очень устраивало. Но я подумал, что нужно достать денег. Клотер очень любит деньги, и я смогу купить у него велосипед.

Тогда я стал думать, где достать денег. Работать я не мог. И я решил, что надо продать игрушки, которые захватил из дома: машинку тети Эложи и паровозик с одним товарным вагоном, потому что остальные сломались. На той стороне улицы я увидел магазин игрушек. Может быть, там захотят купить машинку и паровозик?

Я вошел в магазин. Там был очень добрый продавец. Он улыбнулся мне и спросил:

— Что ты хочешь купить, дружок, шарики, мячик?

Я ответил, что я совсем ничего не хочу покупать, а хочу продать игрушки. И я открыл ранец и поставил на пол перед прилавком машинку и паровозик. Добрый продавец наклонился через прилавок, посмотрел, очень удивился и сказал:

— Но, дружок, я не покупаю игрушки, я их продаю.

Тогда я спросил, где он берет игрушки, которые продает. Мне это было очень интересно.

— Да нет же, — ответил он, — я их не беру, а покупаю.

— Тогда купите мои, — сказал я.

— Да нет же, — снова сказал продавец, — ты не понял. Я их покупаю. Но не у таких, как ты. Детям я их продаю. А покупаю я игрушки на фабрике. Так что понимаешь, дружок…

Он замолчал на минуту, а потом сказал:

— Когда ты будешь большим, то все поймешь.

Только этот продавец не знал, что когда я вырасту большим, мне не понадобятся деньги, потому что я стану очень богатым и у меня будут машина и самолет. Тогда я заплакал. Продавец как-то растерялся, стал шарить под прилавком, а потом дал мне машинку и сказал, чтобы я шел домой, потому что уже поздно и ему надо закрывать магазин, а такие покупатели, как я, — это очень утомительно, особенно в конце рабочего дня. Я вышел из магазина с паровозиком и двумя машинками. Я был очень доволен. Правда, было уже поздно, начинало темнеть, и на улицах никого не было. Я помчался во весь дух. Когда я прибежал домой, мама отругала меня, что я опоздал к обеду.

Раз так, решено: завтра я уйду из дома насовсем. Папа и мама очень огорчатся, а я вернусь только через много лет. Я разбогатею, и у меня будут машина и самолет!

Сегодня утром мы не идем в школу, но только это совсем не весело. Нам надо пройти медицинский осмотр в диспансере, чтобы знать, больны мы или нет, и все ли в порядке у нас с головой.

На уроке нам раздали всем по талончику, его надо отнести папам и мамам и объяснить им, что мы должны прийти в диспансер вместе со справкой о прививках, с мамами и со школьными дневниками. Учительница сказала, что нам предложат пройти тест. Тест — это когда вам велят что-нибудь нарисовать, чтобы узнать, псих вы или нет.

Когда я пришел с мамой в диспансер, Руфус, Жоффруа, Эд и Альцест были уже там, какие-то притихшие. Скажу прямо, мне всегда страшно в этих домах, где все ходят в белых халатах, там белые стены и пахнет лекарствами. Ребята были с мамами, и только Жоффруа — у него очень богатый папа — пришел с их шофером Альбертом. Потом появились еще Клотер, Мексан, Жоаким и Аньян, тоже с мамами. А Аньян плакал и все время всхлипывал. Потом пришла очень добрая тетя, вся в белом, позвала мам, взяла у них справки о прививках и сказала, что скоро доктор нас всех примет и что надо еще подождать.

Мамы начали беседовать между собой, они приглаживали нам волосы, говоря, что мы очень славные дети. Шофер Жоффруа вышел на улицу протереть стекла у своей большой черной машины.

— Моего сына, — рассказывала мама Руфуса, — мне немыслимо трудно заставить поесть. Он такой нервный!

— Я считаю, — говорила мама Клотера, что им приходится слишком много работать в школе. Это безумие. Мой сын не поспевает за классом. В мое время…

— О, не знаю, — сказала мама Аньяна, — моему ребенку очень легко учиться. Конечно, это зависит от детей. Аньян, если ты не перестанешь плакать, я тебя отшлепаю на глазах у всех!

— Ему, может быть, и легко, мадам, — ответила мама Клотера, — но бедный мальчик выглядит очень нервным, разве не так?

Маме Аньяна, не понравилось то, что сказала мама Клотера, но она не успела ответить, потому что пришла тетя в белом и сказала, что они начинают и чтобы нас раздели. Тогда Аньян громко заревел, его мама на него прикрикнула, а мама Клотера засмеялась. Но в это время пришел доктор.

— Что происходит? — спросил он. — Эти утренние осмотры школьников всегда ужасны. Спокойно, дети, или я велю учителям вас наказать. Раздевайтесь и побыстрей!

Мы разделись, и это было как-то чудно — остаться перед всеми голым. Каждая мама смотрела на детей других мам, и у всех у них был такой вид, как у моей мамы когда она хочет купить рыбу и говорит продавцу, что рыба несвежая.

— А теперь, дети, пройдите в соседнюю комнату, — сказала тетя в белом, — сейчас доктор будет вас осматривать.

— Я не пойду без мамы, — крикнул Аньян.

На нем остались только очки.

— Хорошо, — сказала тетя в белом. — Мадам, вы можете войти с ним, но попытайтесь его успокоить.

— Но простите, — сказала мама Клотера, — если она идет с сыном, я не понимаю, почему бы мне не войти с моим!

— А я тоже пойду с Альбертом, — крикнул Жоффруа.

— Ты что, псих? — сказал Эд.

— Ну-ка, повтори еще раз, — сказал Жоффруа, и Эд дал ему в нос.

— Альберт! — крикнул Жоффруа, и шофер прибежал одновременно с доктором.