Валя Стиблова - Дом возле больницы

— Ох уж эта пани Балкова! — возмущается Элишка. — Даже присесть не соизволила. Сил, говорит, нету. Три дня, говорит, никакого аппетита. А сама на обед нарочно одно мясо ест — небось похудеть надумала!

«Попытка не пытка, — думает Витя. — Неужели пани Балкова не проникнется сочувствием, если ее попросить как следует? А вернется Лида, уговорю ее быть к больной повнимательней. Кто знает, вдруг пани Балкова станет другой, милой и симпатичной?»

Как же не хочется идти в палату! В коридор выходит соседка пани Балковой Вера и виновато улыбается Вите. Потом появляется пани Влахова и, держась за бок, тяжело ступает, опираясь на палку. Сердце у Вити колотится: идти — не идти? Нет, надо скорей, пока пани Балкова в палате одна. Витя решительно открывает дверь и в первый момент пугается: постель пани Балковой пуста. Окинув взглядом палату, Витя с удивлением видит, что больная, стоя босиком у шкафчика, быстро достает из сумки хрустящий пакетик. Пани Балкова не видит Витю, она торопливо запихивает в рот большую шоколадную конфету, а две другие прячет в карман пижамы.

Ах, вот как! Понятно! Витя сразу чувствует себя увереннее, сутулые плечики распрямляются, в глазах безмерное удивление.

Пани Балкова растеряна.

— Я тут хотела… из сумки достать… а подать некому… решила сама, — бормочет она, соображая, что бы еще придумать, и, быстро перебирая босыми ногами, спешит к кровати.

Как бы задержать пани Балкову до тех пор, пока кто-нибудь не вернется в палату? Проскользнув у нее под носом, Витя начинает взбивать подушку и одеяло.

— Чудесно! Вот вы и на поправку пошли, пани Балкова! — невозмутимо щебечет Витя. — Я-то думала, с ногами у вас совсем плохо, а вы, оказывается, уже ходите.

Пани Балкова отлично понимает, что имеет в виду Витя, и ее трясет от бешенства.

— Да как ты смеешь, малявка! — наступает она на Витю, стараясь скорее схватиться за спинку свой кровати. — Ты вообще откуда здесь взялась? Хороша больница! Сестры по ночам шастают неизвестно где, а вместо себя недомерков оставляют.

Только Вите теперь все нипочем. Главное, пани Балкова разошлась и забыла, что спешила скорей улечься в постель. И вот уже в палату, прихрамывая, входит пани Влахова и застывает, наблюдая такую картину: пани Балкова трясет над Витиной головой пакетиком с конфетами и угрожающе кричит:

— Ты отойдешь от моей кровати или нет?

Изо всех сил толкает она Витю, но та, видя, что в палате они уже не одни, сама послушно отходит в сторону.

Пани Влахова возмущается:

— Вы почему кричите на девочку? Она из медучилища, и вы должны относиться к ней так же, как ко всем остальным сестрам. Вы лучше на себя посмотрите! Морочите людям голову, а вам ведь не зря было сказано — ничего серьезного у вас нет. Постыдились бы! Все вокруг вас толкутся, а вы, оказывается, ходячая!

Пани Балкова, забравшись наконец в кровать, кричит:

— Это она, она заставила меня с кровати встать! Думают, я притворяюсь! Это мы еще посмотрим!

— Никто вас ничего не заставлял, — спокойно отвечает пани Влахова. — А вот вы чуть драку не затеяли, позор какой! И не надейтесь, я молчать не буду и оскорблять никого не позволю!

— А разве эта девчонка меня не оскорбила? — Пани Балкова обиженно отворачивается к стене. — Наговаривает на меня!

— И не собираюсь я на вас наговаривать, — не падает духом Витя, — но нельзя же так с сестрами обращаться! Вы бы лучше умывались сами да в уборную ходили без посторонней помощи, и тогда я вам обещаю, никому ничего не скажу, — решительно ставит она свои условия.

— Ну нет, пора, видно, манатки собирать и подальше отсюда… — шмыгает носом пани Балкова. — Все делают назло. Врач зверюга какой-то попался. Ни о чем его больше просить не буду! Уж лучше через силу, но сама…

Витя, только что не прыгая от радости, несется в сестринскую: теперь-то пани Балковой не остается ничего другого, как помалкивать. Она обо всем рассказывает Элишке, и та, облегченно вздохнув, улыбается:

— Неужто на ноги подняла ее? Вот чудо! Ну и удивится же Лида!

— Теперь главное, как поступит доктор Фландерка.

Витя понимает: радоваться еще рано. Она молча одевается, собираясь в общежитие.

Вечером Витя с Иржи стоят на перроне. Вокзал крытый, но холод пронизывает девушку до костей. Тусклый свет фонарей расплывается в тумане. Скорый опаздывает уже на сорок минут.

— Пойдем чаю попьем! — уже в который раз предлагает Иржи: носик у его маленькой свояченицы совсем покраснел.

— Нет, нет, а вдруг как раз поезд подойдет? — всматривается в темноту Витя.

С соседнего пути отходит состав, двери с шумом захлопываются. Между тем по радио объявляют, что Лидин поезд опять задерживается.

— Давай хоть походим, — Иржи тянет Витю за собой. Сквозь варежку он чувствует, как закоченела маленькая Витина рука.

— Иржи, сил уже никаких нет ждать. Неизвестно еще, с чем Лида приедет!

Он подбадривает Витю улыбкой, а у самого на душе кошки скребут. Иржи только вздохнул, выслушав Витин рассказ о ночном происшествии, но остерегся высказать свои опасения вслух.

— Может, и ездила-то она зря… — изнывает Витя.

Наконец подходит поезд. Витя волнуется. Из покрытых инеем вагонов выходят пассажиры: кто с чемоданами, кто с рюкзаками, кто с портфелями. В толпе несколько лыжников. Вот две старушки, укутанные в теплые шали. Но Лиды нет. Витя нетерпеливо переминается с ноги на ногу. Теперь уже и Иржи заволновался. Поезд покидают последние пассажиры. Все ясно: Лида не приехала.

Понуро бредут они через весь вокзал к выходу. Эхом отдаются монотонные объявления. Витя держит Иржи за руку, ее трясет от холода и тревоги:

— Что могло случиться?

— Что могло случиться? — как можно беззаботней повторяет Иржи. — Небось на поезд опоздала. Ничего, к утру как-нибудь доберется. В худшем случае предупредим, что на обходе ее не будет.

Иржи провожает Витю в общежитие. Она идет рядом тихо, как маленький ягненок. Да и о чем теперь говорить?! Прощаясь с Иржи, Витя едва не плачет. Потихоньку бредет в свою комнату, садится в уголке, чтобы не мешать Ирене и Павле, собирающимся на танцы. Сегодня вместе с ними идет Ярмила. Девушки наряжаются. По кроватям и стульям разложены платья, ленты, перчатки. Девушки спешат: договорились встретиться на танцах с какими-то медиками.

У Ирены обновка — голубое кружевное платье. Сшили его специально к этому вечеру, платье только вчера от портнихи. Ирена ставит утюг, чтобы отгладить примявшиеся воланы: они должны быть воздушными. Павла спотыкается о гладильную доску и бурчит:

— Ирене нашей отдельный будуар нужен да служанку впридачу. Можно подумать, на королевский бал собираемся, не иначе!

Ирена молча устраивается перед зеркалом.