Елена Соковенина - Волшебная палочка госпожи Тендер, или Приключения дорогой редакции

Дальше вы представляете, что может сказать редактор после того, как всё это прочтёт. С этого момента вы начинаете с ним разговаривать. Ну и что, что он вас не слышит, вам это не мешает. Вы доказываете, спорите, возражаете. Начинаете даже кипятиться. В таком состоянии вы обнаруживаете, что материал давно дописан, и бежите скорее на кухню, кормить семью ужином. Семья мирно читает книжку. Или попискивает телефоном. Или развалила всё на столе и ведёт в четыре руки сражение: ложкой, конфетными бумажками и сушками. Может быть, редактор в этот момент тоже пытается накормить свою семью ужином. И тоже мысленно с вами разговаривает. Спорит и перебивает. И поскольку на вашей кухне редактора нет, а семья есть, вы разъясняете свои соображения именно ей. Семья молча слушает. Или громко пьёт какао через трубочку. Хрустит печеньем. Шмыгает носом.

Вы начинаете раздражаться на этих бестолковых людей. Вы приводите ещё несколько совершенно бесспорных аргументов. Потом ещё несколько. Потому что это же элементарно, и только последнее чучело может не понимать, что написать надо так, только так и никак иначе!

Спастись семья может только, если начнёт кивать. Говорить: «Ну да, да». Или хотя бы корчить сочувственные гримасы.

Вечер. Стою в вестибюле нашего Центра. Все дети ушли по домам. По углам стоят столики с разбросанными журналами. Кресла отодвинуты, фломастеры и конструкторы валяются в беспорядке. Так вот, журналы. Я здесь именно за этим. Беру в руки нашу «Школу». Внимательно пролистываю и рассматриваю страницы. Страницы эти разной степени помятости и запачканности. Почти на каждой — крошки от печенья, пятна от сока и что-нибудь нарисовано фломастером. Некоторые заложены закладками (мы их специально положили), некоторые конфетными бумажками, а некоторые — так, загнуты.

В общем, это не журнал, это безобразие. Только одна рубрика сохраняет безупречно гладкие страницы. Чистые и красивые. Это рубрика «Тонкости этикета».

О главном. О главном редакторе. Редактор Полина Андреевна Мракобесенко, кроме «Школы», работает ещё в одном журнале. Его отличительное свойство — нормальность. Она так и говорит: «Я работаю в нормальном журнале, я вас научу нормально писать».

По моим наблюдениям похоже, что в нормальном журнале принято примерно следующее:

• долго обсуждать последние новости в мире косметики, скидки в магазинах, и вообще что угодно, кроме того, зачем собрались;

• перед началом рабочего дня пройтись по всем кабинетам, чтобы узнать последние новости и закончить это важное дело ближе к обеду;

• если возникает спор, как правильно пишется какое-нибудь слово или что означает какое-нибудь выражение, ни за что не проверять его по словарю или энциклопедии, а продолжать спорить до полного изнеможения всей редакции.

Но если выйти из кабинета редакции на территорию Невероятно Современного Учебного Центра, окажется, что там дети. Они сгрудились в углу. Там так: Снаружи кучки дети, внутри кресло. В этом кресле сидит какой-нибудь мальчик. Или девочка. Он читает вслух. Остальные галдят. Что-то там комментируют. И смеются!

Этот момент отлично лечит депрессию и творческий кризис.

Диктую обложку:

— «Тонкости этикета: Как накрыть чайный стол?» Написала?

— Погоди, — останавливает редактор. — Куда это? А, вижу. Дамы, а где деньги?

— Какие деньги! — кричит госпожа Тендер откуда-то из глубин Центра. — Я ещё на прошлой неделе все гонорары выдала!

— Земфира, я не об этом! Я о теме: «Карманные деньги». Хотя твоя мысль, конечно, очень правильная. Хорошая мысль. Наши зарплаты действительно похожи не на зарплаты, а…

Пять минут спустя госпожа Тендер влетает в кабинет.

— Слушайте, с третьего раза не могу попасть в туалет. Вот что это, а? Кто там засел? Ну-ка: Лена здесь, Ольга здесь… кого нет? Ах, это редактора нет!

— Так, — входит редактор. — Я всё слышала.

Видит, что все горят желанием поддержать интересную тему и быстро говорит:

— Ну-ка, что у нас на этой фотографии? Вот на этой.

— Где? — говорю. — Ах, на этой? На этой у нас мальчик.

— Вижу, что мальчик. Что у него в руках?

— Развернул подарок и смотрит, что там. Это же рубрика «Выбираем подарок». А что?

— А мне вот кажется, что он рассматривает женские…. Что вы смеётесь? Да, у меня галлюцинации! Это вы, между прочим, виноваты!

— Что-то с тобой, госпожа редактор, не так. Это уже не первый случай. Ха-ха-ха!

— Спокойно, девочки и тётеньки. Я ваш Медведь. Сейчас мы сделаем вот так, вот так и вот так. Ну, что? Уже не кажется?

— Ой, точно, это подарок! — редактор всплёскивает руками. — Это просто обёртка у него такая розовая, что можно подумать, что это женские панталоны!

— Ты что прислала в «Живой уголок?» — трагически восклицает редактор.

— Курицу, — говорю. — Материал про то, что и курица может быть домашним любимцем.

— Да ты что!

— А что? Честное слово, у меня дома жила курица.

— Не в этом дело.

— А в чём?

— Мы не можем публиковать курицу.

— Что, «так никто не пишет»? Опять?

— Да ведь сейчас же очередная истерия про птичий грипп! Люди на демонстрации с тушками выходят!

— Вот идиоты…

— Тем не менее, выходят, — отрезает редактор. — И я считаю, что поэтому про курицу в качестве домашнего любимца писать нельзя!

— Полин, а ты читала в интернете советы про птичий грипп?

— Нет, а что там?

— Я всего не помню, но было примерно так: «Возьмите больную куру. Поцелуйте её в лоб. Всё, вы больны!»

— Да ну тебя!

— Честное слово! А дальше так: «Возьмите больную куру. Вымойте её с мылом. Поцелуйте в лоб. Всё — вы не больны!»

— Здравствуйте, дорогая редакция. О чём спор?

— Привет, Земфира. Да вот, цензура на курицу напала.

— Да. Лена написала про курицу, что она тоже может быть домашним любимцем.

— Так это отлично! Лена, ты звезда!

— Да как же отлично, — возмущается редактор, — когда тут же про птичий грипп истерия опять!

— Ну и ладно, — беспечно машет рукой госпожа Тендер.

— Да? А если кто-нибудь что-нибудь скажет?

— А кто-нибудь обязательно… — ехидно поддеваю я.

Редактор сверлит меня взглядом.

— Обязательно! — мне нравится смотреть на её выражение лица. — Кто-нибудь что-нибудь…

— …скажет, — заканчивает за меня издатель. — Потому что людей хлебом не корми, дай сказать чего-нибудь. Так что пей мяту, редактор, закаляй нервную систему.

— Ну, хорошо, но только я не знаю… Вот, может быть, под текстом опубликовать советы?

— Какие советы?

(Издателю цитируют советы).

— Супер, — госпожа Тендер лаконична, как всегда. — Так и надо сделать. Ссылку на источник не забудьте!

Она уплывает из кабинета, а редактор облегчённо выдыхает. Потому что теперь люди если что и скажут, то сами выставят себя дураками. Я облегчённо выдыхаю, потому что отстояла свою курицу и ещё убереглась от этого вечно мешающего: «А если кто-нибудь что-нибудь скажет?». Ну, а Медведь, который только что пришёл, похоже, выдохнул с облегчением потому, что опоздал на очередную нашу перепалку.