Александр Соколовский - Первый особого назначения

Увидав бутерброды, отряды смешались и рассыпались. Крича наперебой, все кинулись к буфету, словно по меньшей мере три дня никто не брал в рот ни крошки. Тетя Паша едва успевала откупоривать бутылки и резать хлеб для новых бутербродов.

Валентина Алексеевна растерянно глядела на этот невероятный штурм. Наверно, она никак не ожидала, что вид бутербродов и бутылок с лимонадом приведет ребят в такой пыл. Впрочем, ее растерянность длилась недолго.

— А ну-ка, — шепнула она барабанщикам и горнистам, которые, видно, по обремененности своими трубами и барабанами не смогли кинуться вместе со всеми на штурм. — А ну-ка, боевую тревогу!

И грянули трубы. И рассыпалась над поляной звучная дробь пионерской тревоги. И тотчас же вокруг тети Паши образовалась пустота. Теперь уже она растерялась, держа в одной протянутой руке откупоренную бутылку, а в другой — бутерброд, с таким изумленным лицом, словно протягивала их человеку-невидимке.

А над поляной уже звучно раздавались команды председателей отрядов: «Становись!.. Равняйсь!..»

— Смирно! Председатели советов отрядов, сдать рапорты!

Когда были сданы рапорты, когда знаменосец и его ассистенты вынесли знамя, когда умолкли торжественные звуки горнов и дробь барабанов, все расселись прямо на траве.

Петр Лукич произнес речь про Первое мая. Его слушали очень внимательно. Только Зажицкий, сидевший рядом со Степкой, ворчливо шепнул:

— Лучше бы сказал, почему костер не разрешил зажечь.

Впрочем, когда после Петра Лукича вышли в круг семиклассники, подготовившие литературный монтаж, Зажицкий куда-то исчез. Появился он так же внезапно и зашептал Степке в ухо:

— Когда перерыв будет, иди вон в те кусты. Видишь, где большая елка. Мы там будем тебя ждать с Мишкой и Олегом.

Степка покосился на разлапистую темную ель и кивнул. Как раз в этот момент семиклассники закончили чтение.

— Теперь, ребята, можно и перекусить, — сказала Валентина Алексеевна. — А потом — концерт.

— Только никуда с поляны не отлучаться! — громко и строго добавил заведующий учебной частью.

Все опять с громкими криками бросились штурмовать буфет. А Степка с замирающим сердцем стал подбираться к краю полянки и, очутившись рядом с большой елью, на которую показывал Женька, стремительно юркнул за ее мохнатые ветки.

— Сюда иди. Мы тут, — раздался справа приглушенный голос.

В кустах мелькнула серая Женькина курточка. Степка нагнулся и нырнул в заросли орешника.

Мишка, Олег и Женька дожидались Степку, скорчившись за кустами. Физиономии у всех раскраснелись и вид был заговорщический.

— Поползли! — коротко приказал Женька. — Я тут одно место высмотрел. Ручей и полянка.

Оказывается, Зажицкий удрал с линейки и очень гордился тем, что этого никто не заметил. Он сказал, что на полянке возле ручейка можно развести костер.

— А спички? — спросил Степка.

— Спичек нет, — подтвердил Женька. — Но с нами прапраправнук великого Эдисона — Олег… Как тебя по отчеству?

— Миронович, — сказал озадаченный Олег.

— Олег М. Тпруневичессон, — торжественно представил его Зажицкий. — Он обещал зажечь костер без спичек. Вероятно, будет взрыв.

— Никакого взрыва не будет, — возразил Олег, редко понимавший Женькины шутки.

— А как же ты зажжешь? — полюбопытствовал Степка.

— Вот увидишь, — загадочно ответил Треневич.

Вдруг Женька присел и начал озираться по сторонам. Глаза его стали круглыми, как два пятака.

— Тише! За нами следят!..

Мишка, Олег и Степка испуганно закрутили головами.

— Нас выслеживает шайка кровожадных пиратов, — шепотом продолжал Женька. — Мы — четверо несчастных мореплавателей, выброшенных на необитаемый остров.

— Ну, выдумал тоже, — пробасил, успокоившись, Мишка. — Только и знаешь, что пугать. Я думал, завуч.

— За нами гонятся пираты! — убежденно повторил Зажицкий. Надо скорее покинуть это опасное место…

Он упал в траву и пополз, извиваясь ужом. За ним поползли остальные. Степке и правда стало казаться, что из-за кустов вот-вот выскочит мрачный великан в широкополой шляпе с пером, в громадных сапогах с отворотами, закутанный в черный плащ, который чуть приподнят снизу кончиком ножен длинной шпаги.

Минут десять все ползли по сырой траве и мокрым прошлогодним листьям. С кустов за шиворот падали капли. Рубашка на локтях и груди, штаны на коленях у Степки давно промокли. Мишке, наконец, надоело ползти, и он, кряхтя, поднялся. В этот миг Женька замер в траве, приподнявшись и вытянув шею.

— Тссс!.. — произнес он, не оглядываясь.

Степка тоже стал смотреть в ту сторону, куда глядел Зажицкий. Сначала он ничего не видел, кроме кустарника, и подумал было, что Женька опять выдумает что-нибудь про пиратов или, может быть, про людоедов… Но тут Олег тихонько толкнул его локтем.

— Видишь?

— Что?

— Лиса…

— Где?

Степка перевел взгляд вниз и вдруг увидел между кустами лисицу. Она осторожно пробиралась в кустарнике, изредка останавливаясь и нюхая воздух. Вид у нее был такой потрепанный, словно она всю зиму провисела на гвозде в чулане, заселенном молью. Серовато-желтая шерсть на боках висела клочьями. Уныло опущенный хвост волочился по траве. Лиса линяла.

Ребята боялись дышать. Даже Мишка больше не сопел и стоял неподвижно, как каменный.

— Дай бинокль… — беззвучно пошевелив губами, попросил у Степки Зажицкий.

Степка нащупал замочек кожаного футляра. Раздался легкий щелчок, который можно было едва различить. Но лисица тотчас же насторожилась, поводя ушами и приподняв переднюю лапу. Она усиленно начала нюхать воздух, потом тоскливо посмотрела в ту сторону, где прятались ребята, и не спеша скрылась в кустах.

— Вот это слух!.. — восхищенно произнес Женька.

— Может, тут и волки есть? — с опаской проговорил Мишка.

— Конечно! — воскликнул Зажицкий. — И леопарды, и тигры, и гиены… А вон болото… Там живет громадный страшный кр-р-рокодил! Вот он, вот!.. Высунулся из воды!..

В болотце, которое тянулось слева, лежало выброшенное комлем на берег длинное сосновое бревно. Оно совсем не было похоже на крокодила. Но Мишка с таким испугом посмотрел на него, что все стали хохотать.

Ползти больше никому не хотелось. На бревне, торчавшем из болотца, ребята уселись, чтобы немножко отдохнуть.

— Теперь недалеко, — сказал Женька. — Вон за теми деревьями. Я, когда сюда шел, этого болота не видел.

— Заблудимся еще, пожалуй, — поежившись, сказал Мишка.