Александр Соколовский - Первый особого назначения

— Правильно, правильно! — загалдели ребята.

Все совершенно забыли про Лешку, который стоял в сторонке, грызя кончик карандаша. И все разом обернулись, когда он вдруг тихо спросил:

— А можно мне тоже?.. Можно, я тоже разведчиком буду?

Наступила тишина. И, должно быть, Лешке показалось, что ребята замолчали потому, что вопрос его показался всем нелепым. Какой же он разведчик, если сам недавно был в компании Гошки Рукомойникова? Хворин смутился и махнул рукой.

— Хотя нет… Это я так… Не надо.

— Почему же не надо? — с удивлением спросил Андрей. — Очень даже надо. Я предлагаю, ребята, назначить Лешу командиром разведки нашего отряда. Кто «за»? — И он первым поднял руку.

И все руки дружно взметнулись вверх. И засияли глаза у Лешки, когда он взглянул на эти поднятые руки ребят, новых своих товарищей, так не похожих на Гошку Рукомойников а и Севку Гусакова.

Наступил воскресный день. Первый воскресный день в неделе, которую ребята провели без Андрея. И Степка впервые в жизни узнал, что за один день, за один только день может произойти столько событий, сколько порой не происходит и за целый месяц.

Утром почтальон принес посылку из Москвы.

— Данилову Степану Егоровичу, — сказал он, когда Степка отпер дверь.

И Степка так растерялся, что не сразу сообразил, что он сам и есть Степан Егорович Данилов. Он стоял перед почтальоном, изумленно хлопая глазами, а тот нетерпеливо спросил:

— Есть такой или нет?

— Я… Я Данилов… — неуверенно произнес Степка.

— Так чего же ты хлопаешь глазами? — рассердился почтальон. — Получи и распишись.

От растерянности Степка поставил подпись не в том месте, где было нужно, чем опять раздосадовал почтальона.

— Шлют посылки детям! — ворчал он, стирая Степкину подпись ластиком. — Не могли на имя взрослого человека выслать…

Наконец он ушел, а Степка остался возле двери, вертя в руках небольшой ящичек. «Данилову Степану Егоровичу», — прочитал он еще раз свое имя, написанное на фанере чернильным карандашом. Ниже стояли адрес, имя и фамилия дедушки Арсения. И только тут, словно опомнившись, он ринулся в комнату, крича во все горло:

— Мне посылка! Посылка! От дедушки Арсения!

— Ну что же, распаковывай, если на твое имя, — сказал отец, прочитав адрес. — Вот тебе клещи, вот ножик.

Степка долго возился, вытаскивая гвозди из фанерной крышки. Наконец крышка была снята. Степка торопливо засунул руки в бумагу, которой ящичек был выложен внутри, и стал вытаскивать пакетики, свертки, коробки… В пакетах были конфеты и печенье, в свертках — пирожки, которые, должно быть, испекла бабушка Надежда Васильевна, в одной из коробок — автоматическая ручка и карандашик, в другой — набор цветных открыток с видами Москвы, а в третьей… Да, в третьей Степка нашел то, что ему хотелось найти больше всего. На третьей коробочке, маленькой, оранжевой, Степка прочитал: «Микроэлектромотор». Было в ящике, на самом дне и письмо от дедушки. Он писал, что авторучку и открытки посылает Степке, моторчик, как Степка и просил, — его товарищу «изобретателю», а конфеты, печенье и пирожки — на всех вместе. Дедушка еще писал, что погода в Москве стоит холодная, льют дожди, что москвичи замерзают и они с бабушкой Надей хотят в середине августа приехать к Степке погостить. Это было, конечно, радостное известие. Но Степка прочитал письмо мельком. Мотор! Мотор! Ну и обрадуется Олежка! Жаль, что у Степки нет батарейки от карманного фонарика, а то можно было бы посмотреть, как работает моторчик. Неужели один такой крохотный мотор сможет двигать тяжелую черепаху, да еще под автомобильным колпаком-панцирем?

Позавтракав, Степка побежал во двор. Ребята уже сходились сюда, но Олега не было.

Примчался запыхавшийся Женька Зажицкий.

— Внимание, внимание! — закричал он, вскакивая на скамейку. — Перед вами известный фокусник, заклинатель кобр и удавов!

Что еще придумал Женька? И для чего он сует руку за пазуху? Отчего у него такая физиономия, будто бы он действительно сейчас покажет какой-нибудь удивительный фокус.

— Внимание! — Еще раз воскликнул Женька. — Р-раз! — И он рывком вытащил из-за пазухи газету. Степка сразу же узнал районную многотиражку. — Два!! — Женька ловко развернул газету и показал ее ребятам. — Сейчас эта газета исчезнет на глазах у почтеннейшей публики! Два с половиной! Два и три четверти…

Все, кто уже пришел, стояли разинув рты.

— Минуточку, — вдруг озабоченно проговорил Зажицкий, разглядывая что-то на газетной странице. — Ого! — Он отставил газету подальше от глаз, словно любуясь ею, потом опять приблизил, снова отодвинул… — Нет, нельзя, чтобы такая газета исчезла. Тут напечатано… Тут напечатано… Что такое?.. Так, так…

— А ну, дай-ка сюда! — в нетерпении закричал Мишка Кутырин и вырвал у Женьки газету. — Чего еще тут?

Ребята обступили Кутырина, наперебой читая заголовки:

— «План перевыполнен», «Тысяча центнеров кукурузы», «Еще одна бригада коммунистического труда», «Отряд во дворе»…

— Ага! — закричал Женька. — Нашли? Теперь, Мишенька, давай я буду читать. А то ты в силу своей малограмотности… — Он выхватил из рук растерявшегося Мишки газету и начал торжественно читать: — «Во дворе дома номер двадцать три на Садовой улице создан пионерский отряд. Его командиром стал демобилизованный моряк-подводник Андрей Голубев, ныне рабочий консервного завода. С первых дней организации отряда пионеры дружно взялись за работу. Они отремонтировали красный уголок, начали выпускать сатирическую стенную газету, благоустраивают свой двор. Ценная инициатива пионеров поддержана в райкоме комсомола». Под заметкой стояла подпись: «С. Елкин».

— Про нас! — звонко, с гордостью крикнула Таня. — Про наш отряд!

— А кто такой Елкин? — озадаченно спросил Костя.

— Может, это Яков Гаврилович выдумал себе псевдоним? — предположил Женька.

— Какой псевдоним? Что это такое?

— Ну, это иногда писатели, если им их фамилия не нравится, придумывают себе другие фамилии. Например, Гайдар. Его настоящая фамилия Голиков. Или Чехов. Он подписывался — Чехонте…

— Яков Гаврилович! — усмехнулся Костя. — Зачем же ему себе какой-то псевдоним выдумывать? Он бы и так подписался. А потом Гайдар!.. А тут какой-то Елкин.

— По-моему, это неважно, кто написал. Важно, что написали про наш отряд, — сказала Таня.

Из третьего подъезда вышли Андрей и Лешка. Женька кинулся к ним, размахивая газетой.

— Про наш отряд в газете напечатали! Что мы красный уголок ремонтировали. И про кают-компанию… И про стенгазету…

Моряк внимательно прочитал заметку.

— Ну вот, теперь уж мы совсем официально признаны, — сказал он. — Теперь, братки, не подкачайте.