Виктор Баныкин - Здоровые, смелые!

В тот день после уроков на новой спортивной площадке должно было состояться футбольное состязание с командой ребят соседней улицы. Зигурда, как всегда, выбрали капитаном команды, а рослый и ловкий Юля был вратарем.

После уроков ребята спешили домой пообедать и приготовиться к игре. Войдя во двор, Зигурд увидел Иоста.

Старик, ссутулившись, сидел на скамье у цветочной грядки.

Зигурд взглянул на грядку и все понял: красный цветок исчез.

— Кто это сделал?

— Не знаю, сынок, — грустно ответил Иост.

Уже задолго до начала игры на спортивной площадке собралось много зрителей и, конечно, все игроки. Не было только Юли. Он появился перед самым началом игры и на виду у всех самоуверенно зашагал через поле. К его кепке был приколот увядший на солнце красный цветок.

Все узнали тюльпан Иоста.

Зигурд подошел к Юле и, сорвав с его головы кепку, сказал, обращаясь к своей команде:

— Вот, взгляните! Я думаю, что таких футболистов нам не надо. Вратарем встанет кто-нибудь из запасных.

Юля выхватил из рук Зигурда кепку и, потупясь, ушел с поля.

Первая половина игры сложилась очень неудачно для команды Зигурда — она пропустила мяч в свои ворота.

Но после перерыва ребята играли так дружно и напористо, что сумели забить два мяча.

На следующее утро, провожая отца на работу, Зигурд встал очень рано. Он повторил уроки и не спеша пошел в школу. Поравнявшись с палисадником Иоста, он остановился от неожиданности. Там, где вчера был сорван цветок, снова цвел красный тюльпан. Вокруг цветка земля была заботливо взрыхлена и полита.

Зигурд в недоумении посмотрел вокруг и заметил около сторожки Юлю, смущенного, с перепачканными землей руками. Мальчики долго молчали, не находя подходящих слов. Наконец Зигурд подошел к Юле и протянул руку:

— С добрым утром! Ты тоже в школу?

— Да.

— Пойдем вместе!

— Пойдем.

И они зашагали к воротам.

Мальчики поднялись на Белую дюну. Внизу лежала спортивная площадка. За ней начинались улицы и светлые дома, аллеи из молодых липок, зеленые площадки и цветочные грядки.

— Зигурд, — попросил Юля Розит, — не расскажешь ли мне сказку, которую в тот раз вы слышали от папаши Иоста?

Ребята присели, и Зигурд повторил своему другу сказ Иоста о чудесном дереве.

Нет ничего удивительного в том, что Илюша Макареня, Витя Вологдин и Филя Епифанцев встретились и сдружились на Кайдаловке: для катанья на лыжах лучшего места, чем берег Кайдаловки, в нашем городе не найти.

Только, разумеется, не туда надо идти, где речку в бетонный канал упрятали, — не в сторону железнодорожного моста. Настоящая Кайдаловка выше, за желтым зданием окружного госпиталя, между обрывом Угданской улицы и крутыми склонами старого кладбища.

В зимний солнечно-морозный день сюда приходит детвора со всей Читы. И кто хоть раз на Кайдаловке побывал, не поленится прийти еще и еще.

Красиво и привольно здесь! Снег искрится под солнцем. На той стороне Кайдаловки — густой сосняк; поверх зеленых вершин стынет стеклянная сизая дымка. Город близко, в двух шагах, но этот уголок упрятан от него внезапным поворотом речки и склоном кладбищенской сопки.

Тишину здесь нарушают лишь ребячьи голоса. Любо ребятишкам скатываться вниз по солнечному снегу, перемахивать через ветвистые расщелины, взлетать с бугорка на бугорок! Смех, возня, суета…

Кайдаловку и малыши любят. Они больше на санках: кто на фабричных, с крашеными перекладинами, кто на дощатых, самодельных, обитых жестью. А у некоторых — особой конструкции: на трех коньках и передний конек служит рулем. Несутся такие санки с крутизны, лежит на них плашмя юный конструктор, зорко смотрит вперед и, знай, только поворачивает дощечку с коньком. Такие санки в магазине «Динамо» не купишь…

В это новогоднее утро, с которого начинается наш рассказ, трое друзей встретились на Кайдаловке в особом настроении: позади — вторая четверть; вчера они были на праздничной елке в своих школах; впереди — десять веселых, безмятежных дней…

Скатившись несколько раз вперегонки к Кайдаловке, мальчики собрались под одинокой сосной близ вершины сопки — здесь они обычно отдыхали.

Плотный, коренастый семиклассник Илюша Макареня, опираясь на палки, глядел вниз, на маленькие фигурки, сновавшие на кайдаловском льду.

— Эх, хорошо у нас на Кайдаловке! — сказал он, и видно было по его лицу, что ему в самом деле очень хорошо.

Витя Вологдин, стоивший по другую сторону дерева, открыл было рот, собираясь ответить, но ему помешал чей-то голос сверху:

— Хорошее местечко! Лучше даже, чем у нас, на Подгорной.

Мальчики разом обернулись. Филя, подправлявший крепление правой лыжи, даже привстал, чтобы разглядеть говорившего; при этом задел палки, воткнутые в снег, и они упали.

В пяти метрах от друзей, на бугорочке, выдвинув вперед лыжи, стоял паренек лет тринадцати. Стеганка на нем была распахнута, ушанка сидела боком, словно готовясь слететь; левый глаз припух от синяка с непроливашку величиной. А правый глаз смотрел задорно и насмешливо. У ног паренька вертелась черная кудлатая собака с злыми глазами навыкате.

— Местечко хорошее, — повторил паренек, — только ходить далеко.

— Далеко? — протянул словоохотливый Витя. — Уж не дальше моего. Я с Новых мест прихожу. А Илюша — из Кузнечных рядов. Одному Филе близко — он на Угданской живет…

— Еще адрес скажи! — фыркнул Филя, который все пыхтел над креплением. — Если далеко, то и идти не стоило. — Он не очень дружелюбно посмотрел на паренька.

— Надоело на своей улице кататься, — сказал тот. — Здесь буду.

— А палки где твои? Дорогой растерял? — ехидно спросил Филя. — А шишку тебе где набили — на Подгорной?

Паренек, словно примериваясь, посмотрел на маленького, щуплого Филю, сдвинул ушанку совсем на затылок и, пронзительно свистнув, съехал с бугорка. Он мчался, низко пригнувшись, ловко перескакивая через овражки, по пути свистел и гикал, и собака катилась за ним черным шаром, вовсю заливаясь звонким, оглушительным лаем. Малыши от них шарахались и еле успевали убирать салазки. В стремительном лёте паренек с Подгорной достиг берега Кайдаловки и с крутого спуска «нырнул» к реке.

— Наверно, лыжами небо чертит! — убежденно сказал Филя.

Руки его были заняты креплением, а смотрел он на Кайдаловку.

Через несколько мгновений ребята увидели смелого лыжника посреди реки. Он плавно развернулся и стал как вкопанный — лыжа к лыже.