Ико Маран - Хоботок по прозвищу Слоняйка

— Гм, — только и сказал Сийм. Да на такие слова ничего другого и не скажешь.

Сийм опять стоял на крыльце, но уже несчастный. Из его летания ничего не выходило! Как он ни старался, он камнем шлепался вниз. Сийм был разочарован и пришиблен: почему всегда так, что очень хорошие вещи никогда не бывают всамделишными, а всегда оказывается, что это во сне или в сказке? А очень плохие вещи бывают всамделишными. Однажды ночью у Сийма разболелось ухо. Вначале он думал, что это сон, и пытался спать дальше. Но ухо болело не во сне, а на самом деле. Вот если человек теряет что-то очень дорогое или нечаянно разбивает его, почему это всегда бывает на самом деле? Почему это не может быть сном или сказкой?

Хоботок стоял рядом с Сиймом. Он чувствовал себя немного виноватым, что учил Сийма летать во сне, а не на самом деле. Он всегда чувствовал себя немного виноватым, когда Сийм бывал не в духе. Ведь он сыночек Сийма и должен ему приносить радость.

Чем бы сейчас обрадовать его? Хоботок подумал немного и, желая утешить Сийма, сказал:

— Хочешь, я покажу тебе свою гусеницу? Но ты не бойся, она не щипается, как гусь, потому что она маленькая и мохнатая. И она не шипит, а только немного шебуршит — шр-шр.

Сийм недоверчиво сказал:

— Нет у тебя никакой гусеницы. Ты все выдумал.

— Нет, есть гусеница, — заверил Хоботок. — Она очень красивая: полосатая, пятнистая, коричневая, синяя и чуть-чуть желтая. А когда она спит, то видит во сне, что летает.

Сийму на миг показалось, что Хоботок разыгрывает его, но он все же сказал:

— Я хочу взглянуть на твою гусеницу.

— Идем, покажу, — сказал Хоботок и направился к кусту сирени.

Под кустом лежал кусок древесной коры. Хоботок склонился над ним и сказал:

— Моя гусеница спит под этим куском коры. Я накрыл ее корой, чтобы ей было теплее. Только ты обещай, что не тронешь ее. Она не любит, чтобы ее трогали. Тогда у нее начинает болеть живот и она свертывается в клубок.

Сийм дал слово, что не тронет гусеницу. Хоботок приподнял кору, но гусеницы под ней не оказалось.

Сийм с упреком сказал:

— Вот всегда ты так! Только обещаешь … Не было у тебя никакой гусеницы.

— Была, — настаивал на своем Хоботок. — Просто ее сейчас нет дома, она вышла погулять. Она должна каждый день гулять, потому что у нее очень много ног. Ни у кого нет столько ног, сколько у нее.

Хоботок обошел вокруг куста, высматривая, куда могла подеваться его гусеница. Вдруг он резко остановился, будто бы кто-то схватил его за ногу, и залился тонким смехом:

— Ха-ха-ха! Кто-то щекочет мне пятку!

— Может, это твоя гусеница? — спросил Сийм, повеселев. — Подними-ка ногу.

Хоботок приподнял ногу. В земле была маленькая круглая дырка, а в ней билась оса.

Хоботок говорил сквозь смех:

— Смотри, какая красивая муха меня щекотала. Ха-ха-ха! Она тоже полосатая, и коричневая, и желтая, и у нее тоже много ног. Ха-ха-ха!

Сийм спросил:

— А это приятно, когда муха щекочет?

— Очень приятно, — ответил Хоботок, наступил ногой на дырку и снова залился смехом.

— Пусти меня, я тоже хочу попробовать, — сказал Сийм. Настроение у него постепенно улучшалось.

Хоботок пустил. Сийм тоже наступил ногой на дырку, но ничего не почувствовал. Виноваты были сандалии. Сийм снял одну сандалетку. На подошве ее сидела оса. Она немного посидела, а потом улетела.

— Я тоже хочу щекотки, — пожаловался Сийм.

Но тут из дырки вылетела еще одна оса.

— Скорее ставь на нее ногу, а то и эта улетит, — посоветовал Хоботок.

Сийм быстро наступил пяткой на дырку, склонил голову и стал прислушиваться, не пищит ли, и когда же будет щекотно. Неожиданно он отдернул ногу и громко закричал:

— Ай-ай-ай! Больно!

На третьем этаже распахнулось окно. Мама встревоженно воскликнула:

— Сийм! Что случилось, сынок?!

— Она укусила меня! Гадкая муха укусила меня! — закричал Сийм и изо всех сил припустил, босой, к дому.

Правая нога у Сийма была перевязана красивым белым бинтом. Это сделала мама. А еще мама приготовила ему морс из воды с вареньем и дала выпить. Она даже пообещала принести ему шоколадку "Анечка", если он перестанет хныкать и будет хорошим мальчиком, пока она сбегает в магазин.

Вот он теперь и был хорошим мальчиком: сидел за кухонным столом и попивал свой морс. Морс был красивого красного цвета, сладкий и чуточку кислый. Сийм пил его не спеша, с удовольствием. Между делом он ждал маму и бранил Хоботка:

— Почему ты сказал, чтобы я поставил ногу на осиное гнездо?! Только плохие мальчики говорят другому: поставь ногу на осиное гнездо, поставь ногу на осиное гнездо!

— Ну вот, опять я виноват, — вздохнул Хоботок. — Разве я выдумал осу?! Разве я велел ей ужалить тебя?!

— С тобой вообще нельзя разговаривать, — прикрикнул на него Сийм.

Это задело Хоботка за живое. Он переживает за Сийма, ломает голову, как бы его обрадовать, даже выдумывает красивую гусеницу, а Сийм, вместо благодарности, отказывается с ним разговаривать. Ну и не надо, если не хочет. Хоботок с ним тоже не будет разговаривать.

Хоботок повернулся к Сийму спиной, захлопнул свой рот и решил теперь молчать всю жизнь.

Сийм тоже крепко сжал губы, чтобы ни одно словечко нечаянно не выскочило. Но вдруг из-за угла послышалось зловещее жужжание. Сийм испуганно посмотрел туда и закричал:

— Хоботок, Хоботок, смотри, она опять здесь!

Хоботок посмотрел в угол. Там валялись носки Сийма. По одному носку ползла оса. Видно, мама в спешке ее незаметила.

— Она хочет меня снова ужалить, — захныкал Сийм.

"Ага, — подумал Хоботок. — Как нужна помощь, так сразу — Хоботок, выручай! А какой игрушечный слоник выручал бы мальчика, который с утра до вечера только и делает, что ругает его? Такого игрушечного слоника не найти на всем белом свете. Такие слоники не встречаются даже во сне … Но все же один такой слоник есть. Один-единственный. И он пойдет и спасет Сийма от злой осы. рискуя собственной жизнью. Тогда Сийму станет очень стыдно за свои несправедливые упреки".

Хоботок отважно задрал свой хобот, протрубил, чтобы набраться смелости, приблизился к осе и сказал:

— Уходи, гадкая оса!

— Не уйду, — пропищала оса в ответ. — Вот ни за что не уйду!

— Если ты по-хорошему не уйдешь, то я тебя прогоню! — пригрозил Хоботок.

— Что ты сказал? — гнусаво спросила оса. — Ты, видно, хочешь, чтобы я тебя ужалила?

Тут Хоботок не на шутку рассердился и погрозил ей хоботом. Но оса, вместо того чтобы улететь, вцепилась ему в хобот и как ужалит! На беду жало угодило прямо в шов: насквозь не прошло, а крепко застряло в нем.

Теперь захныкала оса, а Хоботок пустился в пляс, потому что оса, вырываясь, сильно щекотала ему кончик хобота.

— Ха-ха! Ну и щекочет. Ха-ха! Ну и щекочет!