Феликс Маляренко - Вовка Булкин из 6 «б»

К Вовке он относился снисходительно. Из-за веснушек сначала дал ему прозвище «Золотой», потом — «Золотой рубль», потом просто «Рубль». И то ли оттого, что все это не приживалось, или клички надоедали ему самому, каждый раз он повышал Вовку в цене и вот теперь произвел в «Червонцы».

— Ты что такой? — спросил он. — Хочешь, посмокаем. Успокаивает, — протянул распечатанную лиловую пачку сигарет «Кэмэл».

— Нет, — скривился Вовка, вспоминая, как. Женька уже раз угощал его и как кашель исцарапал все горло после одной затяжки.

— Как хочешь, — Женька ловко высек горящую газовую струю и сделал профессиональную затяжку. — Так что случилось? — легко и даже с какой-то нежностью положил он руку Вовке на плечо. — Давай по-соседски помогу. Может, деньги потерял, сколько нужно?

— Нет, — вздохнул Вовка, — не деньги…

— Да ты спикай — говори, помогу.

— Понимаешь… — Вовка все рассказал и пожаловался на Вадика: — Я к нему со всей душой, а он…

— А Вадику можно помочь, — вдруг разулыбался Женька и потер руки. — Встречают по одежке, а провожают по уму.

— Ну и что? — спросил Вовка.

— Как что? Одежка нужна. Офицерское снаряжение. Ремень, полевая сумка, еще кое-что, я бы достал… Только сам понимаешь… — замялся Женька, — все это будет дорого стоить. А у тебя, да и у него, как я понимаю, с деньгами туго, — внимательно посмотрел он на Вовку. — И у меня сейчас маней нет.

Вовка вздохнул.

— Хотя, — будто отбросил сомнения Женька, — мы же соседи, и я тебя должен выручать. Так и быть, достану, а с тобой по-честному обменяемся на марки.

— Нет, — сказал Вовка, — на марки я не хочу.

— Как хочешь, — пожал плечами Женька. — Я бы для друга ничего не пожалел. Смотри, надумаешь — позвони мне.

«Ничего себе, хитрый какой, марки захотел, — возмущался Вовка, — он уже давно на них мылится. Ничего не получит».

Но на следующий день, встретившись с Вадиком, он заметил, что грусть и обида в глазах друга со вчерашнего дня не растаяли. На уроке истории он путал даты и получил три с минусом. И Вовка вспомнил портрет маршала Жукова на стене в его комнате, книги «Суворов» и «Кутузов» на его полке и почувствовал, как для Вадика важно быть командиром…

На встречу с Женькой Вовка пришел чуть пораньше, и время тянулось необычайно долго. Марки, самая лучшая коллекция в классе, его гордость, сейчас уплывут к Женьке. Он с таким напряжением прижимал кляссер к груди, что обложка его стала мокрой.

Наконец в глубине подъезда послышались шаги, и появился Женька в своих новеньких джинсах с разноцветными полосками на карманах и с белой круглой, как бочонок, сумкой. Он посмотрел на электронные часы в корпусе из черной пластмассы:

— Минута в минуту. Как положено воспитанному человеку. Ну что, да здравствует «Зарница»!

Вовка тяжело вздохнул.

— Лукай — смотри, я все принес, — похлопал по сумке Женька. — Все сделал, чтобы Вадик хоть немного походил на командира. А ты марки не забыл?

— Вот, — протянул кляссер Вовка.

Женька взял кляссер, достал из кармана лупу и со знанием дела стал переворачивать страницы. Он осторожно вынимал из гнездышек марки и рассматривал их через увеличительное стекло:

— Вестовые марки!

— Какие? — настороженно переспросил Вовка.

— Ты что, английский не знаешь? «Бест» — лучший. Давай меняться. — Женька расстегнул замок и вытащил командирскую сумку. — Лукаешь? Видишь? Новая. Глянь, сколько карманов. А вот для компаса специальный ремешок. Лукай, складочки для карандашей. А вот плексигласовая перегородка для карты.

Вовка подержал сумку в руках и грустно сказал:

— Ладно, давай.

— Значит, я могу брать любые? — спросил Женька.

— Бери. Бери, какие нравятся, кроме Героев Советского Союза. Я их тебе не отдам.

Женька тут же уткнулся в альбом.

— Так, эта негашеная, за полную цену. Это гашеная, за полцены, — вытаскивал он целые серии.

И вдруг Вовка вспомнил, что через несколько страниц находятся марки с танками, самолетами и пушками Великой Отечественной войны. Ему стало страшно. Сейчас Женька дойдет до них и начнет безжалостно выдирать из альбома. Ведь об этих марках они не договаривались. А если Вовка возразит, то Женька сделает вид, что обижен, будет говорить, что так нечестно, да еще возьмет и прекратит меняться. Но Женька закончил на змеях. Змеи разлеглись в треугольниках, и он очень долго и с удовольствием рассматривал их.

— Значит, этих пресмыкающихся отдаешь?

— Отдаю! — обреченно махнул рукой Вовка.

— Ой вы мои гадики! До чего же яркие! Какой наряд! — марку за маркой вытащил всю серию Женька, осторожно переложил в свой альбом и тут же вытащил золотой, с начищенной бляхой, парадный офицерский ремень. Потом сделал вид, что задумался, и посмотрел Вовке в глаза. — Жалко. Я на него что-нибудь другое выменяю.

Вовка затаил дыхание. Он представил ремень на Вадике и то, как ребята будут завидовать его другу.

— Ладно, бери. Так и быть. — Женька опустошил две страницы и наконец добрался до того места, за которое Вовка боялся больше всего.

— Жень, а Жень, может, не будешь. Тебе они зачем? Мне их дед подарил. Когда еще был жив.

Женька достал лупу и ряд за рядом стал внимательно рассматривать марки.

— Ладно, не буду. Знай мою доброту. Да здесь ни одной целой, все рваные и мятые. Кто так с марками обращается?

— Да дедовы это… С войны еще. — Вовка поднял глаза на Женьку, а Женька уже подчищал следующую страницу. Потом он пошарил в сумке и достал кобуру.

Кобура была старая и потертая. У нее не хватало застежки.

— Видишь, какая гудовская — хорошая, — хитро улыбнулся Женька.

— А как она закрываться будет? — осторожно взял ее Вовка.

— Да ты что? — махнул рукой Женька. — Это же легко. Хоть проволокой прикрути. Кобура-то не простая. Ее мой дед с войны принес.

— С войны? — удивился Вовка.

— Вот лукай, дырочка, — показал Женька на рваное отверстие в кармашке магазина. — Это осколок. Дед говорил, что кобура с пистолетом защитили его.

— Правда?

— Фирма веников не вяжет, — ответил Женька.

И Вовка подумал, если бы это была кобура его деда, он бы ее ни за какие марки не выменял.

— Давай по-честному, — предложил Женька. — Это кобура много стоит… — задумался он. — Семейная реликвия все-таки, с войны.

— Ладно, бери за нее нерусскую фауну. Вот кубинские петухи.

Женька достал лупу и стал переводить кубинские песо в рубли, потом перешел к болгарским левам и все время напоминал, что он честный, что он Вовку не обманет.

Затем из бочкообразной сумки появилась полевая офицерская фуражка и бинокль без одного стекла. На этом Женькины запасы исчерпались. Но марки, и какие марки, еще оставались в альбоме у Вовки.

— Дымовые шашки нужны?

— У нас есть, — стал собираться Вовка.