Феликс Маляренко - Вовка Булкин из 6 «б»

— Боря, Боря, маленький, — засюсюкал Вовка, потом протянул руку и дотронулся до жесткой щетины. Борька от неожиданности шарахнулся в сторону и перевернул кастрюлю.

— Боится он чужих, — подошла сзади бабушка. — Я его купила большим, а прежние хозяева, наверно, не больно баловали. Пойдем обедать. Щи-то уж стынут. После обеда чем будешь заниматься?

— За малиной пойду.

— Вот и хорошо. Я вареньице сварю, в город отвезешь. Зимой оно любую простуду прогонит. У нас малины много. Целые заросли. А с кем, внучек, пойдешь-то?

— С Сашкой, у которого сестра Алка есть. Знаешь? Они за мной в два часа обещали зайти.

— А как же не знать? Знаю. Петра Сазонова двойняшки.

Ребята, как и обещали, с корзинками зашли ровно в два часа.

— А почему корзиночки маленькие? Или вы хотите мало набрать? Я ведро возьму, — сказал Вовка.

Дорога за деревней круто потянулась в гору. По обочинам покачивались будто в раздумье яркие полевые цветы. Нежно-фиолетовыми пирамидками поднималась над землей мята, из кустов выглядывали желтые цветки зверобоя, на длинных стебельках синими огоньками светились звездочки цикория. Правда, многих трав Вовка не знал и все время спрашивал:

— А это что? А это для чего?

И Алла, видимо подражая учительнице ботаники, с расстановкой объясняла:

— Вот душица, она нервную систему успокаивает. А еще она для банных веников нужна, чтобы лучше пахли. Меня отец всегда просит ее собирать. А вот зверобой. Видишь, у него цветочки на пчелок похожи. Самая хорошая трава. От девяноста девяти болезней.

Скоро они подошли к малиннику, в густых зарослях которого раскаленными угольками светились ягоды.

— Ну, начали, — взмахнул рукой Сашка. — Давайте, кто быстрее полную корзину ягод соберет.

— Давайте, — сказал Вовка и рванулся к зарослям.

Ягод было много. Они свисали со всех сторон. Вовка срывал их и бросал в ведро. Работал он старательно. Сначала в рот попадала только вторая ягода. Времени прошло много, а дно так и не было закрыто. Тогда Вовка твердо решил: есть только пятую. С этого момента тщательно отсчитывались четыре сладких малинки, а пятая торжественно поступала в рот.

Вдруг язык что-то обожгло. Да так сильно, что он выплюнул ягоду и долго тер язык о небо. Оказалось, разжевал зеленую букашку. Есть малину сразу расхотелось, и все ягоды полетели в ведро. Но все равно оно наполнялось очень медленно. Вовка бросал и бросал, а дно едва прикрылось. И странное дело, подойдешь к кусту — весь красный, все ягоды до одной оберешь, а в руке всего лишь горсточка. Да и кусты колючие страшно.

У Вовки на руках царапины до локтей протянулись, все пальцы в занозах, а собрано столько, что домой стыдно возвращаться.

У Сашки ягод было чуть побольше. У Аллы больше, чем у Сашки.

«Может, место плохое?» — подумал Вовка и решил перейти на край зарослей.

Малина здесь росла гуще, но ягод в ведре будто не прибавлялось. Они тянули за собой в гущу малинника, но здесь поднимались высоко над землей, и, чтобы их достать, приходилось вставать на носки и высоко тянуться.

Вдруг из куста ошалело вылетела маленькая птичка и, перепуганная, мгновенно исчезла.

«Вот бешеная», — раздвинул кусты Вовка и отпрянул в сторону. Ему показалось, что там змея. Оправившись от испуга, он осторожно заглянул в кусты и увидел гнездо, из которого, широко открыв желтый клювик, торчала головка птенца. Три других птенчика дремали рядом.

Настоящее птичье гнездо. Маленькие, живые, самые настоящие, не на картинке, птенцы. Хотелось смотреть и смотреть.

«Какие они худенькие, какие они миленькие. Трое спят, а этот, видно, хочет есть. На, маленький, на, хорошенький», — Вовка бросил шарик малины птенчику в клюв. Тот проглотил. Бросил еще. Птенец проглотил снова.

Вовке захотелось посмотреть птенцов поближе. Он взял гнездышко в руки. Птенцы проснулись и открыли клювики. Вдоволь насмотревшись, он поставил гнездо на место и, осторожно пятясь, вышел из зарослей. Солнце окатилось к горизонту и нежаркими лучами освещало лес, малинник и ворону на березе. Ворона, как показалось, внимательно смотрела в его сторону.

Ведро было наполовину полным, но не это радовало. Сегодня он впервые увидел птенцов и решил пока об этом никому не рассказывать. А завтра и вообще до конца каникул ходить сюда и смотреть, как будут подрастать и набирать силу его подопечные. Это его тайна, и теперь Вовку нисколько не огорчало даже то, что Алла набрала малины больше, чем он.

По дороге домой Вовка рассказывал о городе, о своей школе, о секции самбо. Говорил и говорил, и все потому, что боялся выболтать свою тайну, а сам все смотрел и запоминал дорогу, чтобы завтра снова найти малинник.

На следующий день бабушка повезла его к родственникам в Песчаное — соседнюю деревню; потом они мотыжили картошку; за малиной удалось выбраться только через три дня.

Рано утром он взял кусок хлеба и с корзинкой отправился в заветное место. Тропа довела до малинника за двадцать минут. Он осторожно раздвинул кусты, но на этот раз птица не вылетела.

«Видно, за кормом полетела», — подумал он, подошел поближе и замер. Перед ним было в каплях холодной росы пустое гнездо.

«Где птенцы? Неужели птица перенесла их в другое место?»

И вдруг прямо над ним на березе каркнула ворона.

И тут он вспомнил, что где-то читал о воронах, опустошающих гнезда. «Это я показал птенцов воровке».

Он спустился по тропинке в деревню. Глаза наполнились слезами, джинсы намокли от росы, корзинка болталась в руке, но там не было ни одной ягоды.

Этот вечер для Вовки Булкина начался как обычно. Со своими новыми друзьями он сидел на скамейке заросшего колхозного стадиона и решал, чем заняться. Сашка предлагал поиграть в казаков-разбойников, но худой рыжий Вовка Миронов говорил, что они не маленькие и вообще лучше раков половить.

— Да ну, целый день на речке, надоело, — скривился маленький загорелый крепыш Женька. — Давайте лучше в футбол. Вон городской, — он указал на Вовку, — мячик притащил.

— А что, давайте, — слетел со своего места Вовка. Он еще недостаточно освоился и ждал, когда про него вспомнят. — Я могу на воротах и нападающим.

— Ребята, смотрите, — резко приподнялся Миронов. — Князь с дружками идет. Может, правда на речку?..

Вовка сразу почувствовал беспокойство ребят. О Князе — Кольке Щеглове — как о деревенском задире он услышал в первый же день. Коля учился в восьмом классе, был отличником, слыл лучшим математиком школы. Но Вовка представлял его почему-то здоровенным парнем с огромными кулаками.

— Что, драться будут? — повернулся он к Сашке.