Лора Инглз Уайлдер - Домик в прерии

Мэри с Лорой решили осмотреть места, где они остановились. Уходить далеко от фургона мама им не велела, но они с удовольствием бегали по высокой траве, радуясь ветру и солнцу. Прямо у них из-под ног выскакивали большие зайцы, вспархивали и снова садились птицы. Кругом было множество овсянок. Их крошечные гнезда прятались в высоких стеблях. И повсюду прыгали маленькие полосатые суслики.

Эти коричневые зверьки были на вид мягкие, как бархат. Выскочив из норки, суслик застывал на своих коротеньких ножках, поводил морщинистым носом и круглыми блестящими глазенками смотрел на Мэри и Лору. Потом садился на задние лапки, передние складывал на груди, и если бы не блестящие глазки, можно было подумать, что это не живое существо, а торчащий из земли сучок.

Мэри и Лоре очень хотелось поймать суслика, чтоб показать его маме. Суслик стоял неподвижно, но когда девочкам казалось, что они вот-вот его схватят, он неожиданно исчезал в своей круглой норке.

Лора носилась взад-вперед, но ни одного суслика поймать не могла. Мэри спокойно сидела над норкой, ожидая, пока оттуда вылезет суслик. Суслики весело скакали вокруг, потом садились и смотрели на нее, но из норки так никто и не появлялся.

Вдруг по траве проплыла тень, и все суслики дружно исчезли. Над прерией парил ястреб. Он летел очень низко и круглым злобным глазом смотрел прямо на Лору, а его острый клюв и кривые длинные когти готовы были обрушиться на добычу. Но кроме Лоры, Мэри и пустых норок в земле ястреб ничего не увидел, и пришлось ему убраться и искать себе обед где-нибудь в другом месте, а все суслики тотчас же снова выскочили из норок.

Близился полдень. Солнце стояло почти в зените. Мэри с Лорой нарвали в траве цветов, чтобы отнести их маме вместо суслика.

Мама уже складывала высохшее белье. Нижние юбочки и панталончики стали белее снега. От них веяло солнечным теплом и запахом свежей травы. Мама убрала белье в фургон, взяла цветы, налила в кружку воды, поставила букет на ступеньку фургона, и в лагере стало красиво.

На обед мама дала Мэри и Лоре холодных лепешек с патокой. Обед был очень вкусный.

— Мама, а где индейчонок? — спросила Лора.

— Не разговаривай с полным ртом, — заметила мама.

Лора быстро прожевала, проглотила остатки лепешки и сказала:

— Я хочу посмотреть на индейчонка.

— Не понимаю, зачем тебе индейцы? Подожди, скоро мы увидим их столько, что ты больше не захочешь.

— Но они ведь нас не обидят? — спросила Мэри. Она всегда хорошо себя вела и никогда не разговаривала с полным ртом.

— Конечно нет! С чего ты это взяла?

— За что ты не любишь индейцев, мама? — спросила Лора, слизывая с пальца патоку.

— Просто не люблю, и все. Не облизывай пальцы, Лора! — отозвалась мама.

— Но ведь здесь Страна индейцев. Если ты их не любишь, зачем мы тогда приехали в их страну?

Мама ответила, что не знает, где начинается Страна индейцев и где проходит граница Канзаса. Но все равно, индейцы здесь надолго не останутся. Один человек из Вашингтона говорил папе, что Индейскую Территорию скоро откроют для поселенцев. Может, ее уже открыли, а они об этом просто еще не знают, потому что Вашингтон отсюда очень далеко.

Затем мама вынула из фургона утюг и поставила его греться на костер. На сиденье фургона она постелила одеяло и простыню, побрызгала водой платье Мэри, платье Лоры, платьице Крошки Кэрри и свое узорчатое ситцевое платье и погладила их горячим утюгом.

Крошка Кэрри спала в фургоне. Мэри с Лорой и Джеком улеглись в тени на траве, потому что на солнце стало очень жарко. Джек открыл пасть, высунул длинный красный язык и моргал сонными глазами.

Мама тихонько напевала, аккуратно разглаживая все морщинки на платьях.

Вокруг до самого края земли колыхалась под ветром трава, а высоко в голубом небе изредка проплывали легкие облачка.

Лоре было очень хорошо. Ветер, шелестя в траве, пел свою заунывную песню. По всей прерии стрекотали кузнечики. С деревьев, росших в пойме ручья, доносилось еле слышное жужжание. Но все эти звуки сливались в бесконечную теплую радостную тишину. Лора никогда еще не бывала в таком прекрасном месте.

Она незаметно уснула, а когда проснулась, Джек был уже возле нее и вилял своим обрубленным хвостиком. Солнце стояло низко, а по прерии шагал папа. Лора вскочила, побежала к нему, и по волнистой траве навстречу ей двинулась длинная папина тень.

Папа показал ей свою добычу. Такого огромного зайца и таких жирных куропаток Лора еще в жизни не видела. Она радостно захлопала в ладоши и с веселым визгом, ухватившись за папин рукав, вприпрыжку побежала рядом с ним по высокой траве.

— Дичи здесь видимо-невидимо. Мне попалось не меньше полсотни оленей, антилоп, белок, зайцев и разных птиц. В ручье полным-полно рыбы. Здесь есть все, что душе угодно. Каролина! Мы заживем по-царски!

Ужин был чудесный. Сидя у костра, все вдоволь поели сочного, нежного, ароматного мяса. Отставив наконец свою тарелку, Лора вздохнула и подумала, что больше ей на свете ничего не надо.

На огромном небе таяли последние краски, и ровная земля погружалась в тень. В воздухе повеяло ночной прохладой, но у костра было тепло и уютно. Из леса в пойме ручья доносились печальные крики чибисов. Ненадолго запел пересмешник, потом загорелись звезды, и птицы умолкли.

Папа тихо заиграл на скрипке. Временами он напевал, а временами скрипка пела одна, тонким голосом выводя свою песенку:

В небе висели большие яркие звезды. Они опускались все ниже и ниже, мерцая в такт музыке. Лора вдруг охнула, и мама быстро подбежала к ней:

— Что с тобой, Лора?

— Я слушаю, как поют звезды, — прошептала Лора.

— Ты, наверное, уснула, — отозвалась мама. — Это поет скрипка. Маленьким девочкам давно пора спать.

Мама переодела Лору в ночную рубашку, завязала ей тесемки чепчика и уложила в постель.

Скрипка все еще пела, звездная ночь полнилась музыкой, и Лора была уверена, что вместе со скрипкой поют огромные яркие звезды, что качаются в небе над прерией.

На следующий день Мэри с Лорой поднялись задолго до восхода солнца. Они позавтракали кукурузным пюре с подливкой из степной куропатки и помогли маме поскорее вымыть посуду. Папа тем временем складывал в фургон вещи и запрягал Пэт и Пэтти.

Когда солнце взошло, фургон уже катился по прерии. Дороги теперь не было. Пэт и Пэтти бежали прямо по траве, и за фургоном тянулся след колес. Незадолго до полудня папа остановил лошадей и сказал:

— Вот мы и приехали, Каролина. Здесь мы построим себе дом.

Мэри с Лорой торопливо перелезли через кормушку и спрыгнули на землю. Вокруг до самого края неба простиралась поросшая травою степь.