Юлия Кузнецова - Дом П

А ещё бабушка Лида объявила, что они с инженером собрались пожениться. Она простила ему его бесконечную болтовню – ведь он спас её лучшую подругу, – и решила, что, раз бабушка Женя уезжает из санатория, инженер – не такая уж плохая компания, чтобы жить вместе.

– Мы тоже решили уехать, – поделилась с подругой бабушка Лида, когда все поздравили её и пожали руку инженеру, – поселимся где-нибудь рядом с вами, будем ходить к тебе, Женя, в гости. Конечно, как только тебя выпишут.

Бабушку Женю почти вылечили. Но дым, который попал бабушке Жене в лёгкие, повредил горло, и она говорила очень тихо. Теперь все внимательно слушали её, боясь пропустить хоть слово.

Наконец настал день возвращения, и папа забрал бабушку Женю домой, где её ждали плакаты, нарисованные Викой и Тиной, и рогалики, ни капельки не подгоревшие, испечённые мамой Таней.

Вот только грушу свою бабушка Женя больше не увидела! Теперь ей нельзя было заниматься боксом – врачи опасались, что это может повредить её лёгким, пострадавшим от дыма. Так что грушу из бабушкиной комнаты увезли. Однако папа нашёл такой вид спорта, который никак не мог лёгким повредить: занимаясь им, нужно было делать дыхательную гимнастику. Этот вид спорта назывался айкидо. Бабушка Женя была довольна айкидо – оно оказалось японским боевым искусством, а такое было ей по нраву. Но больше всего она была довольна тем, что с ней на занятия ходил папа Серёжа. Он пошёл на айкидо с бабушкой Женей, чтобы она не стеснялась, что старше всех в группе. А потом решил, что айкидо с бабушкой Женей – это гораздо интереснее игры в сквош с Мишей.

И вообще, папа Серёжа тоже был очень доволен: бабушка Женя теперь всегда была рядом, и, вздумай дракончик вернуться, она бы легко справилась с ним, применив приёмчик айкидо.

По вечерам бабушке Жене звонил Валерьич – читал стихи. Стихи у него в последнее время были про прекрасную спортсменку, которая занимается айкидо, поэтому бабушка Женя слушала их с большим удовольствием.

Наверное, всем интересно знать, куда же девался директор Миша при пожаре? Я отвечу: он ел шоколадные конфеты с женьшенем. Но поскольку много женьшеня есть нельзя, у него здорово разболелся живот. Старички пожалели бедного директора и принесли ему плакат – чтобы он тоже немного пальцами порисовал. Говорят, после этого директор многое в санатории поменял. И лампочки в коридоре повесил, и ключи от замков на решётках всем раздал. Открыл студию пения, танцев и оригами и на порог не пускает молодых людей из социального центра, разносящих приборы «Вепрь».

Говорят, плакат стоит у него в кабинете, и он часто приглашает к себе старичков со старушками – порисовать вместе пальцами, окуная их в гуашь. Но, может быть, так только говорят…