Эсфирь Цюрупа - Дед Илья и внук Илья

Приходилось ли вам, ребята, бывать в Старой Узе? Нет? Очень жалко. Отличный городок! Он расположился на высоком берегу реки Узы.

Не огорчайтесь, если кто-нибудь вам скажет, что на географической карте нет ни такой реки, ни такого города! Вы просто-напросто позовите этого человека пройти вместе с вами по страницам повести, и он сразу убедится, что и река Уза и городок Старая Уза есть.

Да как может не быть этой реки, если все староузские мальчишки купаются в ней, ловят раков под берегом, там, где старая ветла сползла корнями в воду. Как может не быть этого городка, если его главная улица спускается к самой воде, к пристани, на которой написано большими буквами «Старая Уза».

Точно так же спускалась она и тридцать лет назад. Только тогда она была вымощена булыжником, а теперь покрыта асфальтом.

Вы спросите, почему тридцать лет назад, а не пять или десять? Да потому, что всё, о чём рассказано в этой повести, происходило как раз три десятка лет назад. Вас тогда ещё на свете не было. А Илюша, с которым вы познакомитесь через несколько минут, был таким или примерно таким, как вы.

Вот он стоит на берегу, машет маленьким горластым буксирам, которые тянут за собой или толкают впереди себя толстобокие баржи. А Илюшин дед Илья складывает ладони рупором и своим громовым голосом приветствует капитана и его команду: «Ого-го-о-о! Доброго плавания-а!»

С барж машут в ответ, а с буксира три раза дают гудок! Наверное, издали видят, как блестит у Илюши на животе серебряная пряжка с буквами «РУ», и сигналят: «Привет мастерам!»

Правда, мастер среди них двоих пока лишь дед Илья. Его не только Староузский район, его вся область знает. Даже в газете печатали про знатного каменщика Илью Ивановича Платова, который построил в районе лучшие каменные дома и школы, клубы и кузницы, и механические мастерские. Так это он, Илюшин дед Илья!

Ну, а сам Илюша пока ещё не мастер. Ему ведь только семь лет — восьмой. А ремень с пряжкой у него от деда — ученики подарили, когда дед учил молодых каменщиков в ремесленном училище. А на Первое мая дед подарил ремень Илюше. Подышал на пряжку, потёр её о рукав и протянул внуку: «Носи с честью, не замути!»

Илюша начищает пряжку мелом, от неё прямо молнии летят. Потому и видят её издалека все капитаны со всех пароходов…

И потом Уза обмелела. Пароходы и баржи стали ходить только до Нижних Сосёнок — есть такая пристань ниже по реке. А уж оттуда все грузы пришлось возить машинами. Большой урон районному хозяйству — сгружай да перегружай, вези да тряси.

Ну, а пассажиры, кому надо в Старую Узу, с тех пор плывут катером.

Староузские мальчишки — и тогдашние и теперешние — утверждают, что катером плыть ещё лучше, потому что всю дорогу можно стоять возле моториста, смотреть и спрашивать про мотор, и про киль, и про якорь, и про что только захочешь.

А надо вам сказать, что староузские ребята всегда были большими охотниками до разговоров. Как только узнают, что вы первый раз плывёте в Старую Узу, так наперебой станут вам рассказывать, что Старая Уза — самый лучший город на свете.

И не пробуйте с ними спорить! Ещё не родился человек, который мог бы их переспорить. Вы им скажете про Москву, а они хором: «Москва не считается! Она такая же наша, как и ваша. Потому что она — столица! А из всех других городов самый лучший — Старая Уза!»

У нас зимой, скажут они, можно скатываться с высокого берега на санях и даже просто на дощечках. У нас летом малину можно собирать вёдрами. И пустяки, что Уза обмелела, зато купайся и загорай хоть посреди реки.

Так говорят староузские ребята сегодня. Так говорили здешние мальчишки и девчонки и тридцать лет назад. Да при этом добавляли: ничего, мол, не значит, что наш город маленький. Маленький, да удаленький. Если хотите знать, когда нас ещё не было на свете, все до единого староузские жители воевали с фашистами. А Илюшин дед Илья был даже командиром партизанского отряда. А Таискин дедушка Матвеюшка — не глядите, что он ростом мал и одна рука у него скрючена, — в войну все бакены на Узе переставил и фашистское судно посадил на мель. У него и партизанская медаль есть.

А бойцами и разведчиками были наши папы и мамы. Только тогда они были совсем молодыми, комсомольцами. И они не пустили врага в наш город.

«До сих пор видно, куда били фашистские пушки, — говорили тогдашние ребята. — Пушки разрушили Староузский завод и рабочий посёлок, где были кирпичные дома, один пустырь остался. А большие вётлы на площади так и растут без верхушек. Им верхушки артиллерийским огнём срезало.

У церкви маковку тоже фашисты отбили. В церкви теперь Дом пионеров и наша детская техническая станция. Там можно мастерить всякие интересные штуки, даже турбину, чтоб её вода крутила.

Вокруг вётел, которые без верхушек, насадили много молодых вишен. Когда они цветут, их лепестки падают и ложатся на большой гранитный камень. Это братская могила. В ней похоронены бойцы нашей армии и партизаны. На камне золотыми буквами написано:

ЖИВЫЕ ВАМ БЕСКОНЕЧНО ДОЛЖНЫ.

Девочки приносят сюда ромашки и липкие полевые гвоздики. А мальчишки, Илюша тоже, кладут на серый камень бархатные головки камыша. Его можно добыть только вплавь, в самой дальней заводи.

А площадь, где кино, и детская техническая станция, и двухэтажный магазин, от которого остались одни только развалины, и трибуна, с которой на Первое мая «ура» кричат, — это наша главная площадь. Она вся асфальтовая. Только асфальт потрескался кое-где, сквозь него проросла трава. Если уж трава задумает пробиться из земли вверх, к солнышку, она сквозь всё пройдёт, её и камень не сдержит.

По асфальту у нас ходят куры с цыплятами и гуси. Потому что им бояться некого. Большой автобус приезжает на площадь только раз в день, привозит пассажиров с катера — кого в город, кого дальше везёт, в совхоз или на рыбозавод…»

Вот так или примерно так стали бы вам рассказывать староузские ребята тридцать лет назад…

Ну вот. А теперь — приготовьтесь. Наш катер причалил, матрос спустил трап — приехали, вылезайте! Пыльный красный автобус везёт нас с вами в гору. Вверх, вверх, мимо одноэтажных домов с палисадниками, где цветут георгины. Мимо булочной — слышите, слышите, вкусно запахло хлебом? Мимо раскрытых окон музыкальной школы — слышите, пиликают скрипки? Мимо старого особняка с каменными львами у входа, тут когда-то жил староузский богатей, а теперь помещается городской Совет, в нём решают дела своего города самые уважаемые в Старой Узе люди, и Илюшин дед Илья тоже решал.