Андрей Жвалевский - Смерть мертвым душам!

Так все зажили счастливо. Теперь хозяин любит животных.

Прожил Герасим три года без Муму, да никого себе не нашел.

Однажды в деревню приехал целитель из Петербурга, он вылечил Герасима. Герасим не мог нарадоваться и сразу пошел себе девушку искать.

А оказалось, что Муму не погибла, а выплыла из воды да и вернулась в каморку Герасима. Она начала гавкать, от ее лаянья проснулась барыня и подумала, что это Герасим вернулся с новой собакой.

Барыня приказала своим слугам посмотреть на новую собаку, они пошли посмотреть, что это за собака. Им тоже было интересно.

Пришли они в каморку да и видят: Герасима нет и собаки нет, они подумали: а может, барыне показалось? — и пошли назад. Барыня говорит: ну и как там новая собака? Они отвечают: мы не видели ни Герасима, ни собаки, а может, он на работе?

Барыня приказала слугам идти на работу Герасима, но и там они ничего не нашли. Думают слуги: а может, у коллег его спросить, не появлялся ли Герасим? Пошли они к его коллегам, но они тоже ничего не знают. Смотрит барыня в окно, радуется, но тут приходят слуги и разочаровывают ее. Говорят, нету нигде Герасима, как сквозь землю провалился. Барыня грустно думает: «Где же Герасим, куда он делся?» И тут приказала барыня найти Герасима и его собачку: «Все переройте, но только достаньте мне их!!!»

Все сразу же побежали их искать, всё роют, роют, а их нигде нет.

Почти перестали их искать, и тут один слуга увидел, что Муму спит в каморке Герасима, все сразу же побежали туда и Муму доставили к барыне. Та ее простила, накормила и сразу же приказала отправиться в деревню и доставить Герасима к ней.

Говорит, пусть Муму забирает, может, и вернется.

И отправились в дорогу, достигли Герасима да и говорят: собирайся, Герасим, Муму забирать.

Герасим сразу собрался в путь-дорогу и поехал прямиком к барыне.

Они приплыли ночью и решили передохнуть. Все согласились и легли спать.

На завтрашний день они пошли, но заблудились в лесу. Герасим взбесился, потому что он хотел быстрее увидеть Муму. Они долго пытались выйти из леса, но не получалось. Они наткнулись на дом лесника. Герасим спросил:

— Лесничий, лесничий, как нам отсюда выбраться?

Лесничий отвечает:

— Не скажу, пока не приведешь ко мне трех медведей.

— Каких трех медведей?

— Из-за них все теряются.

— А ты мне поможешь? — спросил Герасим.

— Вскоре ты сам узнаешь.

— Хорошо. Надо отдохнуть, набраться сил — завтра за медведями.

И они ушли в дом, а лесничий подумал: может, он поймает медведей и освободит лес, и все смогут спокойно по нему гулять.

А медведи ходят в треугольнике: те, кто попадает в этот треугольник, пропадают без вести.

Барыня с Муму думают: «А где же наши ходят, где заблудились, где затерялись?» А Герасим думает: «Дождись меня, Муму, скоро свидимся».

На завтрашний день Герасим и команда отправились за медведями, тут выбегает лесник и говорит:

— Я с вами.

Герасим отвечает:

— Не надо.

Лесник настаивает:

— Я вам помогу.

— Ты не можешь погибнуть. Если ты погибнешь, кто же будет охранять лес?

— Не бойся, не помру, а если помру, то лесу дадут нового лесника.

— Нет, только ты понимаешь этот лес по-настоящему.

Так и пошли они за медведями. Герасим говорит:

— Будьте осторожны!

Шли часы, а медведей нет.

Герасим говорит:

— А ты уверен, что они есть?

Лесничий отвечает:

— Да.

Шли часы, лесничий и Герасим оторвались от слуг, кричат:

— Давайте быстрее!

Но догнал только один слуга.

— А где второй?

Тот отвечает:

— Не знаю, за мной шел.

А барыня думает: «Что-то случилось».

Муму собралась в путь, отыскала их по нюху, и слуги достали ружья и застрелили медведя. Тут появилось сияние и вышли все пропавшие когда-то люди.

Думает Герасим: «Где же ты, Муму?»

Волнуются все, Герасим кричит:

— Муму! Муму! Муму! Муму!!!!!

Барыня говорит:

— Не волнуйся, не пропадет, если из воды выплыла и не утонула, то теперь уж не пропадет.

— А я волнуюсь, — отвечает Герасим.

— Иди к себе в каморку, а завтра на поиск!

Тут лесник собрался домой:

— Спасибо, что освободил лес, буду тебя добрым словом поминать да тост за тебя поднимать.

— Я тоже не забуду.

Все ушли по домам, а барыня-то схитрила. Перед тем как достали ружья, она отправила слугу спрятать Муму, чтобы Герасим работал у нее снова.

Герасим не мог заснуть, все выходил на звезды смотреть, думает: «Где же ты, животинка моя, подай знак».

Барыня тоже не могла заснуть, потому что соврала. Вот зовет она слугу и говорит:

— Мне так стыдно!

А тот отвечает:

— Не надо стыдиться.

Сам-то он был бесчестный.

Так наступил завтрашний день.

Герасим встал рано, барыня тоже собралась.

В плане была дырка, они не замели следы, а Герасим увидел эти следы и пошел по ним. Барыня была в волнении, срочно приказала перепрятать Муму.

Герасим спрашивает ее прямо в лоб:

— Ты причастна к пропаже Муму?

А барыня отвечает:

— Нет. Да как ты мог подумать?! Я теперь изменилась.

А тем временем слуга берет Муму и несет ее на рынок.

Продавать. Но не успел он дойти, как Герасим выхватил Муму. Тут и барыня призналась, что все это затеяла лишь для того, чтобы удержать Герасима. Она втайне любила его. А Герасим-то не знал. Поэтому и злился. А как узнал, так и говорит:

— А что ж ты молчала? Я ж из-за тебя чуть Муму не утопил. А я ее люблю куда больше тебя.

Но все-таки он ее простил. Подумал: кто ж еще его, немого и глухого, любить будет? Хоть эта барыня. Муму же собака. С ней не очень интересно. А так барыня, может, еще и родит ему кого-нибудь.

Последний день перед рождеством прошел. Месяц величаво поднялся на небо посветить добрым людям и всему миру, чтобы всем было весело колядовать и славить Христа. Тут через трубу одной хаты клубами повалил дым и пошел тучею по небу, и вместе с дымом поднялась ведьма верхом на метле. Вдруг, с другой стороны, показалось пятнышко, увеличилось, стало растягиваться, и уже было не пятнышко, а просто черт знает что такое. Однако же по козлиной бороде под мордой, по небольшим рожкам, торчавшим на голове, и по тому, что весь он был не белее трубочиста, видно было, что перед нами просто черт, которому последняя ночь осталась шататься по белому свету и выучивать грехам добрых людей. Поясним же, однако, что понадобилось этому адскому отродью во вполне христианской Диканьке.