Леонид Моргун - Грис-космоплаватель

– Что такое? – удивился Вергойн.

– Пшук говорит, что там, снаружи какая-то опасность.

– Дружок, я давно уже перестал верить в говорящие мешки, тем более, когда они немы, как рыбы.

Грис понял, что командор лишен способности принимать телепатемы. Вергойн спрыгнул с клети и помог сделать это Грису. Потом, переставив клеммы на коробке, он отправил кабину лифта в обратное путешествие и подошел к дверям.

– А сейчас, – сказал, – нас ожидает непродолжительная космическая прогулка на комфортабельной межзвездной шлюпке, именуемой суперботом, – и по мановению его руки наружные двери лифта распахнулись. Беглецы двинулись было вперед и тут же остановились. На них в упор смотрели дула по меньшей мере пятидесяти лучеметов, сжимаемых конечностями примерно такого же количества устрашающего вида созданий, одетых в разномастные скафандры, преимущественно с чужого плеча. Впереди них на походном раскладном ложе возлежал Тэрн-Транэр собственной персоной.

– Вы заставляете ждать себя, – сказал он с алчной улыбкой. – Неужели опытный боевой командор запамятовал, что каждый квадратный сантиметр корабля просматривается телекамерами с главного пульта? Что ж, – заключил он, – считай, что это была последняя ошибка в твоей жизни… – он поднял лапу, в которой был зажат вышитый кружевной платочек, видимо собираясь взмахнуть им и тем самым подать сигнал к залпу. Но именно в это мгновение двери лифта, выждав положенное время, затворились. Ударившись в них, смертоносные тепловые лучи лишь расплавили пластиковую и металлическую обшивку, чем окончательно преградили доступ к ее содержимому.

– Вниз, под пол, – скомандовал Вергойн. – И без шума!

Под полом, в который упиралась лифтовая шахта, имелось обширное пространство – около полуметра от верха до низа, которое вело куда-то вглубь помещения. Его пришлось преодолевать ползком буквально по уши зарываясь в пылевые барханы. Вергойн первым достиг края этого тошнотворного моря и тут же, обернувшись, знаками показал Грису, чтобы тот двигался с максимальной осторожностью. Когда мальчик приблизился, Вергойн еле слышно прошептал ему на ухо:

– Они выставили часового у шлюпок. Я постараюсь его снять. Давай сюда свой мешок!

«Ни в коем случае! – отчаянно запротестовал Пшук и задергался, пытаясь вырваться. – Не смейте меня хватать! Вы даже представить себе не можете, что во мне лежит! Там ведь такое… такое!..»

Не слушая (да и не слыша) его воплей, Вергойн сунул Пшука за пазуху, осторожно выбрался из-под пола и пополз к часовому. В багровом отсвете аварийных лампочек Грис различил громоздкое чудище, тяжело выступающее на трех лапах. Издалека мальчику показалось, что у него два лица по обе стороны головы. Стражник двигался неторопливой, медлительной поступью, при каждом шаге помогая себе коротким хвостом лопаточкой и громыхая металлическими подошвами по рифленым решеткам пола. Вергойн с каждой секундой подкрадывался к нему все ближе и ближе, ступая за ним на цыпочках след в след. По пути он ухитрился прихватить с пожарного щита небольшой увесистый ломик и уж совсем было замахнулся, чтобы ударить охранника, как тот вдруг замер на месте. И Грис с ужасом увидел, как на затылке его оживает третье лицо, во лбу которого загорается зеленый фосфоресцирующий глаз…

Вергойн изо всех сил хватил чудовище ломиком по лбу, но оно не шелохнулось, только зарычало и попыталось поудобнее перехватить лучемет из двух передних рук в заднюю. Тогда Вергойн пошире распахнул мешок и накинул его на троеликого. В то же мгновение чудовище будто подхватило неведомым ветром и как пылинку в пылесос засосало во Пшука, который от этой операции телепатически ойкнул, но даже не поправился. Озадаченно поглядев на него, Вергойн выгнулся за поворот коридора и поманил к себе Гриса.

– Я бы посоветовал тебе быть поосторожнее с этой штуковиной, – сказал он, когда мальчик подошел. – Во всяком случае без крайней надобности ты его не раскрывай.

«Вот еще! – сердито запыхтел Пшук. – Можно подумать, я на этом настаивал!..»

Крадучись, беглецы подобрались к причалу, где стояло около десятка странных сооружений из полированного металла, внешне несколько смахивающих на утюги, увеличенные раз во сто: каждый был размером с двухэтажный сельский дом, правда без палисадника и пристроек. Вергойн опять просвистел короткий мотивчик, и на ближайшем «утюге» отвалилась створка, образовав крутой трап, ведущий в темноту. Как только они вошли, трап поднялся и зажегся свет. Внутри кораблика было довольно тесно. Вергойн усадил мальчика в кресло, пристегнул его ремнями и нажал несколько кнопок на пульте. Тот сразу же озарился множеством лампочек, по экранам пробежали многоцветные полоски диаграмм и густой, хорошо поставленный баритон пророкотал:

– Супербот номер 16 к путешествию готов. Хочет он в пространство мчаться, отбиваясь от врагов! И пронзая ткань Вселенной, уносясь стрелою вдаль, он желает непременно…

– Молчать! – оборвал его командор, медленно поворачивая ручку настройки радиостанции. На переднем большом экране высветились тени снующих по затемненным помещениям людей, вопящие, стреляющие, убегающие куда-то фигуры, озаряемые молниеподобными вспышками.

– Гуин! – крикнул командор.

– Да, да, я здесь!.. – отозвался голос из темноты. – Вы живы командор?

– Конечно!

– Значит этот ящер нам солгал. Но мы ему не поверили!

– Где вы сейчас?

– Мы забаррикадировались на главной палубе и заварили все люки. Бегите, командор, спасайтесь, мы их задержим!

– Нет, никогда! – Вергойн скрипнул зубами. – О, если бы у меня сейчас был хоть один вневр!..

– Погодите! – Грис полез в карман и, покопавшись между стеклянным шариком, мотком бечевки, гнутым гвоздем и прочими сверхнеобходимыми предметами, которые можно найти в карманах у каждого мальчишки, выудил оттуда крохотный белый комочек, похожий на смятое птичье перышко.

– Откуда это у тебя? – с благоговением спросил Вергойн.

– Это тот самый, который вы попытались одеть в самом начале.

– Так, – неожиданно помрачнел командор, – значит он уже частично использован и глубоко в прошлое на нем не заберешься. Однако, это мой вневр, он уже частично настроен на мою индивидуальность – и это к лучшему. А ну-ка дай мне его… – осторожно расправив комок и заглянув внутрь его, он строго наказал: – Сиди здесь и жди моего возвращения. Только не нажимай никаких кнопок и ни о чем не разговаривай с этим остолопом.

– С кем?

– С электронным мозгом этой жестянки. Он у нас немного не в себе. С одной стороны, он достаточно умен, чтобы самостоятельно управлять кораблем, но с другой – в нем довольно дурости и он постоянно задает себе вопрос: почему же он должен подчиняться людям, если он такая умница. Он даже стихи начал сочинять, чтобы доказать всем, что ничуть не глупее человека…