Гарий Немченко - Сережка — авдеевский ветеран

А новостей не было — видно, на медведя никак не могли надеть монтажный пояс.

Да и как его, в самом деле, наденешь?..

Егорка даже позавидовал сейчас Степакову Веньке: того небось давно уже выгнали, стоит он себе около монтажников и смотрит, что они делают…

Может быть, бритвочкой побренчать?.. Или попроситься выйти?

Но тут Егорка вспомнил, как мама, наклонившись над ним, говорила: «На той неделе решил собраться отец да съездить…» Отец, правда, пока не приезжал, всё с пчёлами перед зимой, видно, никак не может управиться, но управится — всё равно приедет…

Но дело даже не в этом, просто Егорка вообще-то и представить себе не мог, как это он сидел бы вот так за партой и с глупой ухмылкой на лице бренчал бы бритвочкой: что ж у него — не все дома?..

И снова на перемене ребятишки окружили клетку…

Теперь все увидели, что один монтажник стоит над дырой на крыше и на двух тонких верёвочках держит высоко над полом раскрытый широкий пояс. Выберет этот монтажник момент, когда Миха перестанет ходить из угла в угол, и опускает пояс ему на спину, а двое других, которые за металлической сеткой с разных сторон стоят напротив самой клетки, — эти двое длинными крючками тут же пытаются этот пояс на Михе застегнуть.

Да что ж Миха — ждать будет?.. Приподнимется он тут же, и пояс с него соскользнёт, а медведь опять начнёт шагать по клетке, переваливаться то на одну, то на другую сторону…

Пётр Васильич снова бросит Михе бумажный шарик побольше, тот приостановится, начнёт его громко обнюхивать да катать когтистой своей лапой, пытаясь развернуть, — а тут монтажник, что наверху, снова тихонечко опускает свой пояс. Ложится он Мишке на спину, и двое других тут же просовывают в клетку свои крючки.

Около клетки, упираясь ладонями в колени, горбится Конон, приседает, шею вытягивает, командует:

— Так-так!.. Пряжку чуть-чуть левей, так… Теперь тот конец… эх!

Один монтажник обернулся и говорит Конону:

— Между прочим, друг, нас на зрение каждый год проверяют…

И Конон вроде бы удивляется:

— А-а-а…

— Как, как ты сказал? — спрашивает второй монтажник.

— «А-а-а» сказал, — повторяет Конон.

— Смотри-ка, а он умные вещи говорит, — с серьёзным видом говорит первый монтажник и удивляется: — Ты, Вань, достань записную книжку да запиши, а то позабудем…

И ребятишки вокруг смеются.

Конечно, монтажникам этим палец в рот не клади… Егоркин дядя тоже монтажник, да ещё бригадир, так он что говорит: монтажника проверяют почти так же, как космонавта. Посадят в специальное такое кресло, ремень затянут, потом нажали кнопку, и пошло это кресло вертеться быстрей и быстрей — как медогонка на пасеке.

Остановят потом его, а врач монтажнику тут же: «Идите ко мне!» И тот должен ровненько пройти и быстро.

Нет-нет, монтажники — молодцы ребята, куда с ними Конону-то с его золотухой тягаться, куда спорить!..

Пётр Васильич снова бросил медведю бумажный шарик.

— А чего вы ему пустую бумажку, Пётр Васильич? — спросил кто-то из ребятишек.

— Ага, может, ему сахарку завернуть?..

— Ладно-ладно, хлопцы, тут как-нибудь без вас, — сказал Пётр Васильич. — Нельзя пока Мишку кормить, вам ясно?

А тот снова остановился, обнюхивая бумажный шарик, и монтажник, который наверху, снова начал тихонечко заводить пояс.

Потом внизу один говорит:

— Зацепили вроде!..

Пётр Васильич стал им помогать третьим крючком, дело пошло на лад, а тут снова этот звонок… Директор говорит:

— А ну-ка, хлопцы, давайте-ка, давайте по классам!.. И имейте в виду, что у тёти Ульяны работы на кухне много, Степаков Веня может со всей посудой один не справиться!..

Вот чего Веньки-то не было видно — Пётр Васильич поймал его тут да и отправил в столовую судки да кастрюли драить!.. Добренчался Венька!

Ох и долго тянулся следующий урок…

Конечно, там уже почти всё небось сделали, уже и верёвки с тросиком медведю к поясу привязали, а ты сиди себе слушай тут про тычинки да пестики!

На перемене подлетают ребята к клетке, а Миха спокойно похаживает себе в ней без пояса — пояс у самого потолка висит, привязанный. А монтажники опять сидят на мотках бечёвки да покуривают, и вид у них вроде бы расстроенный…

Один говорит:

— Ну, ничего-ничего… Домну, понимаешь, построили, а неужели этого Потапа не застропим?.. Застропи-им, сделаем!

И вот наконец занятия в первой смене закончились, а тут уже и медведь ходит по клетке в монтажном поясе — красота!

Широкий пояс на нём туго затянут, а через плечи за шеей — цепь, ну точно как у монтажников. Это страховка, говорит Пётр Васильич, для того, чтобы Миха не смог спустить бы пояс через задние лапы… Ребята шумят, интересуются:

— А если через передние спустит?

— Не должен бы… Его верёвками назад будут оттягивать…

— Ну да — одними верёвками вперёд, другими — назад, вот он и будет держаться…

Медведь приподнялся и одной лапой будто нарочно взялся за цепь и туда-сюда заходил — и правда, чисто монтажник!

— Со смеху помрёшь! — кричит Конон. — Вот бы он так сбежал, в этом поясе бы да с цепью!.. Там бы в тайге его сразу бы самым главным назначили…

Монтажники тоже смеются:

— Нет, он бы там по снабжению пошёл… Сразу бы стал крупный специалист по кедровым шишкам.

— Конечно, наверх забрался, цепью пристегнулся и спокойненько себе обрывай — о технике безопасности не думай!

— А может, вы его к себе на работу возьмёте? — Пётр Васильич спрашивает. — Лазает он хорошо…

— А сила есть — ума не надо! — орёт Конон, и от смеха чуть не приседает около клетки.

Но вот к поясу медведю уже и трос прицепили и привязали верёвки, а в клетке подпилили и приподняли вверх несколько прутьев, чтобы Миха мог вылезть.

— Ну, Мишанька, теперь давай, — говорит Пётр Васильич. — Новая квартира у тебя хорошая, просторная, с тёплой берлогой… Так что давай, Мишан, с богом, как говорится!.. Взялись, ребята!

Все стали потягивать за верёвки, понукая Мишку, а он только топчется на одном месте.

— А ну, поднажми!..

Потянули сильней — и трое монтажников с Петром Васильичем, и Конон, а тут и Евгений Константиныч следом за Петром Васильичем стал, а за Кононом сторож дядя Семён — тянут-потянут, словно репку из сказки…

— А н-ну, ещё поднажми!..

Заворчал Мишка, по полу заскрёб громадными своими чёрными когтями, завертел шеей — никак приподняться не хочет.

Да куда денешься: он-то — один, а за верёвку уцепилось уже вон сколько!

— Пошёл, Миша, пошёл!

И Миха, всё ещё пытаясь упереться то одной лапой, то другой потихоньку вылез.

— Потянули сразу, опомниться ему не давайте! — Пётр Васильич командует.

Все дружно рванули, и Мишка сначала заскользил по влажной земле, заелозил, а потом побежал быстрей да быстрей…