Аделия Амраева - Футбольное поле

– Какой линии?

– Вот этой! – Ленка начинает нервно обводить ногой и без того очерченную линию. – Давай я в ворота встану.

– Ещё чего! Я вратарь!

Дополнительные занятия прошли на удивление спокойно. Баха угомонился, его прихвостни тоже. Колька мне даже ручку подал, когда она упала с парты. Раушан Бисеновна, правда, всё хотела выяснить, отчего мы с Бахой так выглядим. Но я рассказал ей свою героическую историю, а он свою.

После математики мальчишки срываются на стадион. Иду за ними, за мной увязываются Айка, Наташка и Ленка.

– Классно мы вчера поиграли, правда? – Айка расплывается в улыбке. Такая довольная.

– Да! Круто! Я вчера папе похвасталась, что на воротах стояла, как Касильяс! – Наташка наивная, аж смешно.

Ленка молчит.

– Лен, – решаюсь я спросить, – а ты раньше в футбол играла?

– Нет, только смотрела, – улыбается Ленка. – И книжки про футбол читала.

Старшаки со стадиона ещё не ушли, о чём-то разговаривают с Бахой.

– Ну что, согласны? – весело спрашивает Олжас.

Баха оглядывается на других.

– Мы вам фору дадим! – подключается Вовка.

– Хорошо, – соглашается Баха. Поворачивается к классу: – Баран, Эдик, вы в защиту, Колян в ворота, Кана, иди в полузащиту, – осматривается. – Гусь, ты тоже. Я в нападении буду.

Глупое распределение. В ворота лучше ставить Эдика, он подвижный, но ногами работает слабо. Хусейн хорош в отборе мяча, ему надо в защиту. Канату тоже. Гоголь играет толково, его лучше ставить в полузащиту. Только себя Баха определил верно: обрабатывать мячи он не умеет, умеет только бить по готовому. А Кольку хорошо бы вообще убрать из команды. Ко всему прочему без персональной опеки здесь не обойтись: только так можно предотвратить гекса-трик от Олжаса.

– Даём вам фору в пять мячей, – кричит Санька. Вовка занимает позицию правого полузащитника, подмигивает мне.

Я, Айка, Ленка и Наташка садимся на скамейку запасных. Вокруг собираются ребята из других классов. Ещё бы! Кому не хочется поглазеть на игру младших со старшаками!

Сергей Анатольевич свистит, объявляет о начале гандикапа.

Разрыв в пять мячей старшаки преодолевают в десять минут. Как испанцы соперникам, они легко навязали команде Бахи свою игру. Через пятнадцать минут со счётом 7:5 заканчивается первый тайм. Я же говорил, что Кольку на ворота ставить – самоубийство. Лучше бы сразу расписались в проигрыше.

– Ребят, зовите Димона. Без него ни одного мяча не отыграете, – говорит Санька. – Да и неинтересно.

– Сами знаем, кому играть! – огрызается Баха.

На счёте 8:5 он, получив жёлтую карточку, вдруг подходит ко мне:

– Будешь играть?

– Если стану капитаном и перераспределю игроков, – говорю я надменно.

– Ещё чего!

– Ну тогда проигрывайте дальше, – улыбаюсь я.

Счёт 9:5, и Баха снова идёт ко мне.

– Хорошо, валяй, – он злится, но команда для него дороже гордости и самолюбия. Уважаю его за это. Бегу на поле.

– Хусейн и Канат, в дэфы, – командую я. Они бросают взгляд на Баху и только потом идут на позиции. – Гоголь, со мной в хавбеки и бери под опеку Олжаса. Я тоже, если что, подключусь. Эдик, меняй Кольку!

Колька обиженно:

– А я?

Баха кричит:

– Садись на скамейку!

– Ну что, готовы? – Сергей Анатольевич держит мяч.

– Да, – отвечаю я и направляюсь к центру.

Разыгрываем мяч, Олжас срывает его с ног Гоголя и бьёт по воротам. Эдик ловит. Выбрасывает. Мяч у меня, иду в нападение. Санька ложится в подкат. Перепрыгиваю. Мяч у Ерсаяна, он передаёт Олжасу, но Гоголь тут как тут, в борьбе отбирает мяч и делает навес в сторону ворот. Баха понимает, что не успевает, и останавливается. А я бегу. Мяч всё ниже. Делаю нырок. Вратарь не ожидал – гол!

Старшаки аплодируют, Сергей Анатольевич тоже.

– Молодец, Димон! – хвалит Вовка.

– Тяжёлый был мяч, – подхватывает Ол-жас и бросает в сторону Бахи: – Учитесь!

Осматриваю локоть: болячку я разодрал. Забываю о ней сразу после свистка.

Наконец нам удаётся сравнять счёт. Время ещё есть, совсем чуть-чуть. Как раз для того, чтобы победить. Баха кричит:

– Соберитесь!

Сергей Анатольевич свистит, Санька переходит в нападение. Иду на отбор.

– Дмитрий! – Я останавливаюсь. Санька передаёт пас Олжасу, Эдик пропускает гол. Оглядываюсь на крик. Надеюсь, что мне показалось. К полю идёт мама.

– Что всё это значит? Ты должен быть на танцах, – она говорит громко. Подходит ко мне. Все оборачиваются на нас.

Я молчу, смотрю в землю.

– Тёть Тань, дайте мы доиграем, – вмешивается Баха.

Мама осматривает его синяки и царапины строгим взглядом. Затем берёт меня за ухо:

– Так ты и не был на танцах?

Пытаюсь выкрутиться, но мама держит крепко. Позади слышу смешки.

– Татьяна Юрьевна, – к нам подходит Сергей Анатольевич, – в чём дело?

– Дело во лжи, – говорит мама более спокойным тоном. – И это касается меня и моего сына.

– Но… – Сергей Анатольевич обескуражен.

– Дмитрий, сейчас же домой. Приду через десять минут, и мы с тобой поговорим очень серьёзно, – мама отпускает меня и грозит пальцем.

Я стою на месте.

– Быстро, я сказала, – кричит она, и я медленно шагаю к выходу.

– Сергей Анатольевич, – слышу я голос мамы и приостанавливаюсь. – Я прошу вас впредь не разрешать Диме играть в футбол и сообщать мне, если он всё же нарушит этот запрет, – мама оглядывает поле: – Ко всем обращаюсь с этой просьбой!

– Но, Татьяна Юрьевна, – Сергей Анатольевич говорит взволнованно, – ваш сын замечательно играет в футбол. Он подаёт большие надежды…

Мама перебивает:

– Мой сын может подавать надежды только мне – матери, которая его растит. Это во-первых. А во-вторых, любой обман требует наказания. Поэтому прошу вас подойти к моей просьбе со всей вашей учительской ответственностью.

– Татьяна Юрьевна, я хотел порекомендовать вам отдать Диму в футбольный клуб на обучение. Поверьте, он действительно может далеко пойти…

– И он далеко пойдёт. Но не в спорте. А если и в спорте, то не в этом. Я его мать, и я буду решать, чем заниматься моему сыну, – мама разворачивается, чтобы уйти, – всего вам доброго!

– Но, Татьяна Юрьевна…

Не слушаю дальше, бегу. Едва я пошёл в атаку, как мама признаёт за мной нарушение и назначает штрафной. Но я должен найти выход! Я должен перестать бояться! Останавливаюсь. Домой я не пойду. Там меня не ждёт ничего хорошего. Снова крики, снова обвинения, снова запреты. Этим я сыт по горло. Футбол – моя жизнь, и я хочу жить! В голову приходит безумная идея. Достаю мобильник. Набираю номер.

– Дима, привет! – слышно, что Ренат рад моему звонку.