Александр Рыжов - Трое в подземелье

– Рабле очень колоритно смотрелся. Да и Перро тоже.

– А Лавуазье с Паскалем – халтура, – рубанул Вилли. – Кривлялись, как шуты гороховые, и грим был плохо наложен.

– Ладно-ладно, набросились! Это ты просто знал, что они ненастоящие, а не знал бы – принял за чистую монету, как пить дать. Освещение было неважнецкое, а насчёт грима – это ты зря. Наш визажист постарался… Мы их на репетиции три раза прогоняли – никаких претензий. – Потап Васильевич посопел немного, выражая недовольство несправедливой, на его взгляд, критикой, затем снова заговорил: – И остался вам, друзья мои, финишный рывок. Подошли вы к выходу из шахты. Или ко входу – зависит от того, с какой стороны смотреть. Его давным-давно заложили камнями и залили цементом, чтобы всякие диггеры не лазили и сборищ там не затевали. Мы эту кладку с разрешения местных властей малость проломили и устроили внутри всё, как надо было по сценарию. А для солнечного луча дырочку просверлили в массиве. Это самый скользкий момент: не было у нас уверенности, что вы к полудню туда доберётесь, но на этот случай имелся запасной вариант. Какой – не скажу: может, ещё пригодится в будущем… Дальше и объяснять нечего.

– Как нечего? – Ульяна, прикорнувшая было на земле по примеру Вилли, приподнялась. – Объясни, как ты сам в шахте оказался. Я думала: сидит себе дядя дома или в офисе, работу на расстоянии координирует, а он – вон где… Скомороха из себя изображает! Ты же никогда в розыгрышах сам не участвовал.

– Не участвовал. И впредь не собираюсь. Я канцелярская крыса, моё дело руководить: указывать, распоряжаться и пинать, когда нужно и кого нужно. Но тут – разве мог удержаться? Хотел тебе сюрприз преподнести.

– Ты и преподнёс. Только сыграл на тройку. Ненатурально. У Севы бы лучше получилось.

– Не угодил, значит, – огорчился Потап Васильевич. – Хорошо, учту. Но с Севой ты меня не сравнивай, не путай, как говорится, дар с яичницей.

– Не расстраивайся, – поспешила утешить его Ульяна. – Я очень рада была тебя увидеть. Правда-правда! Даже в этом дурацком костюме.

Все уже наелись и разлеглись вокруг костра. Вилли сморил сон – он лежал, подсунув под голову кулак, и громко похрапывал. Ульяна мужественно боролась с одолевавшей её дрёмой: ей хотелось много чего ещё выспросить у дяди. Однако усталость брала своё: сказывались и поход в горы, после которого не успели восстановиться силы, и подземная одиссея, занявшая всю ночь. В конце концов Ульяна решила, что дядя от неё не убежит, и отдала себя во власть Морфея. Сон накатил стремительно, как цунами, накрыл её с головой, захлестнул и повлёк в сладостную бездонную пучину…

Из всей троицы один Люсьен продолжал бодрствовать, хотя и давалось ему это с большим трудом.

– Мы в пещере мобильники посеяли, – проговорил он заплетающимся языком. – А у меня на симке все номера…

– У меня ваши мобильники, – успокоил его Денис Александрович. – Никуда они не делись.

– Это хорошо. Жаль, видеокамеры с нами не было. Я бы такой блокбастер смонтировал…

– Смонтируем, не беспокойся, – заверил Потап Васильевич. – Это в наш пакет услуг входит.

– Вы нас снимали?

– А как же! У нас тридцать камер под землёй расставлено было по всему вашему маршруту. Поэтому мы вас отслеживали и фиксировали заодно. Завтра отвезу материалы нашему компьютерному гению, он нарежет, склеит, подретуширует… Получите свой триллер в лучшем виде!

– Во народ обзавидуется!

И, ублаготворённый, Люсьен со спокойной совестью заснул. Денис Александрович протянул к нему руку, но Руслан произнёс приглушённо:

– Нэ буды его. Усталы сорванцы, пусть поспят…

Задремали под щёлканье костра и взрослые. Прошло, наверное, с полчаса или с час, ничто не нарушало установившейся безмятежности. Внезапно всех поднял на ноги ужасающий вопль Вилли:

– Я дундук! Бревно! Баклан! Недоумок!

Для Люсьена он не сообщил этим ничего нового. Тот вскочил спросонок, убедился, что повода для тревоги нет, и хотел уже влепить младшему очередного леща, но Денис Александрович перехватил занесённую руку.

– Погоди. Надо же узнать, в чём дело.

– А вот в чём! – чуть не плача, проговорил Вилли. – Нам совсем необязательно было часы разбирать… У меня же на носу были очки! ОЧКИ! Сфокусировать через них луч и поджечь бумагу – легче лёгкого, я сам пробовал…

И такой у него был убитый вид, столько самообличения звучало в голосе, что, казалось, будто от этого просчёта вся мировая история пошла насмарку.

… В город вернулись вечером. В знакомой гостинице вымылись, переоделись, поужинали и выспались уже основательно. Утром следующего дня самолётом отправились домой. Полетел с ними и Потап Васильевич, успевший накануне отдать необходимые распоряжения по демонтажу установленного в пещере оборудования и заделке пробитого в каменной кладке отверстия.

– Обещал властям, что вернём всё в прежний вид. Негоже людей подводить.

В самолёте Вилли, Люсьен и Ульяна опять сидели вместе. Почти вся дорога прошла под оживлённый разговор: им было, что обсудить. Уже на подлёте Люсьен сказал Ульяне с некоторой стеснённостью:

– Я… это… скоро выступать буду. Фестиваль брейка. Международный! Приходи посмотреть.

Ульяна к брейку дышала очень ровно, но Люсьен в этот момент казался ей таким симпатягой и столько смиренной просительности было в его очах, что отказать ему она не смогла.

– А где это будет? И когда?

– Я тебе позвоню. Координаты свои дашь?

Ульяна продиктовала ему и номер телефона, и е-мэйл.

– Звони, пиши.

– Обязательно! – разулыбался Люсьен и искоса, с ревностью, глянул на брата, но тот, воспользовавшись минутой, уже отключился от всего мирского, вооружился ноутбуком и предпринимал очередное наступление на теорему Ферма.

В аэропорту после приземления, когда Румянцев-старший со своими отпрысками уселся в новенький «Порше», Руслан подошёл к Ульяниному дяде и протянул ему лопатообразную ладонь.

– Спасыбо за работу, Потап Васыльевыч.

– Вам спасибо. Извините, если что не так.

– Нэ за что извыняться. Всё сдэлано по высшэму классу. Буду рэкомэндовать вас друзьям.

– Значит, нареканий нет?

– Абсолютно.

– Ну, это я так, на всякий случай уточнил. Если понадобиться ещё кого-нибудь разыграть, обращайтесь. Клиентам мы всегда рады.

И они разошлись, довольные друг другом.

Сев в дядину «Мазду» и пристегнув ремень, Ульяна сказала куда-то в сторону:

– Это было очень хорошее приключение. Очень. Как в романах…

– Я старался. – Потап Васильевич плюхнулся за руль и включил зажигание. – Но это не все мои сюрпризы. Договорился с одним приятелем, у него свой самолёт имеется, приглашал на выходные покататься… Ты когда-нибудь с парашютом прыгала?