Элинор Портер - Поллианна выросла

– По-твоему, я обязана облагодетельствовать всю улицу? Переклеить во всех домах обои, вставить разбитые стёкла и починить разваливающиеся лестницы? Не слишком ли многого ты от меня требуешь?

Но добрая девочка не поняла иронии и, сияя от радости, наивно подхватила:

– Да-да! Это было бы замечательно! У этих людей так много проблем! Разве не счастье помогать нуждающимся? Как бы и я хотела быть богатой, чтобы помогать беднякам! Хорошо ещё, что хотя бы у вас достаточно для этого средств…

Изумлённая миссис Кэрью даже не знала, что на это отвечать. Одно было ясно: она не собиралась тратить времени на объяснения, что у неё не только нет возможности осчастливить всех нуждающихся с «улицы Мэрфи», но и большого желания тоже. Да и с какой, спрашивается, стати?! Она и так снизила как могла арендную плату. И вообще, шла на всяческие уступки. В то же время она до сих пор не считала нужным поставить Поллианну в известность, кому на самом деле принадлежит доходный дом. Лишь расплывчато объяснила девочке, что материальное положение семейства Мэрфи существенно улучшилось, благодаря многочисленным благотворительным организациям, которые помогают беднякам, причём добровольно и регулярно.

Однако и после этого Поллианна не успокоилась.

– И всё-таки я не понимаю, мэм, – снова и снова недоумевала девочка, – почему все люди на земле не объединятся, чтобы помогать друг другу? Мы должны объединиться. Ведь Джемми будет гораздо приятнее, если он получит в подарок книгу или ещё что-то не от какого-то там чужого благотворительного комитета, а от меня или вас, вы согласны, мэм?

– Пожалуй, ты права, – устало согласилась миссис Кэрью. – Однако люди, специально посвятившие себя благотворительности, лучше нас знают, как помочь Джемми. В частности, знают, какую книгу подарить…

Из последовавшей далее длинной тирады Поллианна мало что поняла. Миссис Кэрью разглагольствовала о «бедных, которых делают ещё беднее», о «дискриминации в вопросе распределения благотворительности», а также о «проблеме избирательной благотворительности, ухудшающей ситуацию в целом…»

– Кроме всего прочего, – заявила в довершение этой тирады дама, видя, что девочка с трудом понимает, о чём идёт речь, – вполне вероятно, что сами люди не хотят принимать абсолютно никакой благотворительности. Вспомни, как отреагировала миссис Мэрфи, когда я предложила прислать им в качестве помощи денег, еды и одежды. А между тем они охотно принимают помощь от соседей этажом ниже.

– Это я понимаю, – вздохнула Поллианна, смущённо опуская глаза. – Но есть вещи, которые я совсем не могу понять. Почему на свете вообще такая несправедливость: у нас дом – полная чаша, а у кого-то хоть шаром покати?..

Дни мелькали один за другим, а Поллианна всё больше укреплялась в своём мнении о несправедливом устройстве мира. Её неудобные вопросы не давали покоя миссис Кэрью. Даже знаменитая игра в поиск радости зашла в тупик. Поллианна была в отчаянии.

– Что хорошего можно найти в бедственном положении этих людей?! – восклицала она, горестно качая головой. – Сами мы, конечно, можем порадоваться тому, что не оказались на их месте, что мы не бедняки. Однако как только я вспоминаю о них, то собственное благополучие перестаёт меня радовать. Единственное, что ещё как-то может меня радовать, – так это то, что мы хотя бы имеем возможность помогать беднякам. С другой стороны, какая радость в том, чтобы сознавать эту возможность, если бедняки вообще отказываются принимать нашу помощь?..

На этот больной вопрос у Поллианны не было ответа… Более того, когда она обращалась с ним к миссис Кэрью, женщина огорчалась ещё сильнее. Её снова начинали преследовать мучительные видения. А именно, что её маленький племянник Джемми, больной и несчастный, страдает где-то от голода и нищеты. Даже приближение Рождества её не радовало. Наоборот, блеск новогодних украшений и гирлянд повергал её в глубокое уныние. Она словно чувствовала себя в чём-то виноватой. Особенно когда представляла, что в Рождественскую ночь, которая раньше была для неё лучшим детским праздником, её Джемми, быть может, вообще останется без новогоднего подарка. Приготовления к Рождеству лишь нагоняли на неё тоску…

Перед самым Рождеством душу миссис Кэрью стали раздирать такие отчаянные сомнения, что женщина совершенно пала духом. В конце концов она сделала распоряжения Мэри и позвала Поллианну.

– Поллианна, вот что я решила. Я решила… взять Джемми, – ворчливым голосом заявила миссис Кэрью. – Сейчас подадут авто. Я собираюсь съездить за ним и привести его к себе домой. Если хочешь, можешь отправиться со мной…

Девочка просияла от радости.

– Ах! Как я рада! Как я счастлива! – не помня себя от удивления, прошептала она. – Я так рада, что мне даже плакать хочется!.. Скажите, мэм, почему это, когда человек так сильно рад, ему хочется не смеяться, а плакать?

– Чего не знаю, того не знаю, – рассеянно пробормотала миссис Кэрью, на лице которой, впрочем, не отражалось никакой особенной радости.

Приехав к Мэрфи, миссис Кэрью с порога заявила о цели своего визита и в нескольких словах рассказала о своём пропавшем племяннике, а также о том, как она надеялась, что наконец нашла его. Она не скрывала своих сомнений насчёт того, что Джемми действительно её Джемми. Тем не менее она решила взять мальчика к себе и вообще сделать для него всё, что только в её силах. Усталым голосом миссис Кэрью принялась рассказывать, как она предполагает устроить будущее сироты.

Миссис Мэрфи сидела на кровати Джемми и тихо плакала. Джерри, не находя слов от удивления, лишь выдохнул:

– Ну и дела! В жизни ничего подобного не слышал!

Что же касается самого Джемми, то в первый момент в глазах мальчика вспыхнула такая радость, словно перед ним распахнулась чудесная дверь в волшебную страну. Но потом, по мере того как миссис Кэрью рассказывала о своих сомнениях, лицо мальчика снова осунулось, а глаза потухли.

Потом он закрыл глаза и с безразличным видом отвернулся к стене.

Миссис Кэрью молчала и ждала ответа на своё предложение. Наконец после долгой тягостной паузы Джемми снова повернулся и взглянул на знатную даму. Он был ужасно бледен, а в глазах стояли слёзы.

– Благодарствуйте, миссис Кэрью, но я не могу, – тихо, но твёрдо промолвил Джемми.

– Не можешь? Почему? – пробормотала миссис Кэрью, словно не веря своим ушам.

– Джемми! – взмолилась Поллианна.

– Да брось, парень, что ты в самом деле! – проворчал Джерри, обращаясь к мальчику. – Дают – бери, бьют – беги! Знаешь такую поговорку?