Юрий Дьяконов - Алмаз — драгоценный камень

— Что ты!.. Что ты наделал, козел! — яростно закричал Ивас, тряся Алекса за ворот, и наотмашь ударил его по лицу.

Второй раз ударить ему не дали: обхватили сзади и прижали руки к туловищу.

Алешка зайцем скакнул в сторону и исчез за дверью.

Ивас рвался, пытался выдернуть руки. Но его держали крепко. Мальчишки и девочки, обступив его, кричали:

— Алекс не виноват!.. Его толкнули!.. Он же не хотел!..

Толька перестал вырываться, попросил:

— Отпусти… Ну, говорю же: больше не буду.

Руки, державшие его, разжались. Толька обернулся и увидел перед собой раскрасневшуюся Алену Березко.

Ребята притихли: что будет?… Но ничего не было.

— Что я теперь?… — снова глянув на пятно, сказал Ивас. — Мама сказала, до Нового года форму не трогать. И вот… — Он сел за парту и отвернулся к стене.

В класс вошла учительница с пачкой дневников под мышкой. Другую такую же пачку нес за ней Алекс…

После собрания Алена с Аней подошли к Ивасу.

— Я могу вывести. Мама и не заметит! Надо только валерьянки достать, — взяв его за рукав, сказала Алена.

— Правда?! — обрадовался Толик. — И незаметно будет?!

— Валерьянку в аптеке можно купить. У меня деньги есть, — подсказал стоявший поодаль Алекс.

— Зачем в аптеку? Пойдемте ко мне, — предложила Тамара. — У нас есть. А дома сейчас никого… Может, и у меня выведется? — и показала маленькое пятнышко на подоле платья.

— Чего ж ты молчала? Конечно, выведем, — пообещала Алена.

И они впятером пошли к Тамаре.

Алена хорошенько потерла ваткой, смоченной в валерьяне, пятна на Толькиной рубашке и Тамарином платье. Потом почистила мокрой щеткой. А когда просушили их над электроплиткой, то пятен совсем не стало видно.

— Какая ты мастерица! — захлопала в ладоши Аня.

— Ну, ты даешь!.. Ну, голова!.. Да я тебе за это что хочешь сделаю, — восторженно говорил Ивас.

Тамара была так довольна, что села за пианино и заиграла веселую мелодию.

подхватили девочки.

Когда Алекс с Аленой поднялись на свою, высокую, сторону улицы, он оглянулся вокруг и сказал:

— Я тебе китайку подарю. Фарфоровую. Она качает головой и закрывает глаза. Мне дедушка подарил, когда я болел сильно.

— Как же можно дедушкин подарок отдавать? — удивилась Алена. — Да не нужно мне ничего! — и побежала к своему дому.

Как вчера договорились, утром Алена пришла к Ане. И они сразу занялись уборкой. Пусть это будет Аниной маме, Галине Петровне, сюрприз. Придет она с работы усталая, а все уже чисто и убирать к Новому году не надо.

Алена быстренько расшуровала потухающую печку, согрела выварку воды. Они вытерли везде пыль, обмели паутину. Разрыхлили землю и полили цветы. Хорошенько вымыли теплой водой полы. Все расставили по местам и присели отдохнуть.

От работы щеки у Ани порозовели. Она накинулась на завтрак, оставленный мамой, к которому утром еле притронулась. Потом вместе пили чай с джемом и говорили о том, как удивится мама, когда придет с работы.

Во дворе послышались лай Джека и чей-то крик. Чуть погодя в комнату вошла женщина в засаленном ватнике, в грязных мужских галошах, надетых на босу ногу, в черном шерстяном платке, из-под которого выбивались черные, с сединой, волосы.

— Иди! Пришли к тебе! — сердито сказала она Ане и, даже не прикрыв за собой дверь, вышла, бормоча: — Шляются всякие!..

— Чего она сердится? — одеваясь, спросила Алена.

— Кто? Тетя Даша?… Не знаю. Она почему-то всегда сердитая.

На улице их поджидали Тамара с Алешей и Толик Ивасечко.

— Ох, и злюка ваша Дарья! Во двор не пускает. Чуть метлой не огрела. Ну, я ей тоже когда-нибудь сделаю! — пригрозил Ивас.

— Ну ее, — перебила Тамара. — Пошли смотреть, как елку строят!

— Как строят?! — не поняла Алена. — Елка растет из земли.

— Сама ты из земли! — усмехнулась Тамара. — Это у вас растет, а в городе строится! Все-таки ты, Алена, как деревенская!

— Ну и ладно! — обиделась Алена. — Елки все равно не строят. Мне мама купила. Срубленную. А у нас в поселке в школьном дворе елка: глянешь на макушку — аж шапка валится! Только ее никто не рубил. Давным-давно, когда еще школу строили, привезли из тайги самую красивую и посадили посередке. И живет себе. К Новому году мы ее украшали. А потом хоровод водили. Дед-Мороз из тайги приезжал на розвальнях и подарки нам давал.

— И снег на ветках настоящий! — обрадовалась Аня.

— Конечно! Мы в снежки рядом с елкой играли. А тут, в городе, у вас и снегу-то нет! Зачем же тогда елка?

— Ну, ты скажешь! — не согласился Алекс. — Новый год ведь все равно есть! Значит, и елка должна быть.

— Да она же никогда не видела нашу елку! — вмешался Ивас. — Такой здоровенной ни в каком поселке не найдешь!

Когда они пришли на площадь, Алена увидела, что елка в самом деле громадная. Даже выше четырехэтажной гостиницы «Южная», которая стоит на углу. И что самое удивительное — елка действительно строилась! Со стороны гостиницы она была уже готова. А когда обошли вокруг, увидели: две большие красные машины выбросили вверх длинные тонкие лестницы. На них стоят пожарники и к деревянному каркасу гвоздями елки приколачивают. Каждая ветка — целая большая елка. А кран длинной железной рукой подает с земли новые и новые елки.

Потом стали игрушки развешивать. Ну и игрушечки! Шары с Аленкину голову. А в хлопушку можно Аню упрятать.

Тамара позвала их рассматривать, деревянные избушки, которые полукругом выстроились на площади. Такие Алена только в книжках видела. Сказочные. Вот избушка на курьих ножках. А вот терем-теремок. У входа в ледяную избушку лиса хвостом нос прикрывает, притворяется, будто плачет. Рядом заяц в лубяную избушку гостей зазывает.

— Это мой папа домики разрисовал! — гордо объявила Тамара.

— Красиво! — восхитилась Алена.

— Конечно! — рассудительно сказал Алекс. — Он же дизайнер!

Спрашивать, что такое дизайнер, Алена не стала, потому что Тамара опять скажет, что она как деревенская. Ведь и так понятно, что дизайнер — что-то вроде художника по домикам.

Но Ивасу такое внимание к домикам Тамариного папы не понравилось. Он глянул на Тамару и, прищурясь, сказал:

— А все равно самую главную работу делал Клим. Мой дядя! Он весь каркас для елки со своей бригадой строил.

— По-ду-маешь! — фыркнула Тамара. — Тяп-ляп молотком, и готово. Никто и не увидит твой каркас под елками. А папину работу сразу видно! Смотри, все идут и радуются. Всем нравится. Значит, его работа самая главная.

— Нет, Климова работа главная, — настаивал Толик.

— Нет, папина! — не уступала Тамара. — Скажи ему, Алекс!

Алекс и Аня растерянно смотрели на них: чью сторону принять? Ивас обозвал Томку дурой. А Алена, подумав, сказала честно: