Умар Гайсултанов - Арби

Но Арби ни на миг не забывал обещания Беки вернуться за ним. Эх, поскорее бы! Уехать подальше от Супани, который попрекает каждой луковицей, а сам всюду рассказывает, что растит сироту, заменил ему отца.

Однажды утром Арби услышал знакомый слабый свист. Он стремглав бросился к кустам и отступил, растерянный. Перед ним стоял молодой мужчина в городской одежде, с бритым лицом. Но сомнения рассеялись, когда Бека заговорил и достал из кармана пригоршню разноцветных конфет.

Весело и ласково поглядывая на мальчика чёрными блестящими глазами, Бека спросил:

— Дожидался меня?

— Ещё бы!

— Небось не верил, что приеду?

— Верил, только хотелось поскорее.

— Вспоминают обо мне в ауле?

— Сперва подстерегали. А потом стали говорить, что пропал бесследно, может, зверь загрыз…

Лицо Беки стало печальным.

— Бедный Ахма! Погиб из-за случайности, а за ним ушла моя мать, дом разорён, я живу среди чужих… Но ничего, Арби, я повстречал хороших людей, много узнал такого, о чём вовек бы не услышал. А ты поедешь со мной? Не раздумал?

— Нет, не раздумал.

— Я так и знал. Надо предупредить Санет.

Тут Арби заметил Бексолту, который бежал, размахивая прутиком.

Увидев, что Арби сидит с незнакомым человеком, Бексолта подошёл к ним степенно, не торопясь.

— Здравствуйте, — сказал он.

— Не узнал, не узнал! — закричал Арби.

— Бека! — обрадовался Бексолта.

— Он самый. Молодец, тоже подрос. И остался таким же верным другом? На дружбе и верности мир держится, ребята. Нет беды для человека страшнее предательства и нет опоры надёжнее верной дружбы…

Бека тряхнул головой, улыбнулся.

— Вот что, Бексолта, беги-ка зови отца с матерью. По секрету, понимаешь? Дело у нас важное.

Бексолта ушёл домой и вернулся с отцом и матерью. Как всегда, поздоровались, справились о здоровье, но за вежливыми фразами, которые обычно произносились в подобных случаях, каждый прятал искреннюю радость. Бека сообщил, зачем приехал, попросил у Хамида и Санет разрешения забрать Арби. Ведь всё это время они были мальчику самыми близкими людьми.

— Наверно, там ему будет не хуже, чем тут? — спросила Санет, обняв Арби.

— Я заменю ему брата. Разве мне забыть, что сделал для меня Махмуд? Не пропадём. Я нашёл работу, без куска хлеба не останемся.

Договорились так: Бека и Арби тотчас уйдут. Но чтобы в ауле никто ничего не заподозрил, Бексолта останется до заката солнца пасти овец. Тогда никакая погоня не настигнет беглецов.

Арби обнял Санет, Хамида, Бексолту. Он не мог выговорить ни слова от волнения. Бека, утешая мальчика, повторял:

— Мы ещё вернёмся. Не скучайте. Непременно вернёмся.

Но в голосе его не было уверенности. Кто мог сказать, принесёт ли счастье эта новая жизнь, какова она будет?..

На закате Бексолта пригнал овец к дому Супани, а сам спрятался в сторонке. Он видел, как Супани вышел на террасу, как удивился, увидев сгрудившихся в беспорядке овец.

— Эй, малый! — со злостью крикнул Супани.

Ответа не было. Овцы рассыпались по двору.

— Арби, ты где?

Бексолта неудержимо смеялся, уткнувшись лицом в заросший зеленью плетень.

— Бездельник! Шкуру спущу! Кто тебе позволил так рано гнать овец домой?

Супани бегал по двору, заглянул в хлев, выскочил на улицу. А Бексолта уже мчался вприпрыжку домой.

Первое время всё в городе отпугивало и удивляло Арби. Он никогда раньше не видел, чтобы коней запрягали в фаэтоны. Он и не слыхивал об автомобилях. А теперь дивился, когда они с шумом и треском проносились по городским улицам, оставляя хвост сизого дыма.

Закинув голову, мальчик с изумлением разглядывал высокие дома — в два, три и целых четыре этажа. А поезд, который он тоже увидел впервые в жизни, показался Арби огнедышащим драконом.

Они поселились с Бекой в длинном бараке на окраине города. Таких домов в ауле тоже не было. В одном доме и одном дворе тут жило множество чужих друг другу людей, а больше всего было ребятишек.

Иногда, если у Беки выпадали свободные минуты, он брал Арби с собой и показывал ему город. Но таких минут было очень мало, и чаще всего Арби просто молча стоял у стены барака и наблюдал, как играют мальчишки. Он не знал русского языка, поэтому не понимал ни споров ребят, ни слов, обращённых к нему. Вернее, он с усилием выхватывал и запоминал одно слово за другим и от души радовался, если ему удавалось понять новых соседей.

Больше всего Арби понравился мальчик по имени Ванюшка. Отчаянный, драчливый, с нечёсаными светлыми вихрами, тот первым заметил молчаливого Арби, пытался с ним заговорить, втянуть в игру. Он не задевал Арби, как другие, задиристо наскакивал на обидчиков.

Случалось, Арби и один отправлялся побродить по городу. Он подолгу останавливался у витрин магазинов, дивился красивым безделушкам: сколько, наверно, сил и труда было потрачено на эти удивительные, но бесполезные вещи! Ходил Арби и на базар, который гудел монотонно, как большой жук. Здесь всё было ближе и понятней. За длинными столами торговки зазывали покупателей, предлагая румяные яблоки, пышные лепёшки и другой аппетитный товар. Арби, глотая слюнки, проходил мимо. Пойти бы работать, что ли, как делают это мальчишки из барака — Саша и Колька. Они, правда, старше на два года, но ростом Арби им не уступит.

Однажды, когда Арби неведомо в который раз, шагая по пустынной улице, размышлял о работе, он услышал пронзительный свист. Арби оглянулся и увидел полицейского, который гнался за мальчишкой. Длинноусый дядька, раздувая щёки, не выпускал свисток изо рта — звал подмогу. Запыхавшийся мальчишка вихрем промчался мимо Арби. Ванюшка! Что он такое натворил?

Тяжело громыхая сапогами по камням мостовой, пробежал и полицейский. Арби ни о чём не успел подумать — просто схватил камень и с силой швырнул в широкую спину ретивого служаки. Полицейский остановился, круто повернул назад и погнался за Арби.

Арби нёсся как ветер. Метнулся за один дом, за другой и скрылся в узких, кривых улочках. Свисток полицейского звучал тише, глуше и наконец вовсе затих. Из осторожности Арби долго кружил по городу и лишь в сумерки вернулся домой. Ванюшка сидел на лавочке у барака — похоже, дожидался. Мальчики посмотрели друг на друга и засмеялись.

— Меня не догонит! — гордо сказал Арби.

— Да, был бы ты на моём месте. За мной ещё двое гнались.

— А что ты им сделал?

Ванюшка глянул по сторонам, перешёл на шёпот:

— Это тайна, понял? Ты не обижайся. Как-нибудь расскажу.

Истый горец, Арби не привык лезть в чужие дела и не стремился узнать о людях больше, чем они сами считали возможным о себе рассказать. Безо всякой обиды он кивнул и произнёс миролюбиво: