Умар Гайсултанов - Арби

— Пора, товарищи. Как тебя зовут, мальчуган?

— Это Витька, — поторопился ответить Ванюшка.

— Ты хороший и смелый парень, Витя. Оставайся таким. И, гляди, про нас ни гугу.

Витька приосанился, впервые гордо и прямо посмотрел в глаза Ванюшке. Арби подумал, что сейчас он вовсе не похож на того маменькиного сынка, который в страхе пятился от них на вокзале.

Витька бесшумно отпер окно, выглянул во двор и ободряюще кивнул нежданным гостям.

Первым, охнув, выпрыгнул дядя Фёдор, за ним Бека и их третий молчаливый товарищ — курчавый, с чёрными усами. Уж не его ли Витькин отец назвал «главным»? Не Серго ли он?

Ванюшка пропустил Арби вперёд, а сам задержался на подоконнике.

— Ты, Витька, на старое не обижайся, лады? Клятву забудь, а так я тебе первый друг. Только плавать научись.

Дядя Фёдор вернулся, торжественно, точно героя, подхватил Ванюшку на руки.

Уже на улице дядя Фёдор сказал:

— Вы хоть поняли, товарищи, в чьё гнездо мы попали? Своей волей навряд бы мы сюда завернули. Ох уж этот Ванюшка! Ну, фокусник…

Шёл последний месяц зимы…

Арби ещё спал на расстеленной на полу тёплой кошме, когда в комнату ворвался Ванюшка и принялся отплясывать лихую чечётку, сам себе подпевая. Арби разозлился было спросонок, но тут же засмеялся — больно уж комично отплясывал его дружок.

Ванюшка ещё несколько раз пристукнул каблуками сапог прямо над головой Арби и во всё горло крикнул:

— Скинули! Вверх тормашками — р-раз!

Арби не понял:

— Кого?

— Да царя же! Николку. Собирайся живее, в город пойдём. Наши уже все ушли. Эх, жизнь теперь начнётся!

Арби вскочил на ноги…

А город бурлил. На большой площади, в толпе рабочих, ребята увидели бритый затылок Беки, вылинявшую солдатскую фуражку дяди Фёдора. Мальчики с трудом проталкивались между людьми, когда дядя Фёдор поднялся на большой ящик и начал говорить.

Арби слушал, прижавшись щекой к чьей-то жёсткой шинели.

То, что ещё вчера произносили шёпотом, те слова, за которые Ванюшка едва не попался в руки полицейского, сегодня дядя Фёдор произносил во весь голос, и слова эти гремели над площадью, как огромный колокол.

Арби посмотрел на Беку. Глаза Беки сияли чёрными звёздами — никогда ещё мальчик не видел своего друга, своего старшего брата таким счастливым. Он протиснулся поближе и прижался к плечу Беки. Тот оглянулся, заметил его.

— А где Ванюшка?

— Там, сзади.

Бека вытащил из кармана серебряную монетку.

— Держи. Такого праздника ещё не бывало. Купите себе, чего душа пожелает…

Магазины стояли на замках, лавочники попрятались. Лишь мелочные торговцы зазывали покупателей на все голоса, будто им и дела ни до чего не было. Как и раньше, были видны фигуры полицейских, но блюстители порядка сегодня отличались отменной любезностью.

Долго слонялись Арби и Ванюшка по рядам, купили и конфет, и пряников, а у выхода наткнулись на знакомого полицейского.

— Всё ещё тут шляетесь? Вот надеру уши…

— Права не имеете! — заявил Ванюшка. — Царя нету, всем теперь свобода.

Вокруг засмеялись.

Полицейский побагровел от злости:

— А ну, пшёл отсюда, я те покажу свободу!

Ванюшка сделал полицейскому нос и удрал, Арби за ним.

У поворота улицы путь им преградила толпа женщин. Какая-то старушка говорила:

— Своими глазами видела, жуть народу у тюрьмы собралось. Кажись, арестантиков выпустят.

Ванюшка дёрнул Арби за руку:

— Не отставай! Значит, папку освободят.

На мосту Арби остановился:

— Ой, Ванюшка, смотри, кто идёт…

Но тот уже и сам увидел отца, мать, дядю Фёдора. Он опрометью метнулся навстречу и повис у отца на шее.

И ни Ванюшка, ни взрослые не заметили, когда отстал от них, потерялся Арби…

Знай Арби, что случится с ним через несколько минут, разве отстал бы он от своих! Но так уж получилось: когда все, занятые разговором, шагали по улице, Арби неожиданно заметил в одном из переулков Супани. Держа коня на поводу, тот степенно шествовал к базару в сопровождении незнакомого человека в щеголеватой черкеске и папахе.

Арби скользнул за ними в надежде снова услышать что-либо важное о Беке или о себе. Дошли до базара. Супани и его собеседник остановились. Но разговор на этот раз показался ему неинтересным.

— Да, да, полнейшая неразбериха, — жестикулировал человек в черкеске. — Но нам предстоит создать своё крепкое государство — Горскую республику. Возможности у нас богатые. Свяжемся с другими мусульманскими государствами. Нам очень нужны такие влиятельные люди, как вы. Я вас познакомлю с нашими… Не сейчас, попозже. Они пока в отъезде. Непременно познакомлю.

— Благодарю, благодарю, — важно кивал Супани.

— Ваша задача — показать в аулах, как опасны русские… Ну, эти самые рабочие, голодранцы. Во всех бедах они одни виновны. Что ни день, убивают горцев, хотят всех мусульман обратить в свою русскую веру. Передайте нашим муллам: довольно сидеть в мечети сложа руки…

— Всё, всё сделаем, это легко. Будь они прокляты, безбожники! — Супани скрипнул зубами и стиснул рукоятку кинжала.

— Не так-то легко, но необходимо.

Чем дальше, тем скучнее становилось Арби. Он выбрался из-за лошади и хотел скользнуть в толпу. Мимо проходил казак-офицер. Он отдал честь и поздоровался с собеседником Супани.

— А вот этот русский… за нас, — проговорил тот несколько растерянно. — Ну, мне некогда, извините. Счастливо вам добраться.

Провожая офицера недоверчивым взглядом, Супани вдруг заметил худенькую мальчишескую фигурку, весь подался вперёд, натянул повод.

— Эй! — закричал он пронзительно. — Мальчик!

— Что случилось, кунак? — обратился к Супани мужчина лет тридцати в надвинутой на самые глаза кепке, который давно уже тёрся поблизости.

— Мальчик, — повторил Супани, вытянув руку. — Вон, вон! Беглый. Мой мальчик!

Человек в кепке мгновенно понял сбивчивую речь Супани, особенно когда увидел уголок толстого бумажника.

Арби потерял какую-нибудь секунду, не больше, — точно заворожённый, он прислушивался к каждому слову, которое произносилось за его спиной.

Всего одна секунда, но бежать теперь уже было поздно.

Тот, в кепке, нагнал Арби и ухватил сзади. Худые руки оказались цепкими, как железные клещи.

И вот Арби уже стоит перед Супани, который, вытащив бумажник, отсчитывает мелочь. А собравшиеся вокруг люди поучают:

— Ремня тебе дать, чтобы не бегал из дому. Отец должен гоняться за тобой, ночи не спать…

Арби молча глотал слёзы. Самый добрый из этих людей сейчас не пожалеет его. Ещё бы! Ведь они приняли Супани за его отца. Это казалось особенно обидным. Эх, Ванюшка, Ванюшка, верный друг! Ну появись же, придумай что-нибудь, выручи…