Святослав Сахарнов - Живые домики. С вопросами и ответами для почемучек

Сэм кивнул.

– Люди боятся. Они дают за дом хорошие деньги, но требуют, чтобы змея ушла. А дядя говорит: нет, она должна остаться, это её дом.

– И что же делать?

Вмешался дядя и начал многословно и длинно что-то объяснять.

– Он говорит, – перевёл Сэм, – что надо найти покупателя из Бурунди или Заира. Там есть племена, у которых питон считается священным. Такой человек с радостью купит дом вместе со змеёй. И всем будет хорошо… Хотите, дядя расскажет вам, что значат узоры на коже змеи?

– Конечно!

И тогда старый африканец, присев на корточки, стал объяснять мне значение змеиных иероглифов.

– «Великолепие», «Терпение», «Верность», – говорил он, водя пальцем по блестящей змеиной коже.

Питон, подрагивая боками, терпеливо это сносил.

«Всем будет хорошо», – повторил я про себя, поблагодарил старика, и, поминутно оглядываясь, мы с Сэмом пошли к машине, чтобы ехать домой, в гостиницу, в заповедник.

Что такое саванна?

Саванны – растительные сообщества, расположенные в субэкваториальном поясе. Внешне они напоминают наши степи. Но в отличие от степей в саваннах произрастают деревья и кустарники. Климат саванн носит ярко выраженный сезонный характер. Засушливый период сменяет сезоном проливных дождей. Самыми известными являются африканские саванны.

Кто такой питон?

Питоны – это крупные неядовитые змеи, которые обитают в Африке, Азии и Австралии. Питоны питаются в основном различными млекопитающими, птицами и ящерицами. Добычу ловят зубами, а затем обвивают кольцами своего тела и душат. Умерщвлённых животных питоны заглатывают целиком. Этому способствует особое устройство челюстей, которые могут очень широко раскрываться. Пообедав, питоны прячутся и довольно долго переваривают добычу. Могут очень долго обходиться без еды, до полутора лет. Одной из самых крупных змей в мире является сетчатый питон, обитающий в Индии и Юго-Восточной Азии. Его тело может достигать 9 м длину и весить до 100 кг.

А по-настоящему, что значит узор на коже змеи?

Сложный рисунок из пятен и линий на коже змеи нужен, прежде всего, для маскировки. Он делает змею практически незаметной на фоне опавших листьев деревьев. Такая окраска позволяет змеям скрытно подкрасться к своей добыче, а также спрятаться от своих врагов, таких как хищные млекопитающие и птицы, которые сами не прочь полакомиться змеями, особенно пока они не стали крупными и опасными.

Гадюка обыкновенная

Амурский полоз

Первое, что я услышал, сойдя с трапа самолёта в танзанийском городе Аруша, было:

– О-о, вам повезло, у нас живут самые занятные звери в Африке! Нигде ничего подобного, – это сказал встречавший меня на аэродроме сотрудник национального парка Маркович. – Скажем, наши львы. Не поверите, до чего они додумались… А впрочем, что толковать, увидите сами.

Удивительными оказались не только львы…

Раннее утро. Над озером Маньяра, которое дало название парку, висит лёгкий туман. Мы с моим спутником уже в конторе парка. Его директор, пообещав сегодня же дать нам машину, затеял с Марковичем разговор, который озадачил меня.

– Вы Мусао не видели, он уже ушёл в лес? Надо же, растяпа потерял вчера в лесу свой молоток. Что он в лесу без молотка, а? – сердито выговаривал директор.

– Мусао уже ушёл и новый молоток взял со склада, – уверял его собеседник. – Так что всё в порядке.

«Зачем человеку в лесу молоток? Там ведь полно хищных зверей. Уж если что брать туда, так ружьё. Странно, очень странно!»

Так я ничего и не понял.

В полдень за нами пришёл автомобиль. Он оказался старым, но очень удобным – с высоко поднятыми бортами и без крыши. В таком хорошо стоять и наблюдать, смотреть по сторонам.

Мы двинулись в путь.

Дорога сначала шла по берегу озера, затем свернула в лес. Озеро осталось слева, справа поднялся горный кряж, на который взбегали густые, напоённые дождями и утренними озёрными туманами зелёные заросли.

– А вот и первые наши обитатели. Вон они, среди акаций! – сказал Маркович.

Среди желтокорых стволов мелькали чёрные пятна. Небольшое стадо слонов бродило среди деревьев. Толстокожий гигант подходил к дереву, отламывал ветку и, сунув её хоботом в рот и двигая нижней челюстью, объедал. Его сосед, не желая тянуться за веткой, упирал бивень в ствол, отваливал от дерева лоскут жёлтой корыи жевал его. Третий великан не делал даже этого. Наклонившись, он вонзал бивни в землю, поддев, как ковшом, поднимал глыбу дёрна с перепутанными тонкими корнями и, оббив землю, принимался за корни.

Половина деревьев по обе стороны тропы, по которой мы приехали, была объедена слонами и мертва. На засохших, лишённых коры и ветвей стволах висели коричневые косы погибших листьев.

Слоны заметили нас. Они, как по команде, повернули головы, а огромная, ближе всех стоящая к нам слониха – предводительница стада – угрожающе распустила уши. Маркович скомандовал шофёру, машина задним ходом поползла назад к озеру.

Львы нам так и не попадались. И только когда мы, объехав весь парк – а это небольшой кусок земли, зажатый между озером и горным кряжем, – уже возвращались домой, Маркович воскликнул:

– Стоп! Смотрите, вот вам и наши львы.

Я осмотрелся вокруг. Никого. Никаких львов.

Невдалеке от дороги стоит могучая акация. Ствол её почему-то закутан в зелёную проволочную сетку. В тени под деревом – тоже никого.

– Да вы не туда смотрите. Поднимите голову!

Ствол акации троился и давал начало крепким толстым развилкам. Я послушался, поднял голову, взглянул… и ахнул. В развилках, среди ветвей, свесив лапы и хвосты, лежали три гривастых могучих льва. Звери словно повисли в воздухе. Сонно прищурив глаза, они смотрели на машину и на нас.

Ведь надо же – взгромоздились на дерево! Я засуетился, защёлкал фотоаппаратом. Кто и когда научил их этому? Послеполуденный сон хищников!

Одному из львов надоело смотреть на нас, он зевнул, показав розовую пасть и острые жёлтые клыки. Я невольно вздрогнул. Да, вот это зрелища!

Только получив от Марковича заверения, что мы ещё не раз увидим подобное, я согласился покинуть это поразительное место.

Когда мы вернулись в посёлок, около конторы директор разговаривал с пожилым африканцем. В руке тот держал новенький молоток с красной ручкой. Я понял, что это и есть тот самый Мусао. Говорили они на непонятном мне местном языке.