Сергей Голицын - Городок сорванцов

— М-м-да! — я снова чмокнул губами. — А разве у вас в интернате нет своей медсестры?

— Есть, и очень хорошая, высококвалифицированная, но она… не годится. — Владимир Викторович вздохнул.

В этот момент мы подошли к дверям моего дома и остановились.

Мой собеседник вдруг приблизился ко мне вплотную и настойчиво зашептал:

— Поедемте с нами. Ведь вы же и писатель и врач — так будьте нашей медсестрой.

— То есть как медсестрой?! — я даже отскочил.

— Простите, я обмолвился, — смущенно замялся Владимир Викторович. — Я хотел вас пригласить на должность начальника лазарета нашего городка. — Он говорил слишком скоро и заметно волновался. — Десять девочек всю зиму занимались в санитарном кружке. Они великолепно все знают и все умеют, а вы ими только руководите. У вас останется масса свободного времени, вы сможете в спокойной обстановке собирать материалы для будущей повести.

Я невольно вздрогнул… Но мне еще многое было неясно: как ребята сами построят этот городок, как они будут там жить? Неужели троих взрослых будет достаточно?… И вместе с тем это неожиданное приглашение казалось таким заманчивым, ни на что не похожим… Что же, бросить все свои дела и переехать жить к ним в палатки?… Не знаю… А если… Едва сдерживая внутреннее волнение, я поблагодарил Владимира Викторовича и сказал, что подумаю.

— Идемте со мной в интернат, — порывисто воскликнул тот, — сейчас два часа, они уже кончили учиться, пообедали и до четырех свободны. Приглашаю вас на совет дружины.

— Идемте, — ответил я, повернулся спиной к своему дому и пошел рядом с Владимиром Викторовичем, искусственно уменьшая длину шага. Я был высокий и худощавый, и его шляпа касалась моего плеча. Мне приходилось наклоняться, чтобы не пропустить ни одного слова из рассказа моего спутника.

Я узнал, что в интернате есть «гениальный математик», как выразился Владимир Викторович, — ученик шестого класса, его зовут также «главным путешественником»; он изучил все путеводители по Подмосковью, достал больше десятка карт, разработал для полотняного городка двадцать два маршрута туристских походов на два, на три дня: куда какому отряду в какой день отправляться, что где можно найти, что где можно увидеть. Ребята облазят все окрестные овраги, будут исследовать все леса, все родники, речки и болота. Они побывают на ближайших фабриках, в колхозах, у памятников старины…

Владимир Викторович не договорил; на углу переулка мы неожиданно столкнулись с парнишкой лет двенадцати.

Был он эдакий, коренастый крепыш, вроде грибка-боровичка, краснощекий и конопатый, без фуражки и без пальто, с непослушным вихром на макушке. Он очень смутился, встретившись с нами нос к носу, и опустил глаза.

— Витя, что ты тут делаешь? — спросил Владимир Викторович.

— Ходил на сквер бабочек смотреть. Какие красивые летают! Да разве их платком поймаешь? — Витя закинул руки на затылок. Голубые глаза его сделались грустными.

— А Валера тебя отпустил?

— Отпустил, — нерешительно ответил Витя, наклонил голову и засопел. Владимир Викторович недоверчиво посмотрел на него, но ничего не сказал.

— В юные годы меня увлекала энтомология, — заметил я.

— Вы собирали бабочек? — обрадовался Владимир Викторович. — Витя, ты слышишь?

— Ага! — хмыкнул Витя.

Ах, если бы вы показали нашим ребятам, как ловить и как препарировать насекомых! — вздохнул Владимир Викторович.

— С удовольствием, — ответил я и, вспомнив, что у меня дома где-то валяются расправилка, энтомологические булавки и сачок, пообещал все это как-нибудь принести в интернат.

Витя тотчас же внимательно уставился на меня своими доверчивыми глазами, потом, видимо, какая-то мысль пришла ему в голову, и он поскакал от нас прочь, обгоняя прохожих.

Владимир Викторович, шагая рядом со мной, продолжал рассказывать: восьмой класс в интернате — выпускной, семиклассники держат весной экзамены, а потом отправятся в дальний туристский поход. Ни те, Ни другие в полотняный городок не поедут и поэтому совершенно им не интересуются. Четвероклассники еще малы. Взрослые заняты своими делами. Вот почему всю подготовку и все строительство городка взвалили на свои не очень «могучие» плечиребята пятого и шестого классов — пионеры двенадцати-тринадцати лет.

«Поразительно интересно!» — сосредоточенно думал я про себя, ускоряя шаги.

Может быть, действительно поехать с ними в их городок? Ближе к ребятам, ближе к жизни. Начну собирать материалы для будущей повести. Довольно бездельничать за письменным столом! Довольно грызть карандаши!

Мы очутились перед высоким, ослепительно белым пятиэтажным зданием, стоявшим в глубине двора.

У крыльца бегали и копошились ребятишки. Мальчики были одеты в коричневые вельветовые куртки, а девочки — в разноцветные пестрые фланелевые платьица. Кто-то закричал:

— Пришел! Пришел!

И тотчас же из интерната выскочило несколько так же одетых мальчиков и девочек, только постарше.

Шумная толпа окружила нас.

— Владимир Викторович, а я! Владимир Викторович, а мне! А когда к нам? — повторяло множество голосов.

Девочки прицепились к обоим рукавам пальто пионервожатого, мальчики, толкая один другого, встали перед ним, что-то увлеченно доказывая, размахивая кулаками…

— Ти-и-и-ше! — старался перекричать всех Владимир Викторович, приставив ладони ко рту. — Валя Гаврилова-а-а, иди сюда-а-а!

Чересчур длинная, с громадной копной волос, курносая девочка решительно растолкала всех, пробралась вперед и, глядя на Владимира Викторовича своими немного раскосыми, широко расставленными, восторженными глазами, воскликнула:

— Вот и я! — Она была, видимо, сверх меры довольна, что именно ее изо всей толпы выбрал и позвал любимый пионервожатый.

— А где остальные члены совета дружины? — спросил Владимир Викторович.

Валя ответила:

— Валерка с Володькой дом ломают, а остальные куда-то подевались.

— Найди их всех и созывай совет дружины, — сказал Владимир Викторович и обратился ко мне: — Пойдемте, я вас представлю Евгению Ивановичу.

Мы сняли пальто и по широкой лестнице поднялись на второй этаж. На площадке нас встретил директор.

Он повернул в сторону Владимира Викторовича свое бледное, гладко выбритое усталое лицо и укоризненно взглянул на него. Так смотрят директора на учителей, когда ими недовольны, но не могут выразить свое недовольство, потому что вокруг вертятся школьники.

— Евгений Иванович, вот детский писатель, он же — детский врач, — представил меня Владимир Викторович.

Евгений Иванович подчеркнуто вежливо пожал мне руку и холодно сказал:

— Очень приятно! Пройдемте в мой кабинет. Вы меня извините, я сейчас вынужден кое-что срочно выяснить.