Андрей Усачев - Малуся и Рогопед (litres)

Моляк попытался сориентироваться по солнцу. Но небо было плотно затянуто тучами. К тому же ветер усиливался…

– Боюсь, не избежать нам були ! – встревожился Моляк, проверяя узлы на веревках.

– Какой еще були ? – спросила Розалия.

– Ну, такой, когда можно сделать «буль-буль», понимаешь?

– Неплохая рифма…

Несмотря на усиливающуюся качку, корова держалась очень мужественно: по-матросски широко расставив четыре ноги.

– А ты умеешь плавать? – со страхом спросила Маруся, одной рукой обняв подругу за шею, другой – держась за мачту.

– Все коровы умеют плавать, – с вызовом ответила та. – За исключением, разве, Железной Тёлки. Ты никогда не слышала о Железной Тёлке?! Она появилась из обычной терки. Первым делом разнесла дом хозяйки на мелкие кусочки, потом принялась крушить все вокруг. Ее боялись соседи, ее боялись даже волки. Так как вся она была железная – от рогов до копыт. И характер у нее был железный: ничего не боялась. Поэтому и закончила плохо, – подвела итог Розалия.

– А что с ней случилось?

– Погналась за собакой, прыгнула за ней в реку и утонула – Железная!.. Но ты не бойся, – добавила она, увидев испуганные глаза Маруси. – Мы с тобой живые – не утонем!

Плот раскачивало все сильнее. Моляк приказал девочке и корове лечь. И вовремя! Тррах! – налетевший шквал сломал мачту – их всех едва не сбросило в воду.

– Надо доплыть до земли, – Моляк проводил взглядом улетающий в небо парус с обломком мачты. – Настоящая буля только начинается!

– Земля неподалеку, – уверенно сказала Корова, втягивая воздух носом. – Я чувствую запах травы…

Вскоре на горизонте показался остров. Он напоминал большую каменную голову, торчащую из моря.

Волны перекатывались через плот. Моляк, облепленный водорослями, яростно орудовал веслом, лавируя между торчащими из воды скалами. Вправо – влево, вправо – влево… Каждая волна грозила перевернуть плот и разбить его об острые камни. Маруся вцепилась в обломок мачты. Но моряку все же удалось вырулить, и их выбросило на песок.

Оттащив плот подальше, чтобы его не смыло волной, продрогшие путники искали укрытие от ветра и дождя. Но тщетно: на каменном острове не было ни дерева, ни кустика. Лишь на голой макушке росла пожухлая трава.

За несколько минут они обошли весь остров. И вдруг Маруся заметила темное отверстие в скале:

– Сюда! Здесь пещера!

Путешественники бросились в укрытие. Сзади что-то загрохотало, земля под ногами качнулась – и они оказались в полной темноте.

– Что это? – вздрогнула Маруся.

– Буля ! – сказал Моляк. – Настоящая буля . Баллов восемь, не меньше!

– А мне по-по-показалось… – от холода у девочки зуб на зуб не попадал.

– Да ты совсем окоченела. Ничего, сейчас я схожу за досками и лазведу огонь! – Моляк повернулся, сделал два шага и налетел на стену. Отверстие, через которое они только что вошли в пещеру, исчезло. На его месте была гладкая каменная стена.

– Плоклятье! – воскликнул Моляк, доставая фонарик.

– Что случилось?!

– Понятия не имею, – отозвался он, шаря фонарем по стенам. – Смотрите, здесь что-то написано!

– Что написано? – спросила корова. Маруся вслух прочитала надпись:

– Скверное дело, – вздохнула Розалия. – Остров, глотающий путников. Я слышала про него, но думала, это – сказки. Говорят, живым отсюда еще никто не выбирался.

– Ну, это мы еще поглядим! – решительно заявил Моляк. – Оставайтесь здесь, а я поищу выход.

Отсутствовал он недолго.

– Нашел? – кинулась к нему девочка.

– Нет, – покачал головой Моляк. – Только тех, кто был здесь до нас. Вам лучше этого не видеть!

– И все-таки я не верю, чтобы выхода не было – сказала Маруся. – На стене написано, что нужно знать его имя! А мы его знаем… Глот! Эй, Глот!

Ничего не произошло.

– Давайте попробуем вместе, может быть, он плохо слышит…

– ГЛОТ! ГЛОТ! ГЛОТ! – заорали друзья, что есть силы.

– Я – Глот! Я вас слышу, – раздался глухой каменный голос.

– Если тебя зовут Глотом, выпусти нас отсюда, – строго сказала Маруся.

– Так меня зовут те, кто не знает моего настоящего имени. Люди говорят слишком много, но не знают истинных слов!

– Верно, – вздохнула Розалия. – Так как же тебя зовут? Каменный мешок?.. Каменное сердце?

– Красиво, но неправильно.

– Остров Людоеда, – предположила Маруся.

Глот мрачно захохотал.

– Дикая Голова! – крикнул моряк.

– Остров Смерти!

– Обжора!

– Морское пугало!

Поначалу Глот откликался. Потом замолчал. Видимо, он слышал немало на своем веку.

Замолчали и пленники. Было ясно, что угадывать имя можно бесконечно, а без пищи и воды они долго не продержатся.

Услышав, как Маруся стучит зубами, Моляк расщепил ножом свой сундучок и развел небольшой костер. А оставшиеся щепки отложил в сторону.

– Эта будет последней, – достал он из кармана волшебную палочку и повертел ее в руках. – Я хочу погибнуть как нолмальный человек! Настоящий человек!

Моляк засунул палочку в рот, и не обращая ни на кого внимания, стал делать упражнения.

– Мне кажется, он сошел с ума, – шепнула корова Марусе. – И еще, я думаю, мы должны поговорить с Глотом. Может быть, нам что-нибудь удастся выяснить.

– Глот! – позвала Маруся. – Скажи, ты каменный или живой?

– Глупый вопрос, – отозвался Глот. – Камни живут, чувствуют, говорят и растут, только в тысячу раз медленнее. Что для вас целая жизнь – для нас одно мгновенье. Поэтому камни слышат людей, а люди не слышат камня.

– А скажи, Глот, – спросила корова, – кто написал стихи на стене? Один из тех, кто остался здесь?

– Ты не угадало, рогатое существо, эти стихи – мои.

– Твои? – удивилась Розалия. – Очень неплохо. Я бы даже сказала, отточено…

– У меня есть время, чтобы оттачивать слова, – хмыкнул Глот. – Время – великая вещь. Волны обкатывают и полируют камень. А я – обкатываю слова…

– Удивительно верно замечено, – воскликнула Розалия. – Если бы каждый мог оттачивать стихи столько времени…

– Пять тысяч лет, – самодовольно произнес Глот. – С тех пор, как я поднялся со дна…

Маруся в пол-уха слушала этот разговор, наблюдая за костром. Боцманский сундук сгорал быстро. На земле осталось с десяток щепок. Моляк подкладывал их, не вынимая палочки изо рта: «Ды-ды-ды, ды-ды-ды»…