Рик Риордан - Перси Джексон и лабиринт смерти

Даже Лука вздрогнул от того, что увидел.

Перед ним, возвышаясь над головами всех собравшихся, стояла стражница Тартара Кампе, змеи шипели и извивались вокруг ее ног, головы зверей свирепо рычали у нее на поясе. Оба кривых клинка были опущены, и с их лезвий, медленно сочась, капал на пол яд. Своими распростертыми крыльями летучей мыши она заняла весь проход.

– Ты здесь. – Голос Луки дрогнул. – Я ведь велел тебе оставаться в Алькатрасе.

Кампе заговорила. Это был тот же древний праязык, но теперь, где-то в уме, я разбирал значение слов.

«Я служу тебе. Позволь мне отмстить».

– Но ты тюремщица, – возразил Лука. – И твоя работа стеречь узников.

«Я убью их всех. Никто не избежит моего мщения».

Лука помедлил, струйка пота сбежала у него по лицу.

– Ладно, – сказал он наконец. – Пойдешь с нами. Будешь нести клубок нити Ариадны. Это великая честь.

Кампе зашипела, обратив лицо к звездам, затем вложила клинки в ножны и, повернувшись спиной, зашагала по коридору, тяжело переставляя огромные драконьи ноги.

– Ее следовало бы оставить в Тартаре, – пробормотал Лука. – Слишком уж она непредсказуема. К тому же слишком сильна.

Келли тихонько рассмеялась.

– Тебе не следует страшиться этой силы, Лука. Лучше воспользуйся ею в своих целях.

– Чем скорее мы тронемся в путь, тем лучше, – вместо ответа сказал Лука. – Мне хочется скорей покончить со всем этим.

– А-а, – сочувственно протянула Келли и пробежала пальчиками по его руке. – Тебе кажется неприятным разрушать свой старый лагерь?

– Я этого не говорил.

– А у тебя, случайно, нет задних мыслей относительно своей, гм… особой роли?

Лицо Луки окаменело, и он процедил:

– Я свое дело знаю.

– Вот и славненько, – рассмеялась эмпуса. – Как ты считаешь, собранное тобой войско обладает достаточной силой? Или, может, мне обратиться за поддержкой к матери Гекате?

– Нашего войска более чем достаточно, – мрачно уверил ее Лука. – И все условия сделки соблюдены. Все, что мне теперь нужно, это безопасно пройти через лабиринт.

– Ммм. Очень любопытно. Мне, признаться, было бы довольно неприятно видеть твою симпатичную голову насаженной на пику в случае неудачи.

– Никаких неудач не будет. Слушай, эмпуса, у тебя что, нет других дел?

– О, есть, конечно, – улыбнулась Келли. – Лучше я стану сеять отчаяние в умах подслушивающих нас врагов. И займусь я этим прямо сейчас.

И тут она устремила свой взгляд на меня, выпустила когти и ворвалась в мой сон.

Внезапно я оказался где-то в другом месте.

Сейчас я видел себя стоящим на верху каменной башни, у ее подножия громоздились острые вершины утесов, внизу шумел океан. Старик Дедал сгорбился над рабочим столом, трудясь над каким-то прибором, который по виду показался мне навигационным, типа огромного компаса. Старик-изобретатель сейчас выглядел много старше, чем тогда, когда я видел его в последний раз. Сутулился он сильнее прежнего, руки его были изуродованы шишками распухших суставов. Он тихо бормотал что-то на древнегреческом, похоже, бранился, и так сильно щурился, будто не видел того, что держал в пальцах, хотя день был солнечный и яркий.

– Дядя! – окликнул его чей-то голос.

Улыбающийся мальчик примерно такого же возраста, как Нико, подпрыгивая поднимался по ступенькам, в руках он держал деревянную коробку.

– Здравствуй, Пердикс, – отвечал ему старик, но голос его звучал холодно. – Управился уже со своими упражнениями?

– Да, дядюшка. Это было легко.

– Легко? – Дедал нахмурился. – Задача заставить поток воды течь вверх без применения насоса тебе показалась легкой?

– Конечно! Вот смотри.

Мальчик опустил наземь коробку и принялся рыться в ней. Найдя обрывок папируса, достал его и стал показывать старику начерченные схемы и записи, сопровождая их объяснениями. Для меня они не имели ни малейшего смысла, но Дедал, кивая головой, хмуро бурчал:

– Неплохо. Понимаю. Совсем, совсем неплохо.

– Царю понравилось, – довольным тоном сказал Пердикс. – Он даже сказал, что я сообразительней, чем ты.

– Так и сказал?

– Да, но я ему не верю. Я так рад, что мама послала меня к тебе учиться. Мне хочется научиться всему, что умеешь ты.

– Ясно, – пробормотал Дедал. – Значит, когда я умру, ты займешь мое место, так выходит?

Глаза мальчика распахнулись в удивлении:

– Что ты! Конечно нет, дядюшка. Но я вот подумал… почему люди должны умирать?

– Таков порядок на земле, мальчик. – Старый изобретатель нахмурился. – Всему на свете когда-либо приходит конец. Всему, кроме богов, конечно.

– Но почему такой порядок? – продолжал настаивать мальчик. – Если, например, поместить animus, то есть душу, в другую оболочку… Дядюшка, послушай, помнишь, ты мне рассказывал про твои автоматоны? Ну, там быки, орлы, драконы, кони, и все они сделаны из бронзы. А почему не придать такому автоматону форму человека?

– Нет, сынок, – резко оборвал мальчика Дедал. – Ты рассуждаешь наивно. Это невозможно.

– Почему? А я думаю, что возможно, – стоял на своем Пердикс. – А если чуть-чуть воспользоваться магией…

– Магией? О нет!

– Да, дядюшка! Магия и механика, если они работают вместе… Стоит чуточку постараться – и можно создать тело, которое будет выглядеть совсем как человек, даже еще лучше. Я тут набросал кое-какие заметки.

И он протянул старику толстый свиток. Дедал развернул его и принялся читать. Так в молчании прошло много времени, потом он поднял прищуренные глаза и пристально поглядел на мальчика. Свиток, зашуршав, свернулся в трубку, старик откашлялся.

– Ничего не выйдет, Пердикс. Когда станешь старше, сам поймешь.

– Тогда давай я займусь той астролябией, что сломалась, а, дядюшка? А то у тебя, кажется, опять руки распухли?

Старик чуть слышно скрипнул зубами и сказал:

– Нет уж, спасибо. Ступай лучше побегай где-нибудь.

Пердикс словно бы и не замечал гнева старика. Он выбрал из кучи металлического лома бронзовую пчелу и подбежал к краю башни. Низкий парапет огораживал террасу, в высоту он едва доходил мальчугану до колен. Налетел порыв ветра.

«Отойди», – хотелось крикнуть мне. Но он меня все равно не услышит.

Пердикс завел механизм бронзовой игрушки и подбросил ее в воздух. Пчелка распростерла крылышки и с жужжанием полетела прочь. Мальчишка рассмеялся от восторга.

– Умней, чем я, надо же, – шептал себе под нос Дедал, но мальчик его не слыхал.

– А это правда, что твой сын умер оттого, что полетел на небо, да, дядюшка? Я слыхал, что когда-то ты сделал огромные крылья, но они сломались.

Пальцы Дедала сжались в кулаки.

– Займет мое место, – продолжал бормотать он.

Ветер кружил вокруг детской фигурки, раздувал полы одежды, трепал волосы.