Цербер Джонс - Четырёхпалый человек [litres]

Амелия откинулась на кровать и посмотрела на паутину на потолке, мечтая заснуть и не просыпаться до конца дня. Вокруг было очень тихо. Ни звуков машин, ни шума стройки, ни криков детей из скейт-парка – ничего, кроме шипения набегающих на скалы волн и жужжания мухи у окна.

И скрипа половых досок.

Она села, сердце колотилось. Амелия взглянула в окно как раз вовремя, чтобы успеть заметить чью-то тёмную фигуру в дальнем конце веранды. Это был Том. Она наблюдала за тем, как он хромает по лестнице, пересекает лужайку, затем идёт вниз по склону в сторону высоких тёмных деревьев.

Том уже не в первый раз за сегодня уходил куда-то и возвращался. Удивительно, как он ещё дорожку не протоптал, пока курсировал туда-сюда. Старик никогда не задерживался в гостинице надолго. Один раз пришёл с коробкой, замотанной в старый мешок. В другой – шептался о чём-то с мамой. Ещё пару раз Амелия видела только удаляющуюся спину смотрителя. Но сколько бы она ни натыкалась на него взглядом, всякий раз внутри что-то напрягалось.

Том говорил, что его дом где-то в лесу, на поляне, поэтому неудивительно, что он ходил туда. Неудивительно и то, что он постоянно был рядом с гостиницей. Это его работа как-никак, верно?

Но то, как именно он исчезал и появлялся – всегда в спешке, – настораживало. Она соскользнула с кровати и на цыпочках приблизилась к окну. Хотя Том не мог услышать её с такого расстояния – вообще никак не мог, – Амелия затаила дыхание.

Вот почему она вскрикнула, когда смотритель внезапно обернулся и взглянул ей прямо в глаза.

Девочка в ужасе рухнула на пол и свернулась калачиком. Как старик узнал, что она на него смотрит? И что более важно: неужели они только что стали врагами?

Когда вошёл папа, она дрожала.

– Амелия, я… Ты где? А вот, нашёл! Милая, почему ты на полу?

– Я, эм… – Она села, чтобы восстановить дыхание.

– Пап, я видела сейчас Тома из окна. Он куда-то явно спешил, но обернулся и посмотрел прямо на меня.

Папа сделал шаг назад:

– Что значит, посмотрел на тебя? Когда?

– Только что.

– То есть ты была здесь, он там, и вдруг он посмотрел на тебя?

– Да.

– Пока ты смотрела на него?

– Да.

– Всё понятно, – рассмеялся папа. – Как говаривала бабуля: «Под солнцем все равны». Теперь о другом: ты говорила, что слышала возню на крыше прошлой ночью. Погляди-ка! – В руках он держал коробочку крысиного яда и огромную ловушку. – Та-дааам!

– Фууу! Пап, ты собираешь рассыпать это по моей комнате?!

Почему-то всегда выходило так, что, стараясь помочь дочери, он делал только хуже.

Желудок Амелии заурчал, напоминая об ужине в тот момент, когда мелодично заиграл дверной звонок. Похоже, Том и правда сделал что-то полезное – достал батарейки.

Амелия оттолкнула коробку, которую разбирала, и выбежала на галерею, окружавшую весь второй этаж. С неё было хорошо видно парадный вход. Мама спешила к дверям, оправляя рубашку.

– Пиццу привезли? – крикнула Амелия.

От неожиданности мама подпрыгнула, но затем, улыбнувшись, ответила:

– Нет, это наша первая гостья!

– Но…

Мама приложила палец к губам:

– Тсс.

Амелия собиралась сказать, что они ещё не готовы к приёму гостей. Справедливо, если мама не хотела, чтобы постоялица это услышала, однако той не составит труда догадаться обо всём самостоятельно. Со светильников свисает паутина, а под мебелью ютятся мохнатые комки пыли размером с кролика. Как такое можно не заметить?

Мама торжественно распахнула дверь:

– Добро пожаловать в гостиницу «Портал»!

Высокая женщина в ослепительно фиолетово-зелёном наряде прошла в холл, тревожно озираясь по сторонам и близоруко щурясь. Может, она и не заметит беспорядка.

Амелия продолжала разглядывать вошедшую даму. Её голову покрывал причудливый узорчатый шарф, а на шее и запястьях сверкали украшения с крупными бусинами.

«Ух ты! Кто же она – кинозвезда или принцесса? – размышляла девочка. – Но только не обычная, скучная принцесса, а сказочная. Вроде тех, что живут в замках, окружённых рвом». Амелия облокотилась на деревянные перила так, что те скрипнули.

Женщина вздрогнула и вскинула голову с явным испугом. Она обратила внимание на источник звука и, поняв, что это всего лишь ребёнок, глубоко вздохнула и улыбнулась. Невероятно фальшиво. Хотя было видно, что она испугалась до полусмерти.

– Вы, должно быть, Элизабет Ардман. Я Скай – управляющая, – представилась мама, тепло улыбаясь. – Позволите помочь вам с багажом?

Резко отшатнувшись, мисс Ардман прижала к груди свой единственный багаж – старомодный кожаный саквояж размером с сумку для боулинга.

– Нет! – категорично заявила женщина.

Мама продолжала безмятежно улыбаться.

– Разумеется. Тогда позвольте, я провожу вас в номер. У нас здесь немного не прибрано, но обещаю, мисс Ардман…

Мама всё говорила и говорила, почти ни о чём, но так плавно и мягко, что женщина начала успокаиваться.

«Прошу, зовите меня Лиз», – услышала Амелия и подумала, какой потрясающий дипломат её мама.

Они поднялись по правой лестнице, прошли мимо комнаты леди Наоми и скрылись в глубине коридора, так что Амелия уже не могла их видеть. Она уже собиралась вернуться в свою комнату, но вдруг заметила, что входная дверь приоткрыта. Неужели это мама так оставила?

Девочка уже хотела спуститься и запереть её сама, как вдруг что-то проскользнуло в темноте, прямо за дверью. То, что Амелия приняла за кусочек ночного неба, в действительности оказалось тенью – даже не так, силуэтом. Кто-то снаружи всем телом прильнул к образовавшемуся зазору.

Дверь приоткрылась, и внутрь протиснулась чья-то голова. Её обладатель словно пытался выведать, куда ушли мама и мисс Ардман.

Амелия заметила, как сжались его челюсти и нахмурились брови, пока он смотрел вслед мисс Ардман со странным напряжением.

Голова принадлежала Тому.

Придя в школу на следующий день, Амелия поняла, что имел в виду Чарли. В её прежней школе было девять нулевых классов, пять шестых классов и примерно столько же классов во всех остальных параллелях. Она думала, местная школа будет такой же большой. Может, и не совсем такой, но достаточно большой, чтобы просить маму проводить её в первый день.

По дороге в школу Амелия пыталась рассказать, как Том следил за мисс Ардман накануне, но мама посчитала, что это выдумки. Родители словно не замечали (или не хотели замечать), каким странным и подозрительным был этот старик.