Виктория Ледерман - Светлик Тучкин и украденные каникулы

– Зато вы в Кремлёвский дворец не попадёте, ёлку не увидите и подарок не получите! – продолжала дразниться Ариша. Ей не нравилось, что Светлик с Родькой всё же уговорили родителей на эту поездку. Это же путешествие для учеников третьего класса, вот и нечего брать с собой всяких мелких братьев.

– Зато мы в зоопарк сходим и в Музей космонавтики. А ёлка и на Красной площади есть, – нашёлся Родька. – Побольше и покрасивее!

– А как же ваша игрушка? – съехидничала Ариша.

Братья переглянулись.

– Какая ещё игрушка? – притворно удивился Родька.

– Нет у нас никакой игрушки, – подтвердил Светлик, сжимая в кармане пластиковую фигурку.

– Та самая, живая, с которой теперь играет дочка учительницы пения! Вы же не сможете повесить игрушку на ёлку, и Новый год не наступит!

– Да это шутка была! Розыгрыш! Мы просто обманули тебя. А ты и поверила. Ха-ха!

– Я не поверила! Даже ни на секундочку. Я прекрасно знаю, что живых игрушек не бывает. А вы просто маленькие глупые первоклашки.

Ариша, сердито тряхнув головой, направилась к своему классу.

– До чего же она мне надоела! Везёт тебе: у тебя нет сестры, – вздохнул Родька, провожая Аришу взглядом. – Лучше бы мы с тобой были родными, а она нам двоюродная.

– Ага, – с готовностью согласился Светлик. Он был очень даже не против, чтобы Родька оказался его родным братом. – И жили бы вместе, а не по разным домам! Эх, как здорово было бы!

– Ещё как здорово! Только мы бы жили у нас дома.

– Почему это у вас?

– А как же? Ведь мы родились бы у моей мамы, а Аринка – у твоей.

– Ну нет! – возразил Светлик. – Пусть Ариша остаётся у тёти Наташи, а ты бы перешёл к нам. И моя мама была бы нам обоим родной мамой.

– Нет, я так не хочу! Я хочу оставить свою маму.

– Я тоже хочу свою!

– Да моя мама лучше! Твоя слишком строгая, вот для Аринки в самый раз. А у нас с тобой пусть добрая будет.

– И ничего она не строгая, – кинулся Светлик защищать маму. – Нет, ну строгая, конечно, но только если её не слушаться. А так она очень даже добрая.

– Ну мы всё равно не слушались бы её, да ещё вдвоём! Представляешь, как она сердилась бы на нас? – не уступал Родька. – Ходила бы и жаловалась всем: ох, как я устала от этих близнецов! Они такие хулиганы!

– Почему это близнецов? – не понял Светлик.

– Как почему? Раз мы родились вместе у одной мамы и нам обоим по семь лет, значит, мы близнецы, – пояснил Родька.

– И тогда мы были бы похожи?

– Ну да, одинаковые. На одно лицо.

– На чьё лицо?

– На моё, конечно! Не на твоё же!

– А почему это не на моё?

– Потому что я не хочу быть на тебя похожим, – сказал Родька. – Мне моё лицо нравится.

Светлик попытался представить, что у его мамы вместо одного сына – сразу двое. И оба Родьки. Как это странно и ужасно – быть похожим не на себя, а на кого-то другого. Смотришь в зеркало и вместо своего лица видишь чужое. Даже если не совсем чужое, а лицо брата, например. Светлик содрогнулся.

– Нет, я не согласен, – твёрдо сказал он. – Если мы близнецы, то только такие, как я.

– Как ты? – воскликнул Родька. – Ещё чего! Ты и ростом ниже, и уши у тебя торчат.

– Ничего не торчат, – обиделся Светлик. – Нормальные у меня уши. И выше ты совсем чуть-чуть. Я тебя скоро обгоню. Я тебя всегда обгоняю весной, ты что, забыл?

– Теперь не обгонишь! Я секрет знаю, как быстро вырасти, – похвастал Родька. – Я теперь всегда выше тебя буду, вот посмотришь.

Светлик ещё больше обиделся. Ладно-ладно, Родька, погоди! До чего же вредный, как и его сестра. Зачем вообще нужен такой родной брат, да ещё близнец? Ну и пусть не делится своим секретом, очень надо! Светлик и так вырастет и обгонит его, без всяких секретов. И вообще, разве хорошие братья так поступают? Разве дразнятся из-за ушей? Разве что-то скрывают? У Светлика тоже была тайна, но он ведь поделился с Родькой, рассказал ему всё как есть. А теперь, выходит, у Родьки появился свой секрет?

– Я тоже не хочу быть на тебя похожим! – хмуро сказал Светлик. – Ты носом всё время шмыгаешь и ногти грызёшь.

– Ничего я не грызу! И не шмыгаю, – возмутился Родька и шмыгнул носом.

– Ха-ха-ха! – злорадно воскликнул Светлик, показывая пальцем на его нос.

– Сейчас получишь! – Родька хлопнул его по вытянутой руке. Светлик в ответ толкнул брата плечом.

– Сейчас сам получишь!

– Стоп, стоп, стоп! – развёл их в стороны подоспевший дед. – Чего не поделили?

Братья сердито покосились друг на друга и промолчали.

– Пойдёмте в поезд, там разберёмся. Вон уже двери открыли, – сказал дед, подхватил свою дорожную сумку и закинул её на плечо.

Светлик с Родькой направились вслед за дедом, старательно отворачиваясь друг от друга.

Плацкартный вагон в одно мгновение заполнился галдящими третьеклассниками. Они сновали по коридору взад и вперёд, толпились в узком проходе, перекрикивались и толкались. Две мамы и Дарья Антоновна, срывая горло, пытались распределить их по купе. Школьников было так много, что им достались все основные места, а другим пассажирам – боковые полки. Среди этих пассажиров были мама с мальчиком лет пяти-шести, парень с девушкой, три бабушки и дед с Родькой и Светликом.

Дед ещё вчера предупредил братьев, что билетов осталось очень мало и придётся ехать на боковых местах. Их это нисколько не напугало. Подумаешь, боковые места, ерунда какая! Они согласны были ехать где угодно, даже на крыше поезда, лишь бы только добраться до места и предотвратить надвигающуюся катастрофу. К тому же Светлик даже представления не имел, что это за боковые места такие. Он ещё ни разу за свою жизнь не ездил на поезде. Тучкины-младшие обычно отдыхали в дачном домике на краю села Кривые Сушки, куда они добирались на машине. А родственников в других городах у них не было. Родька же успел разок прокатиться на поезде и убеждал Светлика, что боковые места – это очень круто. Особенно если забраться на верхнюю полку – весь вагон как на ладони, да ещё большое оконное стекло прямо перед тобой. Лежи себе и любуйся красивым видом.

Но другие пассажиры, видимо, не были в восторге ни от боковых полок, ни от своих шумных соседей.

– Вот нам повезло! – упавшим голосом проговорила девушка.

– Весёленькая поездка будет, – согласился парень.

По их виду было ясно, что они вовсе не рады такому «везению». Три бабушки и мама дошкольника тоже смотрели на этот гудящий улей с ужасом и, кажется, мечтали выйти на первой же станции.