Жан-Франсуа Шаба - Дух из черной комнаты [litres]

Дух, настоящий дух! Да здравствует черная комната!

Я ворочался под одеялом.

Сестра тоже легла. Затем я услышал ворчание родителей, выбиравших подержанную машину в интернете; им все время попадались слишком дорогие варианты. Затем и они отправились в свою спальню. Грамотную стратегию я придумал. Осталось немного подождать и…

– Вставай, лодырь! Каша готова!

Я вытянулся в кровати и зажмурился от лившегося из окна яркого утреннего света. Проклятье! Я заснул.

– А-а-а-а-а-а!

Я хотел вскочить, но на ноги намоталось одеяло, и я головой вниз свалился на паркет.

– Бог мой, ты окончательно сбрендил! – сказала мама, поднимая меня. – Смотри, у тебя кровь из носа!

Времени совсем не оставалось. Пора было идти в школу. Я не успею зайти в черную комнату, к тому же все уже встали. Я слышал, как Жеронима в ванной распевает во все горло r’n’b. Я затопал ногами от досады. Мама взяла меня под руку, смыла кровь у кухонной раковины и, тщательно ощупав нос, запихнула в ноздри кусочки бумажного полотенца.

– Молодой человек, что-то ты какой-то рассеянный стал в последнее время. Может, ты хочешь что-то мне рассказать? Может, к тебе пристают в школе?

– Нет.

– Скорее ты там пристаешь ко всем.

– Ты видишь меня насквозь.

– Вот как? Ну, ешь свою кашу, наглый мальчишка.

В кухню, зевая, как крокодил, вошел папа.

По дороге на занятия я понял, что целый день не вытерплю – ведь обедал я в столовой, а не дома. Я развернулся к Жерониме, с которой мы вместе шли в школу:

– Я забыл циркуль. Подожди меня или иди, я догоню.

Она что-то крикнула, но я уже бежал, делая вид, что ничего не слышу. За мной она, конечно, не пойдет. Я зашел в подъезд, перепрыгивая через ступени, поднялся на наш этаж и открыл дверь ключом, который висел на веревочке у меня на шее. Не задерживаясь, я бросился в черную комнату и заперся в ней. Мое сердце колотилось очень быстро – не только из-за бега.

– Вот и ты, Эдгар, – сказал тихий голос с металлическими нотками.

– Здравствуйте, у меня мало времени.

– Зато у меня его полно.

– Это… да, да, это глупо.

Оказавшись в обществе духа, я не знал, что ему рассказать. Согласитесь, не каждый день такое случается.

– Мне надо в школу, – беспомощно пробормотал я. – Я всего лишь хотел, э-э, э-э, поздороваться с вами.

Я чувствовал себя совсем не уверенно. Дух прочистил горло.

– Ступай, мой мальчик. Если хочешь, позже мы поговорим об услуге, которую ты мог бы мне оказать.

Наверное, в этот момент мне стоило насторожиться. Потому что, хоть дух и говорил со мной мягко, его металлический голос звучал немного угрожающе и нервно. Но я был слишком возбужден, даже опьянен этой фантастической встречей.

– Все, что пожелаете! Значит, до вечера?

– До вечера, Эдгар.

Я догнал Жерониму у дверей школы. Уже звенел звонок, поэтому у нее не было времени высказать все хорошее, что она думает в связи с моим побегом.

Утро прошло как во сне. Сидя за партой, я оглядывал учительницу и своих товарищей, и мне даже не хотелось паясничать. Это был особый день. Если бы все они знали! Услуга! Какая услуга? Я чувствовал, что раздуваюсь от собственной важности. Я был настолько поглощен своими мыслями, что в столовой полностью съел пюре и ни одной ложки ни в кого не швырнул.

Человеческий мозг – мой, во всяком случае, – очень капризный механизм. Все это время я ждал звонка, не сводя глаз со стенных часов, но, когда уроки закончились, я испытал какое-то смущение, неловкость. Как будто у меня в голове что-то заскреблось. Словно смутные воспоминания грызли меня изнутри, но не полностью выходили на поверхность и оставались где-то на границе…

– Гагар, ты тормоз и кошмар!

Меня толкал к выходу Манюэль, признанный чемпион школы по Xbox. Я стоял посреди прохода между партами, погруженный в свои мысли. В другой раз я бы отбрил его, но теперь ничего не ответил, потому что понял: все это время меня беспокоила продавщица зелени.

«Я думаю, потому что эта квартира проклята».

Связано ли это с духом? Неужели предыдущие жильцы уехали из-за него? Наверное, если бы духа черной комнаты обнаружил не я, а сестра, и она рассказала бы мне о нем, я был бы более осторожным и подозрительным. Но меня переполняла гордость. Он мой! Это мое и только мое приключение.

По дороге домой, поколебавшись, я вновь убежал от Жеронимы, бросив ей через плечо:

– Мне надо встретиться с другом!

И уже вдалеке за мной раздался голос:

– Я все маме расскажу!

Но я слишком запыхался, чтобы ответить ей что-нибудь этакое. Да и вообще я теперь не тратил время на всякие глупости.

– Свежая свекла, свежая свекла!

Да уж, это не был голос робкой маленькой девочки. Эту торговку легко можно было использовать вместо ревуна на пароходе. Спорить с такой женщиной не хочется: от нее сразу же начинает звенеть в ушах. Только отчаянно смелый человек, вроде моей мамы, мог вступить с ней в перебранку.

Зеленщица заметила меня и, кажется, сразу узнала. Не сводя с меня своих голубых, как лед, глаз, она проорала:

– Клубника, недорого, клубника!

Я вспомнил о духе. Это придало мне храбрости.

– Здравствуйте, мадам.

– К чему эти формальности, мы же свои: зови меня просто «совсем сбрендила»!

Ну вот. Она оказалась злопамятной. Забыв о семейной солидарности, я попытался пойти на мировую:

– Я так не говорил. Я не считаю, что вы сбрендили. Во всяком случае, не совсем.

Кажется, у меня выходило не так гладко, как хотелось.

– Яблочки, яблочки, вкусные яблочки!

Я подскочил на месте. Наверное, у этой женщины голосовые связки из титана.

– Мадам, мадам, почему вы говорите, что в нашей квартире живут привидения?

Торговка ответила, что сельдерей всех вкусней, а репка – свежая и крепкая. Потом, положив руки с толстыми красными пальцами на край прилавка, она наконец взглянула на меня. Ее взор потеплел, она смотрела на меня, как смотрят женщины на маленьких мальчиков.

– У меня есть дети, пацан. Примерно твоего возраста. И если то, что мне рассказали, правда, то я бы не хотела, чтобы они жили там. Сматывайтесь оттуда.

– Но…

– Валите скорее.

Больше ни слова не смог я выудить из зеленщицы. Разговор с ней не дал мне ничего нового, если не считать чувства страха, от которого мое воодушевление поутихло. Но отступать было поздно. Я досадливо пожал плечами. Торговка заметила это и скроила театральную гримасу, выражавшую: мне не избежать чудовищных последствий. Мне было девять лет, я уже был вполне разумный человек, но все равно не нашел ничего лучше, как показать ей язык. И мне стало легче.

Торопясь домой, я успокаивал себя, вспоминая свои встречи с духом. Разве он пытался причинить мне зло? Разве он был злобный или агрессивный? Разве он хоть как-нибудь угрожал мне? Нет, мадам зеленщица. Да, точно: эта женщина просто завидовала и бесилась, что у нее из-под носа увели такую большую квартиру по такой низкой цене. Вот она и мстила.