Муни Витчер - Нина и Золотое число

— Это же родственники Каркона! Они вернулись из загробного мира, чтобы помогать ему! — Фьоре была явно напугана открывшимся обстоятельством.

Нина положила лист на стол и еще раз перечитала вслух имена двух проклятых предков князя:

— Джакопо Борио и Ливио Борио. Д. Б. Д. К. и Л. Б. Д. К. Д. К. — дворец Ка д'Оро. Призраки Зла. Теперь ясно, почему Этэрэя послала к нам Фило Морганте и Джолию. Они тоже призраки и хорошо знают, как действовать против Ливио и Джакопо, — сказала она.

Шаг за шагом события последних часов обретали смысл: ночной кошмар Нины, дьявольский хохот Каркона и его гнусная физиономия в пламени черного зеркала — все это являлось знаком новой опасной реальности…

Но почему во взгляде Ливио не было ничего злодейского? Нину опять охватило смятение. Казалось, она была не в силах противиться исходящим от юноши чарам, хотя прекрасно сознавала, что он посланец Зла, да к тому же родственник её Врага Номер Один! Сердясь на себя и желая придать себе уверенности и спокойствия, она сильнее сжала Талдом.

Додо обвел взглядом друзей:

— Мы д…д…должны как можно скорее п…п…предупредить мэра.

— Додо прав, — поддержал его Ческо. — Новый мэр прислушается к нам. Он честный человек и вряд ли имеет отношение к Алхимии Тьмы, как Лорис Сибило Лоредан.

Фьоре еще раз перечитала текст на мокром листе бумаги.

— «Пулвис Умбраэ»… В переводе с латыни «Прах Призрака». Вот что они использовали, чтобы воскресить Каркона и его проклятых подельников! Они посыпали этой алхимической пылью статуи, камень растрескался, и через эти трещины Каркон, Вишиоло, Алвиз и Барбесса выбрались на свободу.

Ческо порывисто обнял Нину.

— Если освободились они, значит, освободился и Голос Убеждения, — прошептал он ей. — И он снова станет приходить в твои сны, чтобы мучать тебя.

Нина теснее прижалась к другу, моля Бога о том, чтобы чистое чувство, какое она испытывала к Ческо, не могло быть зачеркнуто никаким другим душевным порывом. Она не имела права поддаться чарам Ливио!

«У него действительно очень красивые лицо и глаза, но он… он мой враг, коварный враг!» — повторяла она про себя, прижимаясь к Ческо и краснея от стыда за неконтролируемые чувства. Чтобы прогнать их прочь, она опять обратилась к тексту документа, подписанного двумя карконианскими призраками.

— «Пулвис Умбраэ»… Никогда не слышала об этом препарате. О нем не упоминается даже в записках Фило Морганте… Интересно, как он готовится?

— Кстати, о готовке! Мы же еще не закончили с Джиролумой! — спохватилась Рокси. — Кроме всего прочего, нам надо серьезно обсудить положение. Оживший Каркон вполне может наслать на нас своих злобных близнецов с кошачьими сердцами. Алвиз и Барбесса — полные отморозки! Даю голову на отсечение, что они и этот отвратительный слизняк Вишиоло еще доставят нам много неприятностей!

— Вишиоло, кривой карконианский подхалим… пусть только сунется сюда! — хмыкнул Ческо, поправляя очки.

— Ливио и Джакопо завтра утром собираются встретиться с мэром, — напомнила Фьоре. — Нам надо придумать, как не допустить этой встречи.

Количество страха Фьоре перешло в новое качество: теперь она испытывала по отношению к посланцам Зла безудержную ярость.

— Приготовимся к худшему, — сказала Нина и потрогала пальцами бутыль, чтобы убедиться, что приготовленная ими жидкость остыла. — Я имею в виду, что вдруг мэр не захочет говорить с нами. Давайте спросим совета, как нам быть, у Фило Морганте и Джолии, когда они прибудут сюда.

Пора было всыпать в бутыль Оксид Железистый и растолчённый Зуб Дракона. После этого, как предписывал рецепт, ребята, сменяя друг друга, энергично трясли бутыль до тех пор, пока жидкость не приобрела светло-желтый цвет.

На часах было 17 часов 51 минута и 3 секунды. Джиролума была готова и вместе с юными алхимиками ожидала прибытия двух добротворящих призраков Ксоракса.

Нина поставила бутыль рядом с говорящей Книгой, сложила высохший лист бумаги с именами карконианских призраков, сунула его в карман вместе с Талдомом и бросила последний взгляд на свечу, лежащую в Кумисте, и на Ключ к Мозаике, плавающий в Бомильо.

Строго взглянув на мисочка Соли, удобно устроившуюся на краешке стола, она попросила:

— Пожалуйста, ничего здесь не трогай. Мы скоро вернемся.

Мисочка фыркнула, но решила не реагировать, предпочитая держаться на дистанции от алхимических предметов.

Пятерка друзей покинула лабораторию и спустилась в вестибюль в ту самую секунду, когда Джакомо и Вера, сопровождаемые Любой и Карло Бернотти, спускались по лестнице с кучей чемоданов, сумок и шляпных коробок.

— Можем двигаться, — улыбнулся отец Нины.

Нине удалось улыбнуться в ответ, изображая радость, хотя ей до смерти хотелось рассказать родителям о своих переживаниях и укрыться от своих страхов в их объятиях. Поступить так, однако, означало поставить крест на их отдыхе. Перед Ниниными глазами возник светящийся облик деда, в ушах зазвучал мягкий убедительный голос Этэрэи. Девочка представила себе красоту Шестой Луны и её забавных магических животных. Возвращение Каркона виделось ей кровавой раной, изувечивший этот изумительный алхимический мир. Нет, она не могла позволить Злу перечеркнуть достигнутые с таким трудом победные итоги борьбы за свободу Ксоракса.

Вслед за родителями, Любой и Карло она и её друзья взошли на катер, который повез их к пирсу, где стоял круизный лайнер. Вечернее небо все еще было затянуто тучами, но дождь, к счастью, прекратился. Прохладный сырой воздух остужал разгоряченные лица юных алхимиков, то и дело оглядывающихся по сторонам. Перспектива встретить Каркона и его ужасных близнецов, а то и хуже — двух призраков Зла, пугала их. За недолгую поездку никто их них не произнес ни слова, все были погружены в раздумья над тем, что опять придумает вероломный князь и как нужно поступить, чтобы и на этот раз не позволить Алхимии Зла победить.

Теплое прощание и поцелуи у трапа растоптали напряжение, в котором пребывала Нина. Едва сдерживая слезы, девочка вдыхала тонкий аромат маминых духов, а мама приглаживала её растрёпанные ветром волосы и нежно прошептала:

— Прошу тебя, будь умницей… не делай глупостей…

— Обещаю. Будьте спокойны, развлекайтесь от души, вам давно пора отдохнуть как следует. Карибы ждут вас. И почаще звоните мне, рассказывайте обо всем интересном, что увидите.

Глаза Нины заблестели, а сердце наполнилось отчаянием.

Лайнер отплыл точно по расписанию, оставив за кормой длинный шлейф пены на воде лагуны и печальную улыбку на лице девочки.