Муни Витчер - Нина и сила Абсинтиума

Фьоре поспешила к полкам в поисках ингредиентов. Среди пузырьков и сосудов она нашла банку с Анисом Разумным, а на верхней полке — бутылку с Водой Солёной.

Додо тоже было чем заняться. Он снял висевшую на крючке большую ложку и ловко зачерпнул ею в банке с Сахаром Медовым.

— Пять ло…ло…ложек… пять ло…ло…ложек, — бубнил он себе под нос, ссыпая Сахар в котел, в котором кипела обычная алхимическая смесь из сапфира и золота.

Внесла свою лепту и говорящая мисочка.

— А Гранулы Цветочные вон там, в зеленой керамической миске, — подсказала Соль Морская, показывая лапкой на одну из полок.

— Спасибо, малышка, — поблагодарила ее Фьоре, которая только что добавила в котел Воду Соленую и Анис Разумный. Взяв с полки миску с Гранулами, она высыпала в котел сто граммов разноцветных бисеринок.

— Еще немного, и Омиосетта Ликующая будет готова, — сказала она, помешивая кипящую смесь.

Додо сверился с часами: они показывали 23 часа 15 минут 4 секунды.

Не отрывая взгляда от циферблата, мальчик ждал, когда пройдет минута и семь секунд, как того требовала формула. Неприятный запах быстро сменился восхитительным, заполнившим всю лабораторию ароматом многоцветного пара, поднимавшегося над котлом. Даже кот и пес вывалили языки, сгорая от нетерпения попробовать Пастилку Сладкую!

Как только Додо снял котел с огня, Фьоре взяла старинную пипетку, которой пользовалась для приготовления алхимических жидкостей Нина, и набрала ею немного Омиосетты Ликующей. Осторожно поднесла пипетку к серым кружочкам, лежавшим на странице книги.

— По две капли на каждый кружок, — произнесла она под внимательным взглядом Додо. И моментально серые кружочки начали менять цвет.

— Ше…ше…шестьдесят три! — закончил счет Додо, когда их цвет стал чисто розовым. — Па…па…пастилки готовы!

И тут же страница говорящей Книги подернулась рябью, и она снова заговорила:

Додо и Фьоре, расстроенные тем, что не могут немедленно попробовать изготовленные собственными руками сладости, подчинились указанию Книги, переложив Пастилки одну за другой со страницы в говорящую мисочку, которая прямо-таки светилась от счастья.

На этом Книга не закрылась. Из жидкой страницы вылетела яркая красная молния и, разбившись о потолок, осыпалась искрами. Лежавший около дверей Красавчик закрыл голову лапами, Платон распушил усы, а двое друзей с удивлением уставились на Книгу, которая после короткой паузы заговорила вновь:

— Ждать при…при…призраков Каркона? Они при…при…придут в базилику Сан-Ма… Ма…Марко? — спросил перепуганный Додо.

— Петарды Колючие? — переспросила Фьоре. — А где мы их возьмем?

Книга ответила сразу же. Из жидкой страницы вылетели и повисли в воздухе три большие петарды, похожие на гигантские, остро заточенные карандаши. Фьоре поймала одну, то же самое сделал Додо.

— Но у них нет колючек! — удивилась девочка.

Книга сердито ответила:

Фьоре поблагодарила Книгу, хотя осталась недовольной их общением: девочке хотелось получить от нее больше информации.

— Книга, ты не могла бы сказать нам что-нибудь о Нине? — спросила она.

Книга пыхнула облачком дыма и коротко ответила:

Жидкая страница потемнела, и тяжелая обложка с шумом захлопнулась.

Фьоре, не выпуская петарды из рук, посмотрела на. Додо.

— Я даже представить себе не могу, что сейчас происходит с нашей подругой. Но, как сказала Книга, мы должны верить в Нину и надеяться, что все закончится лучшим образом и как можно скорее.

От размышлений о Нининой судьбе их отвлекли громкое мяуканье Платона и лай Красавчика: животные явно нервничали. Даже мисочка Соли Морской выглядела беспокойно.

Додо посмотрел на часы:

— До по…по…полуночи всего ничего. Надо го… го…готовиться к встрече с при…при…призраками.

Огромный дог поскреб лапой дверь лаборатории, просясь выйти, а кот спрыгнул на пол, оставив говорящую мисочку на столе одну.

— Но если мы выйдем из лаборатории, то должны будем закрыть дверь. А это значит, что не сможем снова войти сюда. Ключ-сфера только у Нины, — уточнила Фьоре.

— Я зна… зна… знаю. Но у нас нет вы… вы…выбора, — ответил Додо, сжимая в кулаке петарды.

Ребята, сопровождаемые животными, вышли, оставив Соль Морскую в одиночестве. Мисочка, топоча лапками, подгибающимися под тяжестью Пастилок, с трудом приковыляла к говорящей Книге.

— Уважаемая Книга, это я, мисочка. Я очень переживаю за Нину и всех наших юных друзей, — сказала она со вздохом.

Из обложки вылетела пара искорок, но голос, который мог бы утешить мисочку, так и не прозвучал. Она еще раз вздохнула и задремала под непрерывное бормотание кипящей алхимической смеси в котле, висевшем в каминчике с негаснущим огнем.

Фьоре и Додо услышали, как дверь в лабораторию захлопнулась за их спинами. Теперь, что бы ни случилось, они больше не могли укрыться в этом сверхсекретном убежище. С петардами в руках они прошли через зал Дожа, освещенный, как обычно, уютной зеленой лампой.

— Как ты ду…ду…думаешь, если мы пойдем в ку…ку…кухню, Люба про…про… проснется? — спросил Додо, голодный как волк.

— Нам же надо спешить в базилику!.. Ну ладно, пойдем тихо, а то я тоже умираю хочу есть. Возьмем что-нибудь в холодильнике и побежим, — ответила Фьоре, у которой от голода забурчало в желудке.

Стараясь не шуметь, ребята и животные спустились в холл и на цыпочках направились в кухню. Додо открыл холодильник, и из него на пол с громким шумом вывалилось блюдо с большим сливочным тортом, который Люба приготовила на ужин. Грохот неизбежно должен был разбудить русскую няню.

— Ты что творишь?! — зашипела на мальчика Фьоре, а Красавчик и Платон, урча от счастья, принялись уплетать валяющиеся на полу куски вкусного торта. Додо покраснел до корней волос, с цветом которых сравнялся цвет его щек.