Кирилл Кащеев - Выбор ведьмы

Рядом извивался Муравьиный Гад, смущенно мыкался Гивр-ямм и застыл серокожий. Похоже, выбранные для его охраны ямм все-таки оказались ненадежны.

— А теперь вссссе бысссстро внутрь! — прошипел Муравьиный Гад.

Ирка мысленно усмехнулась — Тат, конечно, в драконьей форме, но если забросить шарик разрыв-травы прямо в пасть… Рука ее нырнула в такой удобный разрез на юбке — платье от босоркань нравилось ей все больше. Словно наручник сомкнулся на запястье. Ирка вскинула голову… С потолка свисал незнакомый ямм, нахально обкрутивший ей руку хвостом — и хватка у него была… ой-ой! А из темноты тоннеля на стенах, на потолке стали появляться другие ямм — с большими и маленькими рожками, с куцыми крылышками, с жутковатыми погремушками на хвостах и с пастями, не только скалящими внушительные зубы, но и источающими неслабый запах яда. Среди них Ирка увидала и квадратную змею — все четыре пасти ее были оскалены. Теперь она вовсе не казалась смешной. Ямм полукругом сомкнулись вокруг пленников, не оставляя сомнений, на чьей они стороне.

— Я говорила, что в заговоре наверняка участвует гораздо больше ямм. Гораздо больше, — вздохнула Танька. Все-таки «а я говорила» в такой ситуации — не самое лучшее утешение.

Водная завеса мягко подалась, пропуская громадную бронированную башку, длинную чешуйчатую шею, крылья… и песочная драконица зависла меж ледяными башнями, формой так похожими на людей — кузнеца с молотом и женщину со сковородкой наперевес. Драконица суматошно забила крыльями — осознать увиденное у нее не получалось, слишком уж оно отличалось от всего виденного ею раньше. Невдалеке торчала странная… повозка? Что это повозка, Пан Лун поняла лишь по колесам, но было их не четыре, а больше, много больше! Цвета повозка была зеленого с разводами, такая расцветка терялась бы в нормальном лесу, а на выжженном пространстве меж завесой Великого Водного и черной стеной Мертвого леса она выделялась как яркая заплата. Еще на повозке горели фонари, они бы походили на прозрачные сосуды с молниями, созданные Повелительницей Грозы, но свет был ровный и не дрожал. В этом свете была видна приподнятая узкая площадка, на которой… лежала та самая жуткая взрывающаяся смерть, что летела из пустоты! Сейчас она не была окутана огнем и очертаниями напоминала стальную рыбину с растопыренными куцыми крылышками, какие бывают у змеев-ямм. Рядом со смерть-рыбиной суетились четыре человеческие фигуры в непривычной одежде такого же зеленого с разводами цвета, как и сама повозка. А на земле стояли ящики, в которых рядками лежали точно такие же стальные смерть-рыбины! И все это полетит на Пещеры? На малышей?!

Земляная забила крыльями — ни за что! Земляные не слишком хорошо сражаются, но биться и не понадобится: слабости человеческого рода были отлично известны Хранительнице Сокровищ. Пан Лун зависла почти над самой повозкой, благо ни один из человечков вверх не смотрел. А вверх и не надо, вы под колеса глядите… Выжженная земля под повозкой зашевелилась, будто там громадный червяк проползал, и с громким «чпок» выскочила тяжелая золотая чаша, украшенная самоцветами. И с лязгом грохнулась на платформу, прямо человекам под ноги. Пан Лун отлично знала, что сейчас будет. Сейчас они заметят чашу и бросятся к ней, забыв о стальной рыбине.

Вот один остановился и… переступил через чашу, будто и не видел сверкания драгоценных камней. И продолжил возиться вокруг «рыбины». Второй переступил тоже… а третий толчком ноги спихнул чашу прочь, чтоб не мешалась. Это что же такое творится?! Пан Лун взмахнула крыльями… земля вокруг повозки забурлила. Сквозь воронки и трещины сплошным потоком перло… золото! Монеты и чеканные блюда, ожерелья, кубки и канделябры, блестя алмазами и рубинами, выкарабкивались из-под земли и грудами валились под колеса. Куча сокровищ поднималась все выше и выше. Жемчужные ожерелья как настоящие змейки заползали на повозку, норовя кинуться человекам под ноги. Вот один споткнулся, замер, огляделся, наверняка увидев наваленную под колеса груду сокровищ, и… нагнулся, сдернул обмотавшееся вокруг щиколотки ожерелье и равнодушно бросил его сверху на кучу. В свете фонарей повозки Пан Лун увидела его лицо. Серая кожа с тонкими полосками черных вен, похожих на засохшие веточки, узкие щелки глаз и тонкая прорезь рта. Эти четверо только выглядели человеками и, наверное, еще недавно ими были, но сейчас на повозке возилась троица серокожих! Не обращая внимания на сокровища, один из них нажал что-то, повозка загудела и судорожно дернулась, стальная рыбина сорвалась со своей подставки и ринулась к водной завесе!

Пан Лун взревела и пала на нее сверху. Удержать пахнущую железом, смазкой и еще чем-то невыносимо вонючим «рыбину» было так же трудно, как поймать когтями селевой поток — «рыбина» рвалась из когтей, волоча Пан Лун за собой. Алмазные когти сомкнулись, сминая стальную обшивку как старую консервную банку. Противный запах стал еще сильнее, «рыбина» в когтях Пан Лун будто чихнула… выпустила шлейф дыма и пламени и начала стремительно нагреваться.

— Брось! Панька, брось ее! — Водная завеса расплескалась, пропуская гигантского коричневого змея. Грэйл Глаурунг ринулся туда, где обезумевшим волчком вертелась в воздухе змеица с ракетой. — Брось сейчас же!

Пан Лун развернулась на кончике крыла — и швырнула искрящую ракету в сторону Мертвого леса! Окутанная дымом и пламенем, железяка крутанулась в воздухе, как брошенная палка… Грэйл Глаурунг облегченно выдохнул и раскрыл пасть, готовясь высказать каменноголовой сестрице все, что о ней думает…

Ракета взорвалась. На месте бессмысленно вращающейся стальной рыбины вспух шар огня. Горячий вихрь подхватил песочную драконицу и закружил ее в воздухе, а разлетающиеся обломки забарабанили в чешуйчатую грудь. Пан Лун странно дернулась, выгнула шею, будто старалась дотянуться до собственного брюха, судорожно забила крыльями и… полетела вниз, будто сама стала камнем.

— Па-а-анька! — закричал Грэйл Глаурунг, бросаясь за ней. Выжженная пустошь содрогнулась, фонтан черной золы взмыл вверх, когда драконья туша ударилась оземь. Ревущий коричневый дракон спикировал сверху, вцепился когтями в уже не песочное, а грязно-черное от золы тело сестры. Из глаза драконицы торчал острый стальной обломок. Пахнущая нефтью темная кровь растекалась, мешаясь с золой.

— Ты… Ты… — тряся сестру так, что шея болталась как маятник, ревел Грэйл Глаурунг.

— Положи… меня… на землю… — едва слышно прошептала Пан Лун, обвисая в когтях брата.

— Да какая это земля, какая… — закричал он, опуская ее в перемешанную с золой кровь.