Алла Вологжанина - Острова Луны

Карине ужасно захотелось погладить Митьку, потрепать между ушами, пощекотать под подбородком. Совершенно идиотское желание, угу, как будто пятилетка увидела «собачку». Но ведь отчасти так оно и было! Быть человеком и смотреть на друга-волка ей до сих пор не доводилось. А если и доводилось, то не дольше нескольких секунд, которые, разумеется, в счет не шли.

Гладить, конечно, не стала – еще отхватит полконечности, если проснется не в духе. Вместо этого сделала несколько широких взмахов руками, разгоняя кровь, пошагала по комнате да пару раз наклонилась, с наслаждением ощущая, что ладонями можно упереться в пол, а резерв гибкости талии и растяжки связок в коленях еще не исчерпан. А если колесо? Или получится только вылететь в неизвестность из этого недоокна?

Ну как тут не попробовать?

В неизвестность не вылетела, но в узкий проход между кроватью и стеной не вписалась. Треснулась коленом и зашипела от боли.

Белый волк резко вскинул голову, просыпаясь, и тут же потянул носом – явно ощутил запах девчонки. О, мрак, сейчас решит, что это завтрак.

Но белый волк вдруг выгнулся дугой и потянулся. Эти потягушеньки смотрелись смешно, потому что были совершенно не волчьими. Как будто превращение началось изнутри. Внешне же очеловечивание побежало с кончиков пальцев. Рисунок волка смывался, под ним проступало изображение мальчишки. Надо же, как оно, оказывается…

– Чего распрыгалась? – спросил Митька и зевнул. – Шлепай к себе, проверь, что из нашего вчерашнего ужина можно сожрать на завтрак. И умыться бы не помешало.

Нечто до смешного похожее на обычный земной душ обнаружилось за дверью, которая, как Карина сначала подумала, вела в очередную спальню.

К счастью, в помещении в наличии были все четыре стены.

К несчастью, этот факт не компенсировал отсутствия горячей воды. Мрак и черт побери! Совсем недавно Карина и Митька как проклятые зубрили и до болящих языков отрабатывали знаки нагревания предметов (не путать с согревающими, для живых существ). Это требовалось для экзамена, да и в повседневной трилунской жизни тоже. Теперь знаки больше не действовали. Поэтому, приняв после зарядки душ, Карина согрелась еще одной зарядкой. Совсем крошечной, но все же.

– А неплохо, – встретил ее Митька, тоже клацающий зубами, но свежеумытый, а оттого довольный. Он устроился вместе со столиком-подносом на ее кровати и внимательно изучал содержимое первого: что-то типа гренков, вернее, уже окаменелостей, но грызть можно. Еще рыба соленая, мясо копченое – вот они в полном порядке.

– Да на таком холоде что мясо, что рыба могли бы быть сырыми, ничего бы с ними за ночь не случилось, – фыркнула Карина, почти автоматически надевая на запястье браслеотеку, – а я так жрать хочу, что и сырое оприходую, в волка не превращаясь. Сладкое найдется? – Она с тоской посмотрела на свой сноубордический костюм, кучей валявшийся у двери. Увы и ах, вчера феям было не до него, поэтому сегодня он по-прежнему оставался грязным и мокрым. И если первое девочке было по барабану, то второе моментально переводило вещь в разряд негодных к использованию. Временно, пока не высохнет.

Митька тем временем проинспектировал их завтрак на предмет наличия сладостей.

– Угу, есть что-то типа конфет, которые на чаепитии были. А еще у меня шоколадка с Рима заныкана.

– Слабак, у меня еще с Вильнюса…

Ребята слопали все, что ночью принес Но-нор.

Хороший завтрак такая штука – запросто может ситуацию «кошмар, мы все умрем» перевести в разряд «ну, кто на нас с другом?».

А этот завтрак оказался чертовски хорош. Даже холодная вода вместо чая и кофе его не испортила. Вдобавок невнятно-светлая серая хмарь за окном наконец-то не выдержала и уступила место совершенно невероятному восходу солнца – туманному, аж очертаний круга не видно, серебристо-розовому, с неожиданными огненными проблесками. Словно кто-то там, наверху, задумал вышить на небе золотой узор и для начала накидывал легкий контур.

– Надо проверить, насколько крепко мы тут застряли. – Карина облизала пальцы. – Я примерно понимаю, чего следует ожидать. Скорее всего, шагать будем до полного офонарения, а с места толком не сдвинемся. Давай разведаем, нет ли где прорехи. Они тут, конечно, все крутые, как вареным яйцам не снилось, но не зря же ее Императорское Величество вчера про человеческий фактор говорила. Могли просто налажать.

Митька медленно кивнул. Он жевал и отрешенно-внимательно смотрел в никуда. Казалось, он так сосредоточился на еде, что ничего вокруг просто не существует. Вернее, показалось бы кому угодно, только не Карине.

– И Межмирный камень найти надо, – сказал он. – Ты же понимаешь, что если у этих Луи Пастеров недоделанных не будет возможности разгуливать по разным пространствам и драконов искать, то они десять раз подумают, прежде чем свой апокалипсис устраивать. Потому что Диймар-дракон… это еще бабушка надвое сказала. И я все прокручиваю в голове то, что твоя ма… – видимо, оценил выражение лица Карины и сделал паузу, – Информатрисса рассказывала. Какая-то неувязка есть, но понять пока не могу.

– Я тебе скажу какая. – На самом деле Карина поняла это только что, поэтому чуть конфетой не подавилась, торопясь поделиться догадкой: – Как они собираются носиться по мирам? Межмирный камень работает через соответственно Межмирье. Как туда попасть без тропы? Кто откроет тропу, если эти маньячины укокошат всех до единого волчат? А им придется это сделать, если они хотят омертвить все пространство до сантиметра квадра… кубического… четырехмерно-кубического.

Митька, не сводя глаз с чего-то невидимого в неведомых далях (а вернее, на пустой каменной стене), перестал жевать.

– Интересно, как много знает об этом Шепот? – медленно произнес он. – Если вспомнить, как он шипел на тропе, что «тебе ничего не грозит…». Знал, что Информатрисса твоя мама?

Вот номер. Значит, Митька слышал тогдашнюю попытку Диймара выяснить отношения.

– Не знаю. Не до расспросов было. Постараюсь спросить у Ее Императорского этого самого… Не могу хоть тресни, «мама» выговорить, зареветь боюсь.

И… не заревела. Митька внимательно на нее посмотрел. Вроде как остался доволен увиденным, потому что кивнул:

– Ну, ок. Давай тогда доедать и – на поиски выхода.

Мальчишка едва закончил фразу, а вернее, проглотил ее окончание вместе с последней конфетой. Пружинисто подпрыгнул, нырком ушел в окно, оборачиваясь волком прямо в прыжке. Точь-в-точь как недавно сделал Рахасса, с поправкой на специфику твари конечно же. Интересное у него представление о «давай доедать» и времени, которое на это требуется!

Сама Карина быстренько дожевала конфеты и глотнула воды. Только после этого вышла из вместостенного проема. На двух ногах.