Алла Вологжанина - Острова Луны

– Не обычный, – зло сказал Митька. – Люсия оказалась четырехмерницей, да еще и знаккером.

– Я в курсе, – отмахнулась Арисса, – с точки зрения эксперимента – все равно пустышка.

– Если Резанов знал моих родителей, то почему он искал детеныша наугад в Третьем городе луны? – спросил Митька. – И почему так удивился, что я и Люська – внуки нашей бабушки? В смысле его наставницы?

– Я не в силах догадаться, чем руководствовался Резанов, ведь до его попыток возобновить исследование прошли годы, – задумчиво отозвалась Арисса, – но, зная Арнольда, могу предположить, что он попросту забыл о том, что твои родители перебрались из Вильнюса в наше лесное захолустье. Я, честно говоря, и сама очень удивилась, когда приехала из Москвы к сестре, и первыми, кого встретила, оказались Артурас и Регина. Любящие родители, хм-м-м… – И тут же, почти без паузы, добавила: – Евгений к тебе привязался. – Она махнула рукой в сторону Карины. – Но не бери в голову, он мог щенка подобрать, а потом выкинуть, как надоест.

– А ты, – Карина сглотнула ком. Эх ты, мрак безлунный, не удержалась, спросила о том, о чем не хотела, – а ты ко мне… привязалась?

Лицо Ариссы дрогнуло. Словно по спокойной поверхности озера легкая волна пробежала. На короткий миг, но все же оно стало беззащитно-расслабленным.

«А ведь она волнуется», – подумала Карина и неожиданно для себя обрадовалась этой мысли. Мама волнуется и не знает толком, как себя вести с девочкой. Поэтому и устроила им эту дурацкую экскурсию.

– Да, – сказала Арисса, – конечно, привязалась. Я же человек, и ничто человеческое не оказалось мне чуждым. Но, детка, давай-ка об этом мы с тобой побеседуем по-настоящему приватно, хорошо? Сейчас надо позаботиться о твоем друге. Видишь, как свежие новости его подкосили?

В последней фразе к маме вернулась язвительная манера речи. В точности такая же, как у остальных сестер Корамелл-Кормильцевых, даже у истерички Клары, сто лет как Радовой. Если вычесть злобненькую составляющую, получится Эррен. Интересно, а сама Карина в этом плане нахваталась больше от тетушек по материнской линии или все же от тетки по отцовской?

– Я в порядке, – хмуро изрек Митька. – Так на что был направлен ваш эксперимент? Не на бессмертие ведь само по себе?

– Строго говоря, восстановление ритуала Иммари было одним из этапов эксперимента. Следующим – обретение бессмертия. Но ты прав, основной целью мы поставили… как вы, земные детки, сказали бы, перезагрузку нашей реальности. Поэтому нам надо было зачистить оба витка от оборотней.

– С ума сошли, – услышала Карина собственный голос. – Угробить всех до единого волков и волчат в двух мирах. Это же полное омертвение! Глобальное. То, о котором отец на балу Пилигримовых яблок рассуждал, только, только… – Она не смогла сформулировать.

– Только он тогда не был уверен, что я жива, и пытался вертеть ситуацией в меру своих фантазий и амбиций, – усмехнулась Арисса, – и не преуспел.

– Это уже неважно. Даже то, что он меня чуть не придушил там, тоже неважно! Полное омертвение, да вы психи чокнутые. – Карина поняла, что еще немного – и она начнет истерически смеяться. – Слушай, мама-исследователь, объясни мне, почему вы над собой так не экспериментировали, а? Почему над другими?

– Ну почему же? – удивилась Арисса. – Этот эксперимент над нами… Подумай сама, а если восстановленный Иммари сработает не так, как должен? Вот, например, волчата погибнут, а бессмертие мы не обретем? Мы точно так же рискуем собой, как и всем миром.

– Только у мира согласия спросить забыли!

Ну вот, сорвалась на ор, да еще и слезы тут как тут.

– А зачем? – Арисса еще больше удивилась. – Мы можем себе позволить не интересоваться мнением мира, знаешь ли. Тем более что оно и без вопросов очевидно. Мне можно продолжать? Или тебе сначала высморкаться надо?

Карина замотала головой и отступила на шаг. К счастью, налетела спиной на Митьку.

– Тогда я продолжаю. – Это был не вопрос. Очевидно, их мнением Арисса тоже «могла себе позволить не интересоваться». – Следующий этап эксперимента – поиски юного дракона. К счастью, в бесконечной Вселенной существует бесконечное же число пространств, где у планет есть спутники-луны, а на планетах соответственно – Острова луны. А значит, там время от времени появляются драконы. У нас есть мм… некоторая техническая возможность перемещаться по разным пространствам через Межмирье. Став бессмертными рано или поздно, мы нашли бы юного дракона, который вернул бы к жизни Однолунную Землю и Трилунье. А теперь мы снова рассмотрим этого мальчика, Диймара. Сомнительно, но у него вполне может получиться. Надо будет подбодрить его.

У Карины язык прилип к гортани. А мама продолжала:

– Обновленные, словно первозданные миры. Вам хватает воображения, чтобы это представить? А дальше – жизнь возьмет свое, а мы сможем пронаблюдать полную эволюцию живых и разумных существ.

– Которые станут почитать вас за богов, – смех девочку все же разобрал, – ничего оригинального.

– Об этом мы, откровенно говоря, не думали, – покачала головой Арисса. Она задумчиво закусила губу. О, мрак безлунный, и этот жест Карина взяла от мамы! – Нельзя предусмотреть все. Например, ваше появление здесь. Не в Трилунье вообще, а конкретно на Тающих Островах. Оно, знаете ли, немного застало нас врасплох. Да еще дракон, чтоб ему целиком в глубину провалиться! Впрочем, мы быстренько решили, как с вами быть.

– Вот спасибо, как будто мы без вас не разберемся, как с нами быть, – огрызнулась дочь.

– Да? Позволь напомнить, что ты в Трилунье, где у Евгения на тебя все права, – отпарировала мать, но тут же смягчилась: – К тому же обещаю: не пожалеете. Это же Тающие Острова, как-никак, одно из секретнейших мест этого витка. Здесь становятся символьерами.

Арисса вдруг повела руками – то ли знак сотворила, что ли танцевальное па проделала. Частично, без участия ног то есть. Золотое сияние окутало руки, разрослось и побледнело, на миг заняло собой все невеликое пространство кабинета. На крошечную долю секунды оно уплотнилось, повисло каплями и… опало дождем, испарилось, не достигнув пола.

– Вы, конечно, не ученики-символьеры, клятву подчинения не давали, – с сожалением проговорила Арисса, – поэтому воздействие временное. Пара дней, самое большее – три, и все станет как было.

– Станет как было – что? – обалдело спросил Митька.

– Умение творить знаки, – ответила мама. – Ученикам-символьерам блокируют тот участок памяти, который отвечает за знание форм знаков, – словесные формулы и изображения. Отныне придется заново творить форму знака, полагаясь лишь на цель и волю. Цель и воля. Больше, собственно, в этом мире ничего и никому не требуется. Другое дело, что без добровольного согласия и клятвы подчинения эта мера очень временная. Посмотрим на вас, проверим – насколько временная. Ну же, ну же! – Она захлопала в ладоши. – Попробуйте сотворить какой-нибудь знак, посмотрим, что будет.