Мила Нокс - Путешествие в полночь

Она облизнула обветренные губы.

– В общем, ты понимаешь, что я хочу сказать.

– Нет, – честно ответил Тео.

Санда, кажется, не поверила.

– Я думала, мне конец. Эти карлики… – Она побледнела. – Я даже не успела набросить сеть-невидимку, выхватить лук… Только глаза разлепила – и все! Они нас уволокли. Если бы не ты… не знаю, что бы со мной было.

Санда посмотрела Тео прямо в глаза, и он почувствовал, что не может выдержать взгляда. Он вспомнил, как уговаривал себя им помочь. После того, как уговаривал бросить.

– Это ерунда.

– Почему?

– Потому что… – Тео глубоко вздохнул и отчеканил правило, то самое, к которому пришел за годы, прожитые с людьми. – Тот, кто тебя спас сегодня, завтра может тебя убить.

Санда открыла рот, но он перебил:

– Я просто знаю. Шныряла права насчет Договора. Каждый сам по себе.

Девушка упрямо сдвинула брови:

– Я думаю по-другому. Тот, кого ты спас сегодня, завтра спасет тебя.

Тео промолчал. Поднял котелок и направился к ручью, но Санда не ушла. По-прежнему смотрела.

– Я хотела кое-что попросить…

– Что еще?

– Ты мог бы починить? – Она вытянула из-за спины сломанный лук. – Это единственное, чем я могу защищаться, чтобы какая-то дрянь меня не слопала. Стрелять Раду научил…

Тео покачал головой.

– А сделать новый?

– Можно, но таким убить что-либо не выйдет.

– Вик сказал, что может дать нож, но я не умею с ним управляться. А ты… – Санда покраснела до кончиков волос и промямлила: – Я видела, ты хорошо им владеешь. Ты мог бы меня научить?

Настал черед Тео смущаться.

– Я? Не думаю, что… Попроси Змеевика.

– Тогда Шныряла меня во сне загрызет.

– Она тут при чем?

Санда вскинула брови.

– Ты серьезно не понимаешь? Ладно. – Она махнула рукой. – Просто я тебе… доверяю.

От ее слов внутри потеплело. Тео это не понравилось.

– Я хотела вернуться тогда, до спиридушей. Мой отец скрывал от меня что-то. Этот вечный запах лекарств дома… Я теперь догадалась, почему Смерть забрала его. Он был болен. Понимаешь? И я думаю, он уже… Я просто не смогу! Я скучаю по нему ужасно. У меня нет семьи, кроме папы, но… я не смогу, Тео!

Последние слова Санда выкрикнула, и Тео вздрогнул. Девушка судорожно потерла раны на шее.

– Он был прав, мой папа. Я просто слабачка! Я трусиха, Тео! – Ее глаза наполнились влагой, она уже говорила сама с собой – не с ним. – Мне нужно было сидеть дома и никуда не соваться… Но проблема в том, что уже поздно! Если я уйду…

Санда оглянулась на темный лес. Где-то закричала птица, и девушка сжалась.

– Если уйду, то ни за что не доберусь до замка. Я теперь могу только отправиться с вами. Куда бы вы ни пошли. Потому что без вас… – Она помолчала, потом решительно шагнула к Тео: – Я думала, что могу за себя постоять. Но когда мы боролись с Раду, это была просто игра. А теперь все по-настоящему, и я бесполезна. Понимаешь?! Ты можешь научить меня чему-то? Как защититься?

Тео столкнулся с девушкой взглядом – на миг, но его хватило, чтобы внутри заворочалось что-то щекочущее и странное.

– Пожалуйста, – умоляюще выдохнула Санда.

Тео отвернулся, мечтая провалиться сквозь землю. Он чувствовал, что его уши полыхают. «Черт возьми, что за ерунда?!»

Санда все ждала. Все смотрела.

Тео сглотнул комок в горле и… кивнул.

Единственный раз, когда Тео давал урок метания ножей, окончился ужасным событием. Шрам помнил. Заныл.

Тео подобрал небольшой плоский обломок дерева и подал Санде.

– Представь, что это нож. Нападай на меня.

Санда растерялась, но Тео ждал. Отчаянно краснея, девушка замахнулась и попыталась ткнуть ему в плечо – Тео просто шагнул в сторону. Легко, не моргнув глазом, пошутил:

– Твой друг тебя правда учил, а не кадрил?

Санда вспыхнула. Взмах, удар в грудь – Тео просто отклонился.

– Не стой на месте. Двигайся.

Санда, сдувая челку, прыгала вокруг него и пыталась попасть хоть куда-нибудь, целила даже в лицо, несмотря на то, что едва доставала Тео до подбородка. Он даже не вспотел, пока девушка, пыхтя, вспарывала воздух обломком дерева. Тео это начало забавлять.

Тео хотел отклониться, но позади Санды, на краю поляны… Между темных стволов, куда падал белый свет луны, появилась длинная черная рука. Она вытянулась из-за ствола как сгусток дыма, и следом потянулось остальное тело. Тео замер, широко распахнув глаза. В следующую секунду в живот больно ткнулось что-то твердое. Все вокруг тут же стало черно-белым, Тео услышал нарастающий стук крови в висках, а потом мир померк. Когда он пришел в себя – то ли мгновение спустя, то ли через долгую минуту, – обнаружил, что стоит на поляне, залитой лунным светом, и крепко сжимает Санду за горло.

Теодор испуганно разжал пальцы, и девушка, белая как призрак, с вытаращенными глазами схватила ртом воздух. Ее рука разжалась, деревяшка со стуком упала на землю. Потом Санда развернулась и стремглав бросилась в заросли, не слушая окриков Тео.

Пошатываясь словно в бреду, он направился к лагерю.

– Ты что, издеваешься? – накинулась на него Шныряла. – Где котелок?

Тео ответил таким потерянным взглядом, что девушка замерла, а Змеевик поднялся на ноги.

– Что случилось?

Тео открыл рот и тут же закрыл. Растерянно оглянулся на тропинку, ведущую к ручью. Змеевик, не говоря ни слова, скрылся среди ветвей. Шныряла, прищурившись, смотрела вслед.

Сидя у костра, Тео пытался прийти в себя. Есть не хотелось. Он приглядывался к каждому кусту и дергался всякий раз, замечая колыхание теней.

Змеевик быстро вернулся. За ним прибрела Санда, бледная, с опухшими веками, и села подальше от Тео, с другой стороны костра. Тео не знал, о чем они говорили, но взгляд, брошенный на него Змеевиком, был весьма странным.

Костер угас, легли спать. Тео, завернувшись в плащ, глядел в черное небо. Он слушал Полночь, ожидая различить неведомый голос, но до него доносились только таинственный стрекот и вскрики птиц. Тео вдруг понял, что Полночь… поет. Звуки складывались в мелодию. Тео приподнялся на локте, напрягая слух, но уловить музыку не смог: помешал храп Шнырялы.

Тео спал плохо, а под конец ему привиделся кошмар: будто руки перестали слушаться и, вместо того, чтобы отпустить горло Саиды, он сжимает пальцы все сильнее и сильнее; Саида, вцепившись в его запястья, кашляет, хрипло умоляет не делать этого, но руки не слушаются, живут сами по себе, подчиняясь чему-то другому – ярости и безумию.

Тео очнулся с немым криком, мокрый, будто катался по росистой траве. Поднялся и побрел куда глаза глядят. Кажется, Змеевик приоткрыл глаза, но Тео было плевать.

Он обнаружил себя стоящим на коленях у ручья. Плеснул холодной водой в лицо и вгляделся в отражение. «Я схожу с ума…» Тео не мог отвести взгляда от темных глаз своего отражения – растерянных, затравленных.