Александру Громов - По следу Аргуса

Ага, значит, товарищ инженер! Впрочем, об этом легко было догадаться - технарь технарем, за версту видно. Чего ему от нас надо? - вот в чем вопрос.

- Не за ухой сюда дядя Арион пожаловал, уверяю вас, Аугустин Алексеевич, - поднимаясь со своего камня, сказала Сильвия. - По мою душу явился, верно? - И озорно глянула на дядю Ариона.

Тот отрицать не стал, и тут я впервые увидел нашего Аргуса… ну, не в себе, что ли. Будто бросили его посреди пампасов, одного на свете, на произвол судьбы. Однако продлилось это совсем недолго.

- Погодите минутку, Сильвия Спиридоновна, - остановил он ее. - И дядя Арион нам простит. Тем более, что и он причастен к тому, о чем как раз шла у нас речь, - к увлечениям ребят.

С дядей Арионом, в отличие от нас, никакой игры затевать не надо было, он подтвердил, что да, причастен, в таком деле, дескать, грешно было бы не подсобить, на то мы и садоводы. А если что-нибудь еще не так, то ничего, это поправимо, вместе как-нибудь додумаемся. Вот хитрец! Он сразу, видно, разобрался в обстановке. Понял, что Сильвия многого еще не знает, и давай ее раззадоривать. Аргусу, понятно, это страшно понравилось, он всячески подливал масла в огонь. Пустился в рассуждения о том, как живут в городе, - можно, дескать, пройти на улице мимо будущего Дарвина или Эйнштейна, не подозревая о том, больше того - пройти и мимо сегодняшнего, а то и быть его соседом, ни о чем таком не догадываясь. Этим он вконец запутал не только Сильвию, но и меня: в самом деле, кто из нас Дарвин, не говоря уже об Эйнштейне, - он, Аргус, или, быть может, Беретик? Или наша ученая тетя?

Сильвия, правда, попробовала было принять игру и стала проигрывать свои варианты. Зацепившись за оброненное Арионом слово «садовод», она все пыталась дознаться, что бы оно значило и кто здесь садоводы - она с Арионом, Аугустин Алексеевич или мы трое? Или все шестеро? Но когда, казалось, она была уже совсем близко к цели, вдруг снова вмешался дядя Арион.

- Хотите подсказку, Сильвия Спиридоновна? Пройдемте со мной, покажу вам кое-какие записи в моем вахтенном журнале. Аугустину Алексеевичу тоже будет интересно, ребятам подавно, вот тогда все и прояснится.

Сказал он это куда как просто и буднично, но меня-то не проведешь: что такое вахтенный журнал, я, понятно, знал, где и кто его обычно ведет - тоже, а вот что это еще за морская вахта на берегу заросшего пруда?…

Впрочем, если уху тут варят под звон бубенчиков, ожидать можно всякого.

На месте Заморыша я, наверное, стал бы томить вас всякими намеками да девчоночьими недомолвками. Не буду! Так вот, мы быстренько помыли посуду, погасили костер, до блеска натерли золой котелок. А рыбу так и оставили в авоське, пусть себе плещется.

После двинулись вслед за дядей Арионом, обошли камыши и вскоре оказались в саду. Издалека заметили - вишневый. Деревья, правда, не такие, какие мы видели из окна машины, а повыше и пораскидистее, как у нас в махале. Богатые вишенки, тут было бы где размахнуться съемнику Беретика. Но едва прошли мы несколько шагов - деревья будто расступились.

Вдали, на пригорке, раскинулись огромные зеленые крылья.

Как шли мы за дядей Арионом, так разом и остановились.

- Можете дотронуться до бабочки, не воспрещается, - тихо проговорил дядя Арион.

- Только не вспугните, а то взлетит! - напутствовал нас Аргус.

И мы рванулись вперед.

То, конечно, вряд ли была передающая станция для управления поведением людей или даже передвижной прибор для чтения мыслей. Зеленая бабочка сидела прямо на вишне - не рядом с деревом, а на нем, пропустив ствол через себя. Вишня была как бы огромной булавкой, из тех, на которые накалывают насекомых.

- Ну как, хороша? - поинтересовался дядя Арион.

- А вы им разъясните, какое сходство между вашей бабочкой и их агрегатом, - посоветовал Аргус. - Тем, который со шлангом и рюкзаком.

- Ну-ка, ну-ка, что за сходство? - вмешалась Сильвия. - Что за агрегат?

- Вот по этой части вы и коллеги, Сильвия Спиридоновна. Знайте же, что мои юные соседи тоже неравнодушны ко всяким хитроумным уборочным устройствам…

Тем, собственно, и закончилась для Сильвии игра в «холодно-жарко». Она глянула на нас, я бы сказал, с известной долей почтения, хотя и скорчила при этом смешную гримасу: вот, мол, вы какие, с вами, оказывается, надо держать ухо востро! Хорошо еще, что Аргус с Арионом не стали ей излагать, в чем суть и отличие нашего метода, нам это было бы вовсе ни к чему.

- Так вам как разъяснить, ребята, - обратился к нам дядя Арион, - на пальцах или в натуре?

- В натуре! - мгновенно откликнулся Беретик.

- А как это у вас на пальцах получится? - полюбопытствовала Заморыш.

«Вечно она влезает!» - вздохнул я про себя.

- Ну, что ж, - ответил дядя Арион, слегка сдвинув кепку на затылок, - попробуем сперва одним манером, потом другим…

Он подошел к бабочке, потрогал одно из ее крыльев и в свою очередь спросил:

- Скажите-ка, почему вы перестали на деревья карабкаться?

Прозвучало это у него довольно-таки строго, а может, нам так показалось, но с ответом мы чуточку замешкались. По этому поводу Аргус с Сильвией даже перемигнулись насмешливо.

- А потому что мы не обезьяны! - выпалила наконец Заморыш.

- Правильно! - отозвался дядя Арион и поднял указательный палец. - Только какая-нибудь мартышка может себе позволить лезть за каждой вишенкой или сливой на верхотуру. Человек должен постараться как-нибудь их к себе привадить.

- Не мы к ним, а они к нам, - заключил Беретик.

- То-то! - подтвердил дядя Арион и поднял палец еще выше. - Вот и Сильвия Спиридоновна тоже так рассуждает: зачем гонять машину за плодами, если можно доставить плоды прямо в машину? - Он опустил палец вниз.

При этих словах Сильвия рассмеялась, вслед за ней и Аргус - довольно-таки поспешно. А дядя Арион заявил, что это и было объяснение на пальцах, теперь надо идти дальше. И пошел - обогнул бабочку и забрался в кабину.

Тут надо сказать, что бабочка оказалась не какого-нибудь там вымершего рода, а вполне современная. Позади нее, если смотреть оттуда, где стояли мы, возвышалась кабина. В нее и поднялся дядя Арион, уселся, - и вишня вдруг заходила ходуном, будто произошло землетрясение. От неожиданности, признаться, я слегка вздрогнул. Но землетрясение тут же прекратилось, успокоилось и дерево, только вишни с него дождем посыпались на крылья бабочки.

- Вот и все, - высунул голову из окошка дядя Арион.

На этот раз его слова прозвучали для Аргуса и Сильвии, как команда. Из штабеля неподалеку каждый из них взял по ящику, оба подошли к машине, Арион включил транспортер, и ящики поочередно наполнились. Затем Аргус подхватил их и унес в сторонку, а Сильвия пожелала нам приятного аппетита, попросив при этом ответить - только честно! - какая вишня окажется вкуснее: сорванная с дерева, снятая нашим агрегатом или поднесенная бабочкой.