Дж Поли - Рожденные летать

Пустельга прикусила губу. Мое сердце снова сжалось от боли и сочувствия.

— Так что же нам делать? — спросила Пустельга. От волнения ее британский акцент стал еще сильнее.

— Прежде всего нам надо забрать наши рюкзаки с припасами, — сказала Туи. — Мы не можем опять вот так все побросать и лететь неподготовленными, куда бы ни направились.

— Но как? Ястреб и идти-то не может, не то что лететь.

Ястреб со стоном поднялся с травы:

— Не надо преувеличивать, я прекрасно могу идти.

— Если мы пойдем пешком, то можем напороться на эволюционистов, — возразил Сокол, сидя на траве.

«Пожалуйста, Господи. Какой-нибудь знак».

Пустельга вздохнула и достала свой смартфон.

— Давайте посмотрим, нет ли сообщений о бесчинствах эволюционистов, рыскающих в поисках икаров. По крайней мере будем знать, куда нам идти не надо.

Вскоре смартфон Пустельги «заговорил» на разные голоса.

— Смотрите, что я нашла. Это было в новостях. — Она развернула смартфон так, чтобы мы все могли видеть картинку на дисплее.

Мы все придвинулись поближе.

— Фу, надеюсь, ты пошутила! — скривившись от отвращения, воскликнул Сокол и тут же отпрянул назад.

Камера показывала процессию людей в белых балахонах. Они шли маршем по ярко освещенной улице Лос-Анджелеса, размахивали плакатами и выкрикивали какие-то лозунги. Демонстранты были настроены крайне решительно.

Весь Отряд фыркал и кривился, глядя на дисплей, я же не мог оторвать глаз от картинки. Ангелисты бросались к людям на улице, в чем-то горячо их убеждая. До меня долетали отдельные фразы:

— Ангелы в небе… Защитим ангелов от Корпорации эволюции… Не позволим этому случиться!.. А что, если бы это были ваши дети?.. Спасем ангелов! Помогите нам!

Некоторые из ангелистов подносили к камере свои плакаты, на которых были крупно выведены цифры телефонного номера и адрес сайта в Интернете.

— Присоединяйтесь к нам! — кричали они.

«Это знак? Господи, это именно то, что Ты хочешь от нас?»

— Мы должны позвонить им. — Я вытащил свой мобильник и принялся набирать номер, указанный на плакате.

Сокол подскочил ко мне и крепко ухватил за запястье:

— Эй-эй, приятель, ты что, рехнулся?

— Они помогут нам, — сказал я, высвобождая руку. — Мы не можем вечно убегать и прятаться.

Сокол придвинулся ко мне почти вплотную. Его большие желтые глаза уставились на меня.

— Они хотят нас использовать. Точно так же, как эволюционисты. Не покупайся на эту туфту, Мигель. Пораскинь мозгами!

— Ты считаешь, что они затевают нечто плохое, только потому что они религиозные люди? — Я сердито шевельнул крыльями. — Ты им не доверяешь, потому что они верят в Бога?

— Да откуда ты знаешь, во что они на самом деле верят? — взъерепенился Сокол. — Что, если они хотят заманить нас в ловушку?

— Я верю в Бога. И я верю, что Он защитит нас. И я верю, что ангелисты появились не просто так, что они посланы нам, — твердо заявил я.

Сокол отпустил мое запястье, развернулся и стал мерить шагами газон.

— А что, если это все-таки окажется ловушкой? — остановившись, спросил он.

Я опустил руку с мобильником и медленно обвел взглядом товарищей. Отряд смотрел на меня. В больших желтых глазах я видел целый спектр эмоций: страх, тревогу, презрение, надежду. Даже Филин и Рэйвен выжидающе смотрели на меня.

— Послушайте, — тихо заговорил я, — я понимаю, что большинство из вас не разделяют моей веры и не относятся к Богу так, как отношусь я. И это означает, что ангелисты не вызывают у вас ничего, кроме подозрения и неприятия. Я знаю это и понимаю ваши чувства. Но вы не дали им ни единого шанса, а между тем один раз они уже помогли нам, когда Пустельга, Ястреб и я вытаскивали вас из западни, в которую вас загнали эволюционисты! Тогда они действовали против эволюционистов.

И между прочим, никто из других, обычных людей, с которыми мы до сих пор сталкивались, не помог нам, все только целились на нас своими камерами!

— Ты забываешь, что мой отец рисковал жизнью из-за нас. В него всадили пулю! — хриплым голосом произнес Ястреб. — Возможно, его уже нет в живых.

Пустельга тронула его рукав:

— Он был жив, когда мы…

— Когда мы уходили, был жив, но мы не знаем, дождался ли он скорой, мы не знаем, довезли ли его живым до больницы! — Он аккуратно отстранил Пустельгу и сделал шаг ко мне. — Где были твои ангелисты, когда моя сестренка кричала и задыхалась от ужаса? Где они были, когда стреляли в моего отца? — Голос Ястреба дрожал. — Где они были, когда подбили меня? Где все это время был твой Бог?

Мое горло сжалось. Я не мог ответить на вопросы Ястреба, потому что мысленно задавал их и сам.

— Но я тебе скажу, кто был тогда рядом со мной, — повышая голос, продолжил Ястреб. — Ты был. Пустельга была. Весь Отряд. Все вы были там.

Сокол перестал шагать взад-вперед по газону. Остановившись, он развернулся ко мне. Наши взгляды встретились.

— Послушай, Мигель! Взгляни на нас. Это я — Сокол. Это мы — Туи, Ястреб, Пустельга, Филин, Рэйвен. Мы твои друзья, и мы единственные, кто с самого начала был рядом с тобой, мы единственные, на чью помощь и поддержку ты всегда можешь рассчитывать. Время решать, Мигель. С кем ты — с нами или с ними?

— Это не игра, Сокол…

— Нет, это не игра, Мигель. Это война, — отрезал Сокол. Я видел, что остальные с ним согласны, даже Филин и Рэйвен были на его стороне. — Если ты сейчас уйдешь к ангелистам, Отряд не будет ждать твоего возвращения.

Я не отвел глаз. Я остался неподвижен. Но мое сердце рухнуло в пропасть. У меня и в мыслях не было покидать Отряд. Я лишь искал поддержки и защиты. И если ангелисты могли дать их нам…

После страха, пережитого этой ночью, и навалившейся на меня безумной усталости предложение ангелистов, сулившее относительный покой и защищенность, выглядело соблазнительным.

Но Отряд видел в них врагов, примерно таких же, как эволюционисты. Я понял, что если сейчас уйду к ангелистам, то потеряю Отряд. Глядя на моих разбившихся на три пары товарищей, которые смотрели на меня с разной степенью тревоги и озадаченности, я чувствовал, что они уже сейчас выталкивают меня.

«Если я уйду, будут ли они хотя бы скучать обо мне?»

Я был частью Отряда. С первых дней знакомства с каждым из них я знакомился с ними как с членами Отряда. Сокол вечно вовлекал меня в свои игры. Туи, хоть и была резкой, но всегда оставалась доброй и открытой. Филин был мне как старший брат, а Рэйвен — как младшая сестра, которой у меня никогда не было. Ястреб был верным другом, который стоял за меня горой.

А я? Что мог предложить им я?

Я посмотрел на Пустельгу. Она протиснулась между Ястребом и Соколом, подошла ко мне и взяла за руку.