Татьяна Павлюченко - Тааль

На ужин ребятам пришлось удовлетвориться печеными в золе яйцами, которые раздобыл Никита, взобравшись на дерево для лучшего осмотра окрестностей.

Десертом послужили ананасы. Никто из ребят раньше этот плод не пробовал. В магазинах, конечно, видели все, но заоблачная цена не позволяла наслаждаться его вкусом. Соки пили, но они и рядом не стояли с кисло-сладким вкусом тропического фрукта.

Первым их обнаружил Саша и позвал друзей полюбоваться на это чудо. Достаточно большое пространство занимали своеобразные розетки, собранные из темно-зеленых листьев, по форме напоминающих ремни. На высоте сантиметров тридцати зеленовато-желтые ананасы и венчали эти розетки. Хохолок на соплодии в миниатюре повторял розетку листьев.

Поторопившись первым сорвать желанный плод, Саша больно уколол руку об острые шипы, расположенные на концах листьев. Алеша позже с ревностью наблюдал, как Настя заботливо оглядывала места уколов.

«Бананы да бананы! Как же они мне уже надоели. Скажи мне кто-нибудь месяц назад, что я буду есть их через силу, в жизни бы не поверил», — думал Шестеренка, собирая сухие ветки для костра. «Шестеренка, принеси то, подай это, убери здесь, — скривился мальчик, — Достали они меня уже! Вот уйду и точка! Хорошо хоть с невидимостью на третий день разобрался. Все думал, почему же она на этих идиотов не действует. Сразу догадался, что это связано либо с ростом, либо с весом. Но про то, что выходить надо нагнувшись, как-то сразу не сообразил. Зато теперь могу свободно этим пользоваться. А сколько я нового об этих козлах узнал. Они-то думают, что я за чем-то ушел, а я окунусь и готово. Прихожу и подслушиваю. Один раз, правда, чуть не запалили, но пронесло. Вадила решил, что ему почудилось, будто он летающий нос видел. Глюки, так сказать, на фоне отсутствия курева. Хорошо, что я не курил, а то посмотришь на них, ну прямо исстрадались бедняги. Из чего только самокрутки не пытались сделать».

Подходя к лагерю, Шестеренка издали услышал какие-то радостные возгласы. Оказалось, что Длинному удалось поймать достаточно крупную рыбину, и теперь они пытались её почистить, но из-за отсутствия ножа дело никак не двигалось.

— Эй, Шестеренка, гони сюда быстро! — обрадовано заорал Вадила, увидев приближающегося мальчика. — Вот тебе сегодняшний ужин. Почистить, пожарить и нас позвать. Мы к морю. Ну, чего уставился? Действуй!

Слезы просто душили мальчика. Витя старался не разреветься, чтобы не вызвать дополнительных смешков и пошлых шуточек типа: «Жуй бананы, обезьяна, до рыбы ты ещё не дорос. Рыба же женского рода, к ней нужен особый подход, нежный. А ты ещё мелок, чтобы к женщине прикасаться». «Всю рыбину сожрали, даже попробовать не дали, сволочи! Я так долго мучился с ней: чистил да жарил. А они явились на все готовенькое».

Так и не успокоившись, Шестеренка вылез из шалаша, стараясь не разбудить своих мучителей. Было ещё светло. Солнце только маленьким краешком спряталось за вершинами деревьев. Пнув кожуру от банана, которая попалась под ногу, мальчик направился к берегу.

Неторопливым шагом он все дальше и дальше удалялся от места их обычного купания. Отойдя приблизительно на километр, Шестеренка увидел нечто нехарактерное для острова. Что-то знакомое. «Да это же заколка для волос. Где же я такую видел? Ну, конечно же!» Точно такая была на косе Насти, девочки из его отряда, которой они в автобусе жвачки прилепили, после чего ей пришлось волосы состричь. «Мы-то ещё думали, если те ребята попали на этот же остров, то куда они потом исчезли. Шалаш ведь, наверняка, они делали. А дальше их след пропал. Теперь эта заколка доказывает, что они ушли именно в эту сторону. Может хоть теперь Вадила согласится отправиться на поиски, а то прилепился на одном месте своей жирной з…»

Мальчик не мог знать, что заколку Настя потеряла во время разведки местности. Поэтому всей их группе суждено было отправиться в поход по ложному следу.

На следующее утро ребята приступили к постройке плота. Из-за отсутствия топора процесс затянулся на несколько дней. Выбирая толстые побеги бамбука, мальчики сваливали его и оттаскивали к берегу, где решено было начать строительство. Когда было заготовлено достаточное количество длинных, метра по три, палок, ребята начали проделывать в них отверстия, по краям и в центре. Насте поручили скручивать веревки из виноградной лозы. После завершения подготовительного этапа, наступил этап связывания. Импровизированными веревками все бревна были надежно скреплены.

Занятые делом, друзья даже и не вспоминали про «жареную сосиску».

Пробный спуск плота на воду производил Никита. Отплыв на достаточное расстояние, отталкиваясь от дна длинным шестом, он проверил маневренность новоявленного судна и пришвартовался к берегу.

Отправление по уже заведенному обычаю было назначено на следующее утро, а весь оставшийся вечер был посвящен сборам и, конечно же, веселым играм и шуткам.

Ночи ребята проводили в гамаках, которых было три, так как часовой должен был находиться у костра.

Местность становилась все более голой. Нет, нет, растительность, конечно же, никуда не делась, пальмы и все прочее. Но вот бананы в этой части острова больше не попадались. Рыба не шла в руки. Кокосы находились на недосягаемой высоте, а те, что ребята находили на земле, чаще всего были уже старыми. И наученные горьким опытом, Робинзоны их не хватали, а лишь опасливо потирали животы. Надолго им запомнился один из вечеров, когда вернувшийся с очередной прогулки Шестеренка, застал друзей в, мягко говоря, неприятной ситуации. После того дня прижилась шутка Длинного: «Старый кокос вызывает понос».

— Жрать хочу, не могу уже, скоро желудок к позвоночнику прилипнет, — бурчал Вадила, трогая свой живот.

«Прилипнет он, где же. Такое пузо отрастил, хоть бы уж молчал. А ведь он действительно сбросил пару килограммов», — оглядев Вадима с ног до головы, констатировал Длинный, но вслух ничего не сказал.

— И зачем мы сюда поперлись. Все ты, Шестеренка: «Они там, они там».

— Вадила, но ты же сам кричал: «Догнать, поймать и обезвредить!» Возвращаться теперь уже поздно. Мы в пути третий день, может нам что-то дальше встретится.

— Глядите, — Длинный вытянул вперед руку, — там речка какая-то поблескивает. Побежали!

— Хорошо бы, — грузно переваливаясь с ноги на ногу, Вадила старался не отставать от товарищей. — Смотрите, там всю воду не выпейте, мне оставьте! — прокричал он вслед убегающим и остановился отдышаться.

Но они его уже не слышали. Хоть и измученные жаждой они неслись как угорелые. Первым добежал Длинный. Набрав полную пригоршню воды, он, попробовав её, поднял вверх руку с поднятым большим пальцем, а затем жадно принялся пить. Вскоре к нему присоединился Шестеренка.