Рик Риордан - Меч Лета

Среди эйнхериев пронесся одобрительный гул вперемешку с восторженными восклицаниями. Блитцен отвесил низкий поклон.

—Спасибо, лорд Один. Просто не знаю, как и начать, но нельзя ли воспользоваться этим финансированием для производства моей линии одежды?

Один доброжелательно улыбнулся:

— Ну, разумеется, можно. А теперь о Хартстоуне.

На экранах появился Харт. Почти без сознания от упадка сил, он устроился в окне дворца Гейрода. На лице его блуждала блаженноидиотическая улыбка, а руками он изобразил знак стиральной машины.

—Это благородное существо пожертвовало всем, чтобы открыть для себя искусство рунной магии, -сказал Один. - Это первый настоящий волшебник, появившийся среди смертных за несколько минувших столетий. Без него экспедиция на Остров Вереска несколько раз могла провалиться ещё до того, как наши герои прибыли к цели. Ты, Хартстоун, мой друг, - одарил он эльфа сияющей улыбкой. Ты тоже будешь освобожден от службы Мимиру. Я же тебя приглашаю в Асгард, где лично намерен устроить тебе девяностоминутный индивидуальный бесплатный тренинг, в течение которого я поделюсь своими рунными знаниями с последующим вручением DVDдиска и моей книги «Рунная магия с Всеобщим Отцом» с дарственной надписью.

Последовали вежливые аплодисменты.

Хартстоун был до того потрясен, что ему лишь с большим трудом удалось показать:

—Спасибо.

А на экранах уже была Сэм, застигнутая объективом камеры в «Фалафельной Фадлана». Щеки Её пылали, взгляд исполнен смущения и недовольства, а Амир с улыбкой склонялся к уей.

—Еуу! - пронеслось по рядам эйнхериев вперемешку с покашливаньем и выразительными хихиканьями.

—Убей меня прямо на месте, - сердито пробормотала мне Сэм.

— Самира аль Аббас, -обратился к ней Один. - Я лично выбрал тебя в валькирии. За твоюО храбрость, стойкость, твердость духа и богатый потенциал. Ты верно следовала моим приказам и продолжала выполнять свой долг даже после гоп, как тебя покрыли позором и выгнали. Тебе я дарую выбор.

Один, переведя взгляд на павших валькирий перед столом танов, выдерживал паузу до тех пор, пока в трапезной не повисла полная тишина.

—Гунилла, Маргарет, Ирен, - произнес он проникновенным голосом. - Все они полностью отдавали себе отчет, сколь опасно быть валькириями. И, не колеблясь, пожертвовали собой во имя сегодняшней победы. Им все же под самый конец открылось, какова ты на самом деле, Самира, и они стали биться вместе с тобой. Убежден, что сейчас все трое с радостью поддержали бы мое мнение, что тебя необходимо восстановить в сестринстве валькирий.

У Сэм подкосились ноги, и ей пришлось опереться на Мэллори Кин.

—Я предложу тебе выбор,-продолжил бог. - Моим валькириям требуется капитан, и я не вижу лучшей кандидатуры, чем ты. Эта должность позволит тебе проводить больше времени и мире смертных и даст возможность передохнуть после вашего многотрудного приключения. Но, если пожелаешь... - его синий глаз азартно блеснул, - у меня для тебя есть место, связанное с куда большим риском. Работать непосредственно на меня, отправляться по мере возникновения ситуаций с весьма важными и опасными миссиями, успешность которых высоко вознаграждается.

Сэм поклонилась.

—Вы оказали мне очень большую честь, Всеобщий Отец, но я никогда не смогу заменить Гуниллу. Я прошу у вас лишь об одном: дайте, пожалуйста, мне возможность проявить себя столько раз, сколько будет необходимо, чтобы ни у кого из собравшихся сейчас здесь больше не возникало сомнений в моей верности Вальхалле. Вот почему останавливаю свой выбор на вашем втором предложении. Жду ваших приказов и, будьте уверены, не подведу.

Речь Самиры вызвала у эйнхериев бурно восторженную реакцию. Трапезная сотряслась от

аплодисментов и одобрительных выкриков. Даже валькирии смотрели теперь на Сэм не столь враждебно, как прежде.

—Замечательно, - просиял Всеобщий Отец. - Ты снова доказала, насколько мудра, Самира. Обязанности твои конкретизируем позже. А сейчас речь пойдет о Магнусе Чейзе.

Экспозицией на экране стал я, застывший в беззвучном крике при падении с моста Лонгфелло.

—Сын Фрея, добывший Меч Лета и не позволивший Сурту завладеть им! - провозгласил бог. - Ты показал себя... Ну, может, и не великим воином...

—Спасибо, - пробормотал я.

—Но уж точно великим эйнхерием, - продолжал Один. - Думаю, что мы все... все мы, сидящие за столом танов, считаем, что ты заслуживаешь награды.

Один медленно проскользил взглядом по танам, которые зашевелились и угодливо забубнили:

— Мм, да, разумЕётся.

— Я делаю тебе это предложение скрепя сердце, - пристально посмотрел на меня синим глазом Всеобщий Отец. - Если ты чувствуешь, что Вальхалла не для тебя, я отправлю тебя в Фолькванг к твоей тете Фрее. Возможно, ты, отпрыск вана, почувствуешь там себя лучше. Или, если пожелаешь, теперь он просто пронзил меня взглядом, - даже позволю тебе вернуться в мир смертных, полностью освободив от обязанностей эйнхерия.

Трапезная наполнилась тихим, но напряженным гулом, и я по всеобщему выражению лиц понял, на сколь сильный риск идет сейчас Один. Позволив эйнхерию возвратиться в мир смертных, он создает до того немыслимый прецедент, и нет никакой гарантии, что точно такого же от него не потребуют для себя остальные. Я поглядел на Сэм, Блитцена и Хартстоуна, а затем на друзей по девятнадцатому этажу - Ти Джея, Халфборна и Мэллори. Именно здесь и с ними я перестал себя ощущать бездомным и одиноким.

— Спасибо, Всеобщий Отец, - поклонился Одину я. - Но где мои друзья, там и мой дом. Теперь я эйнхерий, один из множества ваших воинов, и для меня это достойная награда.

Трапезная взорвалась ВОПЛЯМИ одобрения. Эйнхерии застучали, по столам кубками и заколотили мечами в щиты. Друзья принялись хлопать меня по плечам, обнимать, а Мэллори, чмокнув в щеку, буркнула:

—Ну, ты полный идиот!- А затем прошептала мне на ухо: - Спасибо.

—Мы ещё сделаем из тебя воина, сын Фреи, - взъерошив мне пятерней волосы, пообещал Халфборн.

Дождавшись тишины, Один поднял вперёд руку, и пульт его превратился в сияющЕё белое копье.

— Именем Гунгнира, священною оружия Всеобщего Отца, я объявляю, что семерым этим героям даруется право свободно перемещаться по всем Девяти Мирам, включая Вальхаллу. Куда бы они ни направились и чтобы ни делали, никто не вправе подвергнуть сомнению, что это происходит от моего имени и по воле Асгарда. И всем запрещается под страхом смерти чинить им препятствия. -Он опустил копье. - Сегодня у нас пир в их честь. А завтра мы предадим огню наших павших подруг.

Похороны устроили на пруду в Общественном парке. Не знаю, каким уж образом эйнхериям удалось раздобыть прогулочную лодку. Они ведь не рассекают по пруду зимой. Прогулочное суденышко подверглось некоторой модификации и превратилось в погребальную ладью для трех погибших валькирий. В коконах из сияющей белой ткани, они лежали теперь на деревянном щите, окруженные оружием, латами и золотом.