Дмитрий Емец - Король хитрости

– Ты на физиономию свою посмотри! – посоветовал Антон и отправился искать, в кого бы еще кинуть тряпку. Он тоже видел Аню, но его толстую кожу не способны были пробить никакие стрелы Амура.

Придя в себя, Филька Хитров стал осаждать сердце Ани. Вначале он забрасывал ее записками, на которые она не отвечала, а потом пообещал, что будет давать ей списывать на контрольных.

– Только вначале я сам спишу у Кольки Егорова, – сказал он.

– Да уж спасибо! Своим умом обойдусь! – фыркнула Аня.

Какие способы Филька только не перепробовал, чтобы понравиться Ане. И коронные шуточки свои откалывал, и цветы дарил, и кассеты одалживал, и гулять приглашал, и стихотворения Пушкина переписывал, выдавая их за свои, – но все равно Аня оставалась к нему совершенно равнодушной. Как и раньше, она проходила мимо, даже не глядя в его сторону, и только гордым движением головы отбрасывала назад длинные волосы.

Так продолжалось, наверное, с месяц. От несчастной любви Филька даже мороженое перестал есть и похудел на полкилограмма (впрочем, что более вероятно, он случайно взвесился натощак).

И тогда Филька решил посоветоваться со своим мудрым дедушкой, тоже, кстати, Филиппом Хитровым, в честь которого и был назван. Он отправился к дедушке в гараж, где старый Хитров, пыхтя, переворачивал ломом двигатель от «Москвича».

– Дедушка, ты когда-нибудь влюблялся? – спросил Хитров-младший.

– Угу! – ответил Хитров-старший.

– А посоветоваться с тобой можно?

Старший Хитров уселся на капот машины, вытирая руки промасленной тряпкой.

– Ну, советуйся! – разрешил он.

– Понимаешь, мне нравится одна девчонка. Ее зовут Аня. Я все способы перепробовал, но ничего не помогает. Вот я и хотел спросить…

– Аня, говоришь? Это не ты исписал краской бетонный забор за домом? – вдруг перебил его дед.

– Там много чего написано. А я писал только то, что про Аню и про любовь, – опасливо уточнил Филька.

– А остальные надписи откуда?

– Вообще-то я краску с кистью у забора забыл, и кто-то ее, видимо, нашел, – признался Филька.

– Теперь я знаю, кому уши надрать, – насмешливо протянул дед, выщелкивая из пачки сигарету. – Ну да ладно… Ты хотел узнать, как обратить на себя внимание девочки? Используй самый древний в мире способ, которым пользовались все настоящие мужчины, – соверши подвиг.

– Подвиг? – переспросил Филька. – Какой?

– А уж это я не знаю. Сам решай! – И дед принялся за разборку двигателя.

Филька пришел домой, вытащил толстый ежедневник, в котором он обычно записывал все свои дела, и на завтрашнем числе написал: «Совершить подвиг». На этом месте Филька остановился, потому что представления не имел, какой именно подвиг ему совершить. Тогда он подошел к полке, снял с нее подростковую энциклопедию, нашел в ней статью «Подвиг» и стал читать.

Вначале в статье рассказывалось про двенадцать подвигов Геракла, и Филька только вздыхал, жалея, что ни диких вепрей, ни львов, ни кентавров в наше время нет. Зато потом он дочитал до потрясшего его абзаца, повествующего о подвиге Евпатия Коловрата, который с малой дружиной налетел на бесчисленное войско Батыя, и как русичи погибли все до единого, но никто не отступил и не сдался.

Внезапно Хитров хлопнул себя по лбу и вскочил. «Придумал! – воскликнул он. – Придумал!»

На другой день, едва Аня вошла в класс, к ней подошел толстяк Петька Мокренко. Он шел, переваливаясь и раскачиваясь из стороны в сторону, как вставший на две ноги самец гориллы.

– Притащилась, Иванова? Спорим, я твой рюкзак в окно выкину? – спросил он и стал вырывать у Ани ее школьную сумку. Не понимая, что нашло на добродушного прежде толстяка, Иванова попятилась, не отпуская свой рюкзак.

– А ну оставь ее в покое или будешь иметь дело со мной! Кому говорю! – чья-то рука легла Мокренко на плечо. Он обернулся и увидел Фильку.

– Защитник нашелся! Ну ты у меня сейчас схлопочешь, Хитров! – взревел толстяк и бросился на Фильку.

Филька ловко увернулся и ударил Петьку кулаком в живот. Мокренко сложился пополам и рухнул на пол.

– На моих друзей накатил! Берегись! – раздался грозный вопль.

Сбоку на Фильку бросился Антон Данилов, но Хитров вывернул ему руку и вытолкнул Антона в коридор. Туда же, держась за живот, поплелся и Мокренко.

Отряхивая ладони, Филька подошел к Ане.

– Все в порядке! – сказал он гордо. – Ничего не бойся! Ты под моей защитой!

Но вместо того, чтобы восхититься героем, Аня постучала себя пальцем по лбу и прошла за свою парту.

– Осел ты, Хитров! – сказала она.

Ссутулившись, Филька вышел в коридор. Там у окна его ждали Мокренко и Данилов.

– Ну как, получилось? – спросил Мокренко.

– Не-а, не поверила. Лучше надо было играть, – покачал головой Хитров.

После школы, уже отчаявшись совершить подвиг и этим обратить на себя ее внимание, Филька все же поплелся провожать Аню. На этот раз он уже не пытался шутить, а просто шел рядом и молчал. Иванова же вообще смотрела в другую сторону, будто была одна. Только один раз она искоса взглянула на Фильку и фыркнула.

Они уже подходили к Анькиному дому, и Филька готов был отстать, как вдруг услышал сзади громкий лай. Он увидел, как, выскочив из-за угла дома, к ним большими прыжками мчится огромная черная овчарка. «Наверное, у кого-то с цепи сорвалась», – мелькнула у Фильки тревожная мысль. Ему стало страшно. Первой его мыслью было вскочить в первый попавшийся подъезд, но внезапно он вспомнил, что рядом Аня.

– Спасайся, быстро! Я ее задержу! – крикнул он девочке и бросился наперерез собаке.

Хитров прыгнул и в прыжке схватил овчарку за ошейник, а та ударила его в грудь передними лапами и опрокинула. Совсем близко от своего лица Филька увидел слюнявую пасть собаки и уже приготовился, что пес вцепится ему в горло. «Все, конец!» – подумал Филька. Но тут кто-то схватил собаку и оттащил ее. Филька привстал на локтях. Он увидел, что Аня крепко держит овчарку за загривок, а пес поджал уши и виновато виляет хвостом.

– Мухтар, фу! Рядом! Сколько раз тебе повторять! – сердито говорила ему девочка.

– Чья это собака? – спросил Хитров.

– Это моя овчарка. Мухтар, – объяснила Аня.

– А почему она на нас бросилась?

– Она на нас не бросалась. Просто она меня увидела и побежала здороваться. Я тебе хотела объяснить, но не успела, – сказала Иванова.

– Теперь все понятно. У меня больше нет вопросов, – сказал Филька.

Он встал, отряхнул брюки и, повернувшись спиной, пошел к автобусной остановке. «Какой я болван! Герой называется! Хотел защищить девчонку от собаки, а получилось, что она меня сама защитила», – думал он.

Но тут он вдруг услышал окликающий его голос. Хитров недоуменно обернулся и увидел, что его догоняет Аня. На щеках у нее горел румянец, а глаза сияли точно две звезды. Она взяла Фильку за рукав и, смущаясь, сказала: