Дмитрий Емец - Таня Гроттер и проклятие некромага
- Название:Таня Гроттер и проклятие некромага
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Эксмо
- Год:2007
- Город:Москва
- ISBN:978-5-699-21923-0
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Дмитрий Емец - Таня Гроттер и проклятие некромага краткое содержание
Жидкое зеркало некромага Тантала… Отвратительный темный артефакт, который наделяет даром особого оборотничества. Жизни двух людей – твоя и того, чей облик ты примешь хотя бы раз – с этой минуты сливаются воедино. Уколется один – кровь у обоих. Постепенно их сознание тоже начинает объединяться. Тот из двоих, кто нравственно сильнее, будет влиять на более слабого…
Таня мучительно пытается понять, для чего жидкое зеркало Тантала могло понадобиться Бейборсову? Зачем он похитил его из хранилища для особо опасных артефактов? Теперь Магщество разыскивает некромага как преступника. А Глеб скрывается где-то на Буяне. Вскоре Тане и ее друзьям становится известно, что в темнице Чумы-дель-Торт заточен дух Тантала. Все это очень странно. А тут еще на носу драконбольный матч между сборной мира и сборной вечности…
Таня Гроттер и проклятие некромага - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Вот и сейчас не успела Лизхен Херц сделать десятка шагов, а Эразм Дрейфус и Клопперд Блох уже столкнулись лбами, ссорясь, кто понесет ее метлу. Клопперд Блох победил, и Эразм Дрейфус с горя принялся отплевывать застрявшие между зубами куски гусеницы. Фофан Бок грузно подбежал к трибунам, «с мясом» выкорчевал одну из скамей первого ряда и заботливо установил ее рядом с Соловьем, чтобы Лизхен смогла сесть. Лизхен поблагодарила его ласковой беспомощной улыбкой. Дрейфус прыгал рядом как козлик, вытягивал шею как гусь и ржал как жеребец. Он даже перестал притворяться дряхлым нищим чудаком.
– Здравствуй, Маланья! И ты здесь? Какая неожиданная встреча!.. Ты как всегда полна сил? А меня дорога совсем вымотала… Я бы с удовольствием прилегла где-нибудь! – слабым голосом произнесла Лизхен Херц.
Дрейфус, Блох и Фофан Бок принялись нервно озираться. Таня подумала, что еще немного – и они разнесут по доскам весь стадион, чтобы сколотить утомленной Лизхен кукольную кроватку.
Маланья Нефертити демонстративно отвернулась. Египтянка славянского происхождения, выросшая среди гробниц и пирамид, останавливавшая не то что коня на скаку, но и «бегемота в галопе» (c Баб-Ягун), ненавидела беспомощных крошек «всеми швабрами» своей души.
– Дрянь какая! – сквозь зубы процедила она, обращаясь к Тане. – Беспомощную из себя корчит! Я-то ее знаю! Брось ее в могилу к пяти мертвякам, связанную веревкой, через десять минут в могиле останется она одна!
– Да ладно тебе! – сказала Таня примирительно.
– Неужели эти болваны не понимают, что, если бы Лизхен действительно была такая мямля, ее никогда не пригласили бы в сборную мира. Да она конкретно пролечивает всем мозги!
– Ты-то чего злишься? По-моему, она охотится не за тобой, – резонно сказала Таня.
– Думаешь, ей нужны эти три старикашки? Да чихать она на них хотела! Это она так, разминается, а заодно показывает нам, кто хозяин в гадюшнике… Это она с виду пушистая, а внутри у нее сталь и бетон! Да на нее даже египетская магия не действует! – проворчала Нефертити.
«А ты что, пыталась?» – хотела спросить Таня, но решила не спрашивать.
Таня понимала, что именно злит Нефертити. Резкая как хлыст, колючая, неуживчивая, неспособная к компромиссу и притворству, Маланья смутно завидовала Лизхен. Херц успешно существовала в амплуа несчастной Дюймовочки, которую каждому мужчине хочется укрыть лепестком тюльпана. Маланья же, гораздо более нежная в душе, казалась всем «женщиной с хлыстом» и нравилась только несостоявшимся мямликам и пожилым дяденькам с размытыми фантазиями.
Внезапно Нефертити резко повернулась и посмотрела на Ваньку, стоявшего в шаге от Тани. Взгляд ее стал настороженным.
– Кто ты? – спросила она резко.
– Э-э… Иван, – отвечал тот с легким удивлением.
Таня невольно улыбнулась. Слушать, как Ванька называет себя Иваном, было смешнее, чем самой называть себя «Татьяной». Ох уж эти полные имена! Иван Владимирович и Татьяна Леопольдовна – застрелиться и не встать!
– Я, кажется, не спрашиваю, как тебя зовут! Я спрашиваю: кто ты? – повторила Маланья тоном следователя.
– Маг. Выпускник Тибидохса, – сказал Ванька, не совсем понимая, чего от него добиваются.
Маланья дернула головой. Ее темная челка мотнулась, повторяя ее движение.
– Маг? Ты не маг.
– Почему это? – растерялся Ванька.
– У тебя аура с отвердевшим внешним слоем. Аура, которая оставляет энергию внутри, накапливая ее, а не распыляя. Вроде рогового панциря.
– Ну и что?
– Такая бывает у некромагов и упырей. Ты не некромаг?
– Я? Нет, – сказал Ванька с возмущением.
– Странно. Очень странно. Ну, будем считать, что я ошиблась, – сказала Маланья.
Таня с беспокойством оглянулась на Ваньку. Аура некромага? Сомнений нет: Глеб использовал жидкое зеркало Тантала. Не факт, что Ванька станет некромагом, но его судьба теперь неразрывно связана с Глебом. Если, конечно, дело не в том укусе упыря, когда Ванька с Тарарахом разносили пегасню.
Соловей О.Разбойник перестал чертить прутиком линии на песке. Поднялся. Прищурил единственный глаз на солнце.
– Вечные опоздания! Без четверти десять. Договорились, что все будут к девяти… Кого еще нет?
– Умрюк-паши… – сказал Рамапапа.
Умрюк-паша был бабай, такой длиннорукий, что, по словам Ягуна, мог хватать мячи прямо с поля. Летал он на коврике-циновке и отлично играл как в нападении, так и в защите.
– Умрюк всегда опаздывает. Мне это надоело. Надо его отравить за ужином, – прошуршала Энтроациокуль.
Будь это сказано кем-то другим, слова можно было бы расценить как шутку, но тут почему-то никто не улыбнулся.
– А Пуппера не будет? Мне нравится его трехдневная щетина, хотя на самом деле он отращивает ее добрую неделю… – томно сказала Лизхен Херц.
Соловей О.Разбойник покачал головой.
– Нет. Пуппер будет, но прилетит в последний день перед матчем. Тренироваться с нами он не сможет по причинам, как мне написали, морально-этического толка.
– Причина морально-этического толка, отодвинься! Ты загораживаешь мне солнце! Мне надо загорать, а то я такая бледная! Представьте, у меня на теле видны синие жилки! – сказала Херц, обращаясь к Тане.
Эразм Дрейфус от страсти закатил глаза. Энтроациокуль захихикала, точно зашуршала бумагой. Сложно сказать, что именно ее насмешило. Синие жилки Лизхен Херц или ее намек на Таню.
– Как-то во время матча я пыталась насадить Пуппера на свой шест. Увы, не получилось. Забавный мальчонка, серьезный такой, вдумчивый, – вспомнила она.
Таня с Соловьем обменялись быстрыми взглядами. Взгляд Тани был вопросительным – Соловья немного виноватым. «Зачем вы пригласили эту психопатку?» – мысленно спрашивала Таня. «Прости. Я знаю, что она ненормальная, но выбирать было особенно не из чего. Она отлично играет», – так же беззвучно отвечал тренер.
Энтроациокуль воткнула шест в песок.
– Не все доживут до матча! Будут жертвы: среди них одноглазый старикан и молодая дура на контрабасе! – прошамкала она. Таня не в первый раз убедилась, что бактрийская ведьма слышит все их мысли.
Высоко над стадионом полыхнула Грааль Гардарика .
– Умрюк-паша! – сказал по-орлиному зоркий Рамапапа. – А что у нас с драконом, Соловей? Кого мы выставим против Змиулана? Как обычно Агриппу Эйлаха Флюса?
Соловей согнул в руках прутик.
– Нет, – сказал он. – Трехглавый себя не оправдает. Он слишком туп. Предложил бы Гоярына, но Гоярын стар. Придется искать другого дракона.
– Но Лизхен могла бы, как и раньше, стать «мозгами» Агриппы Эйлаха! – предложила Таня.
Херц поморщилась. Она не любила засвечивать свой дар манипулирования всеми, кто имел отношение к мужскому полу. В том числе драконами.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: