Мадлен Л'Энгл - Излом времени

И тут Мег как будто услышала чей-то голос – или не голос, а просто слова, плоские, как будто напечатанные на бумаге: «Нет-нет! Здесь останавливаться нельзя! Это же двумерная планета, дети на ней не выживут!»

И ее снова уволокло в небытие, и это было просто чудесно. Мег уже не волновало, что она больше не чувствует руки Кальвина, что она ничего не видит, не осязает и вообще не существует. Главное – ее больше не расплющивало.

Потом в пальцах рук и ног снова закололо. Она чувствовала, как крепко держит ее Кальвин. Сердце билось ровно; кровь струилась по сосудам. Что бы ни случилось, какая бы ошибка ни произошла, все это теперь было позади. Мег показалось, что она слышит голос Чарльза Уоллеса, и слова его звучали округло и наполненно, как и положено сказанным вслух словам:

– Миссис Ведь, вы же нас чуть было не угробили!

На этот раз из пугающего пятого измерения Мег выдернули рывком. Она снова сделалась сама собой, и рядом стоял Кальвин, который отчаянно сжимал ее руку, а напротив стоял Чарльз Уоллес, крайне возмущенный. Миссис Что, миссис Кто и миссис Ведь видно не было, но Мег знала, что они тут: она отчетливо сознавала факт их присутствия.

– Иззввиннитте, детти, – раздался голос миссис Ведь.

– Ладно-ладно, Чарльз, успокойся, – сказала миссис Что, явившись не огромным прекрасным зверем, каким они видели ее в последний раз, а в своем прежнем облике, закутанной в ворох безумных одежек, в пальто и шляпе старой нищенки. – Ну ты же знаешь, как ей трудно материализовываться. А когда ты сам неосязаем, нелегко осознать, как ограниченны возможности протоплазмы.

– Мнне прраввдда оччень жжаль, – снова раздался голос миссис Ведь, но теперь в нем звучали насмешливые нотки.

– И ничего смешного! – Чарльз Уоллес совсем по-детски топнул ногой.

Вспыхнули очки миссис Кто, а вслед за очками проступила и сама миссис Кто, но уже медленнее.

– «Мы созданы из вещества того же, что наши сны». – Она расплылась в улыбке. – Это Просперо из «Бури» Шекспира. Обожаю эту пьесу!

– Так вы не нарочно? – осведомился Чарльз.

– Ну что ты, дорогой, конечно же нет! – поспешно ответила миссис Что. – Это была просто ошибка. Всякий бы мог так ошибиться. Просто миссис Ведь очень сложно мыслить с точки зрения телесного существа. Она бы ни за что не причинила вам зла специально, ты же знаешь. А то была на самом деле очень славная планетка, и быть плоским довольно забавно. Мы любим там бывать.

– Ну а сейчас мы где? – осведомился Чарльз Уоллес. – И зачем мы здесь?

– В поясе Ориона. У нас тут есть друг, и мы хотели, чтобы вы могли взглянуть на свою собственную планету.

– А когда мы домой вернемся? – с тревогой спросила Мег. – А как же мама? И близнецы? Они ведь будут ужасно беспокоиться из-за нас! Мы же вечером не вернулись домой… мама небось уже с ума сходит! Они с близнецами и с Фортом наверняка нас искали-искали и не нашли!

– Не волнуйся, рыбонька! – жизнерадостно ответила миссис Что. – Мы об этом позаботились, прежде чем покинуть Землю. У вашей мамы и впрямь достаточно тревог и без вас с Чарльзом. Она и так не знает, где ваш отец, вовсе ни к чему добавлять ей лишних горестей. Мы воспользовались не только изломом пространства, но и изломом времени. Это очень легко, если знать как.

– Что вы имеете в виду? – жалобно спросила Мег. – Миссис Что, пожалуйста, не говорите так, вы меня совсем с толку сбили!

– Просто утешься и не тревожься из-за того, что не должно тебя беспокоить, – сказала миссис Что. – Мы славненько, аккуратненько тессерировали во времени, и если не случится ничего особенно ужасного, мы вернем вас назад минут за пять до того момента, как вы исчезли, так что времени у вас будет с запасом, и никто даже не узнает, что вы куда-то исчезали. Хотя, разумеется, маме-то своей вы все расскажете, бедной голубке. Ну а если что-то особенно ужасное все-таки случится, тогда будет уже не важно, вернемся мы или нет.

– Нне ппуггай ихх! – раздался голос миссис Ведь. – Илли тты терряешшь верру?

– Да нет, ну что ты!

Однако Мег показалось, что ее голос звучит как-то неуверенно.

– Надеюсь, хоть эта планета хорошая, – сказал Кальвин. – Правда, тут почти ничего не видно. Здесь вообще когда-нибудь бывает посветлее?

Мег огляделась, только теперь сообразив, что так запыхалась и растерялась после перемещения и остановки на двумерной планете, что даже не обратила внимания, куда они попали. Быть может, оно и неудивительно: примечательней всего в этом месте было именно то, какое оно непримечательное. Они стояли на какой-то непонятной плоской поверхности. Воздух тут был серый. Не то чтобы туман – но видно сквозь него ничего не было. Видимость ограничивалась отчетливо различимыми телами Чарльза Уоллеса и Кальвина, довольно неубедительными телами миссис Что и миссис Кто и изредка проблескивавшей миссис Ведь.

– Идемте, детки, – сказала миссис Что. – Нам тут недалеко, так что можно и пешочком. Вам не помешает поразмять ноги.

Пока они шли через эту серость, Мег заметила несколько скал, смахивающих на рудничные отвалы, но ни следа ни деревьев, ни кустов. Под ногами была плоская земля без малейших признаков растительности.

Наконец впереди замаячило нечто похожее на каменный холм. Когда они подошли ближе, Мег увидела, что в холме есть отверстие, ведущее в глубокую мрачную пещеру.

– Что, нам туда? – нервно спросила она.

– Не бойся, – ответила миссис Что. – Золотой Середине проще работать внутри. Она вам понравится, ребятки. Характер у нее и впрямь золотой. Если бы я когда-нибудь увидела ее грустной, я бы и сама впала в глубокое уныние. А пока она способна смеяться, я уверена, что в конце концов все будет хорошо.

– Ммиссисс Ччтто, – сурово произнес голос миссис Ведь, – ессли тты очченнь молодда, этто ещще нне повводд ттакк мнногго боллттатть!

Миссис Что, похоже, обиделась, но подчинилась.

– А сколько вам лет-то? – спросил у нее Кальвин.

– Секундочку… – пробормотала миссис Что и принялась торопливо считать на пальцах. Потом торжествующе кивнула. – Ровнехонько два миллиарда триста семьдесят девять миллионов сто пятьдесят две тысячи четыреста девяносто семь лет, восемь месяцев и три дня. Но это, конечно, по вашему календарю, а ведь он не очень точный, это даже вы знаете.

Она подалась поближе к Мег и Кальвину и шепнула:

– На самом деле для меня большая честь, что меня избрали для этой миссии. Понимаете, это все оттого, что я так хорошо изъясняюсь словами и материализуюсь. Но разумеется, наши таланты – не наша заслуга. Вся штука в том, как мы ими распоряжаемся. А я делаю слишком много ошибок. Вот почему мы с миссис Кто так развеселились, когда увидели, что и миссис Ведь совершила ошибку, попытавшись перенести вас в двумерный мир. Мы смеялись над ней, а не над вами. Она и сама смеялась над собой, понимаете? На самом деле она чрезвычайно добра к нам, младшим.