Лоис Лоури - Вестник

— Нет. Но зачем бы мне было возвращаться? Я, как и все, нашел здесь свой дом. Вот почему у нас тут есть Музей, Мэтти, он напоминает нам о том, как мы все сюда пришли и зачем: чтобы начать жизнь с чистого листа, создать новое место, опираясь на то, что мы вынесли и узнали в старом.

Сегодня Мэтти, как обычно в доме Вождя, с восхищением смотрел на книги, но решил не тратить время и не стал брать их с полки и открывать. Не стал он и любоваться лестницей и ее замысловатыми ступенями из резного отполированного дерева, которые поднимались по кругу все выше и вели на второй этаж. Когда Вождь крикнул: «Я наверху, Мэтти!», он взбежал наверх и очутился в просторной комнате, где жил и работал Вождь.

Вождь был за столом. Он поднял взгляд от разложенных перед ним бумаг и улыбнулся Мэтти.

— Как рыбалка?

Мэтти пожал плечами и улыбнулся в ответ.

— Неплохо. Вчера поймал четыре.

Вождь отложил карандаш и откинулся на спинку стула.

— Скажи-ка, Мэтти, ты со своим другом много ведь рыбачишь? И давно этим занимаешься — с тех пор как пришел в Деревню маленьким мальчиком, так?

— Как долго, я точно не помню. Когда я пришел, я был примерно такого роста, — Мэтти приложил ладонь ко второй пуговице своей рубашки.

— Шесть лет, — сказал Вождь, — ты пришел сюда шесть лет назад. Значит, ты рыбачил все это время.

Мэтти кивнул. Он насторожился и напрягся. Еще слишком рано присваивать ему настоящее имя, думал он. Только бы его не назвали Рыбаком! Неужели Вождь позвал его за этим?

Вождь посмотрел на него и рассмеялся.

— Успокойся, Мэтти! Когда ты так смотришь, я могу почти читать твои мысли! Не волнуйся, это просто вопрос.

— Вопрос про рыбалку. Рыбалка — это то, чем я занимаюсь ради еды или развлечения. Я не хочу, чтобы она стала чем-то большим, — Мэтти нравилось в Вожде то, что ему можно было сказать что угодно, рассказать о том, что чувствуешь.

— Я понимаю. Не беспокойся. Я спрашивал потому, что мне надо оценить количество продовольствия. Некоторые утверждают, что рыбы стало меньше, чем раньше. Вот смотри, что я здесь пишу, — он передал Мэтти лист бумаги со столбцами цифр под заголовками «Семга» и «Форель».

Мэтти посмотрел на цифры и нахмурился.

— Похоже на правду, — проговорил он. — Я помню, что поначалу я таскал из реки рыбу за рыбой. Но знаете что, Вождь…

— Что?

Вождь забрал у Мэтти лист и положил его в стопку.

— Я тогда был маленький. И, наверное, вы не помните, ведь вы старше меня…

Вождь улыбнулся.

— Я еще не старый, Мэтти. Я помню, как сам был мальчиком.

Мэтти показалось, что он заметил проблеск грусти в глазах Вождя, несмотря на то что тот тепло ему улыбался. У очень многих жителей Деревни, включая Мэтти, были грустные воспоминания о детстве.

— Я хотел сказать, что помню всю рыбу, помню это чувство, что она никогда не закончится. Мне казалось, что я буду забрасывать леску снова, и снова, и снова, и каждый раз будет рыба. Теперь такого нет. Но, Вождь…

Вождь смотрел на него, дожидаясь продолжения.

— Когда ты маленький, всё большое. Предметы кажутся больше, расстояния — длиннее. Когда я первый раз пришел сюда через Лес, путь казался бесконечным.

— Но дорога оттуда действительно занимает несколько дней.

— Да, я знаю. Это по-прежнему так. Но теперь она не кажется такой длинной. Потому что я старше, я больше, я столько раз ходил по Лесу туда-сюда, я знаю дорогу, я не боюсь. Так что путь кажется короче.

Вождь усмехнулся.

— А рыба?

— Что ж, — признал Мэтти, — ее, кажется, не так много, как раньше. Но, может, мне казалось, что рыба не кончится никогда, оттого что я был маленький.

Вождь размышлял, постукивая ручкой по столу.

— Возможно, — сказал он.

Он встал. Взял стопку бумаг с края стола.

— Послания?

— Послания. Я созываю встречу.

— По поводу рыбы?

— Нет, если бы. Про рыбу все понятно.

Мэтти взял стопку посланий, которые ему предстояло разнести. Он почувствовал, что не может просто так повернуться к лестнице и уйти, а должен кое-что сказать.

— С рыбой никогда не бывает все понятно. Нужна правильная прикормка, надо выбрать хорошее место, к тому же надо вовремя вытянуть леску, потому что если этого не сделать, рыба начнет извиваться и соскакивать с крючка, а не всем удается с этим справиться, и…

Хохот Вождя был слышен, даже когда Мэтти уже вышел на улицу.

Большую часть дня Мэтти занимался тем, что разносил послания. Работа была нетрудной. Он-то как раз любил задания посложнее, когда ему выдавали в дорогу еду и котомку и отправляли в далекое путешествие через Лес. В своем бывшем доме он не был уже пару лет, а ему особенно нравилось, когда его отправляли именно туда, потому что он мог повидать друзей детства, немного снисходительно им улыбнуться, а также посмотреть свысока на тех, кто когда-то жестоко с ним обращался. Он знал, что мать умерла, а брат остался на прежнем месте и смотрел на Мэтти с еще большим уважением, чем раньше, но они так никогда и не стали близки. Селение, в котором он родился, сильно изменилось и казалось чужим, хотя жители его стали менее грубыми.

Сегодня же он просто обошел Деревню, раздавая повестки о предстоящем на следующей неделе собрании. Прочтя, что было написано в повестке, Мэтти понял, почему Вождь расспрашивал его о рыбе и почему он так обеспокоен.

Оказывается, многие жители подписали прошение с требованием закрыть Деревню для чужаков. И теперь это предстояло обсудить и поставить на голосование.

Это было уже не первое такое прошение.

— Всего год назад уже проголосовали против, — напомнил слепой, когда Мэтти прочитал ему повестку. — Похоже, сторонников этой идеи стало больше.

— Но ведь рыбы по-прежнему полно. Да и урожай хороший, — заметил Мэтти.

Слепой скомкал повестку и бросил ее в огонь.

— Дело не в рыбе и не в урожае, — проговорил он. — Конечно, и об этом они станут говорить. В прошлый раз тоже говорили о нехватке еды. Но дело в…

— …нехватке жилья?

— Не только. Не могу подобрать слово. Себялюбие, наверное. Себялюбие захватывает людей.

Мэтти был поражен. Ведь вся Деревня построена на противоположности этому — на самоотречении. Ему объясняли это в школе, об этом говорилось в истории. И все это знали.

— Но в повестке — я бы мог прочитать тебе еще раз, если бы ты не сжег ее, — говорится, что тех, кто хочет закрыть границы, возглавляет Ментор! Учитель!

Слепой вздохнул.

— Помешай суп, будь так любезен, Мэтти.

Мэтти послушно помешал в горшке деревянной ложкой, разглядывая, как фасоль и кусочки томатов кружатся в густой кипящей жидкости. Он еще раз подумал об учителе и добавил:

— Ведь он-то не себялюбив!

— Да, я знаю. Вот это-то и странно.

— Он рад всем в школе, даже тем, кто ничего не знает или не умеет правильно говорить.