Теа Бекман - Крестоносец в джинсах. Роман

«Леонардо наткнулся на него у входа в церковь святого Николая. Предположим, что базилика сохранилась до нашего времени. Мой отец мог сказать им, что моя слабость - старинные храмы. Ну и что? Станут они забрасывать свои контейнеры во все церкви Европы, чтобы отыскать меня? Чушь какую-то несу… - вздохнул он. - Наверняка в двадцатом веке известно о крестовом походе детей. Возможно, они пригласили консультанта-историка или перерыли библиотеки. Навряд ли это письмо попало в Бари по чистой случайности. Интересно, повторят ли они свою попытку в Бриндизи?»

В зал влетела Марике и бросилась к нему, опустилась на колени и с тревогой выпалила:

- Леонардо сказал, ты болен. - Она положила руку ему на лоб. - Да ты весь горишь.

- Нет, со мной все в порядке.

- А у нас новости, - возбужденно поведала Марике, - дон Тадеуш получил приглашение от епископа, который завтра утром ожидает у себя наших предводителей: Рудолф, я боюсь, что горожане просто хотят избавиться от нас.

- Ничего удивительного, - огорченно бросил Долф.

- Куда же нам деваться? Можно ли идти дальше?

- Не знаю.

- Ты заметил, что Леонардо тоже расстроился? Мне кажется, и он не знает, куда идти дальше.

Долф подавил тяжелый вздох.

- Но он же не бросит нас тут совсем одних, - продолжала тараторить Марике, - он сам это говорил. А еще он говорил, что Франк, Петер и Берто поступят к нему на службу и он отправит их учиться.

- Здорово.

- Еще бы. А ты почему прячешься здесь? Смотри, какая чудесная погода.

Он потрепал девочку по плечу, не отрывая глаз от полоски солнечного света, в которой кружился столб пыли. «Малышка, что же с тобой будет? Не могу я взять тебя с собой…»

- Почему ты плачешь, Рудолф?

- Я не плачу.

Это была неправда. Как все опять запуталось!

Вечером Долф решился. Когда все собрались за ужином, он достал ящичек, принесенный Леонардо, и показал его ребятам.

- Посмотрите как следует на эту вещицу. Если кому-нибудь из вас попадется такая же, где бы вы ее не нашли, тут же возьмите ее, обязательно пометьте место, где она лежала, и сразу же несите мне…

Дети ничего не поняли, но каждому хотелось поближе рассмотреть таинственный предмет, который переходил из рук в руки, удивляя всех своей невесомостью.

- Что это такое? Зачем это тебе? Для чего нужно замечать место?

Вопросы сыпались, а ответить ему было нечего.

- А вдруг это колдовство какое?

- Да нет же, дети, ничего подобного. Просто кто-то из моих земляков обронил здесь этот ларчик.

- Так-таки обронил? - заинтересовался Леонардо. Студент был слишком умен, чтобы верить его россказням. - Интересно, как это можно просто обронить такую дорогую вещь?

- Этот ларчик ценен лишь для того, кто понимает в нем толк, - отозвался Долф. - Ты прав, Леонардо, подобные вещи просто так не роняют. Это означает, что мой отец ищет меня. Он не знает, где я, и его люди повсюду оставляют такие знаки, смысл которых понятен только мне. Отец надеется, что я вернусь, понимаешь?

- Твой отец?

- Ребята, выручайте меня! - обратился к ним Долф. - Я помогал вам чем мог, а теперь мне нужна ваша помощь. Это очень важно для меня.

Ребята, у которых не было причин не доверять Долфу, согласно закивали, один лишь студент с большим сомнением смотрел на мальчика. По-видимому, ему представлялся довольно странным способ искать человека, разбрасывая по всему свету таинственные ларчики. Он прав: этот способ не из лучших, но что же делать, если в распоряжении ученых нет ничего, кроме машин времени, и необходимо отыскать человека, затерявшегося во времени больше семисот шестидесяти лет тому назад?

На следующий день дон Тадеуш, Долф, Леонардо, Франк и Бертo отправились на аудиенцию к епископу, а Петер со своими рыбаками - на берег моря.

Франк и Берто остались на страже у входа в резиденцию епископа, скромную каменную постройку. Внутрь вошли только Долф, священник и студент. Почтенный прелат ожидал их в своем кабинете в окружении секретарей, нескольких торговых людей и моряков.

После традиционных почтительных приветствий и целования руки епископа гостям было задано несколько вопросов, а затем преподобный отец перешел к сути дела. Он объяснялся на латыни, и спутникам Долфа не составляло труда понять его, но сам мальчик потерял нить разговора. Пришлось Леонардо выступить переводчиком.

- Ясно как божий день, - говорил епископ, - что дети, нашедшие пристанище в руинах аббатства, не могут продолжать свой поход, ибо дороги ведут только до Бриндизи. Да и возможно ли, чтобы семьсот малолетних детей переплыли море и приступом взяли Иерусалим? Какой здравомыслящий человек поверит в это? Таким образом, им остается одно - возвратиться туда, откуда они пришли.

«Так я и думал, - с беспокойством размышлял Долф, - избавиться от нас хотят. Куда же нам деваться?»

В разговор вступил дон Тадеуш:

- Монсеньор, ваши слова свидетельствуют о мудрости и благоразумии, но все дело в том, что у этих детей нет на родной земле дома, куда они могли бы вернуться, - большинство из них неприкаянные сироты.

- Мне известно об этом, - негромко заметил епископ. - Обратный путь в преддверии зимы чреват многими опасностями. Детям не удастся перевалить через горы на севере до первых снегов, но и у нас в Бриндизи им более оставаться непозволительно. Мы достаточно позаботились о них, но целую зиму кормить сотни детей мы не можем. Расселить их в городе нельзя, ибо у нас собственных жителей в избытке, да и некуда нашему городу расти: Бари мешает нам.

Леонардо кивнул. Лицо его, всегда сохранявшее насмешливое выражение, было очень серьезно. Дон Тадеуш в бессильном отчаянии поднял сжатые руки к небу.

- И все же, - продолжал епископ, - помочь этим детям - наш христианский долг.

Он указал на купцов и мореплавателей, стоявших поодаль.

- Мы сговорились с богатыми купцами и надежными капитанами судов, которые перевезут детей в Венецианскую республику на своих кораблях. С детей не возьмут платы, достаточно, если они будут помогать команде. Их разместят на восьми кораблях, груженных товаром. В Венеции вы перезимуете, я вручу вам рекомендательные письма к епископу и правителям республики с просьбой приютить детей в городе до будущей весны и, поелику возможно, снарядить их в обратный путь на родину. Тем, кто пожелает навсегда поселиться в Венеции, это будет позволено. Мне известно, что среди вас есть много способных и разумных детей, которые не чураются любой работы, хоть за время долгого пути вы и отвыкли от послушания старшим…

Епископ остановился. Леонардо быстро переводил Долфу основное.

- Другого выхода у нас нет, - твердо закончил епископ.

Дон Тадеуш опустился на колени и припал губами к перстню прелата.

- Благодарю вас, монсеньор, - проговорил он, - Господь да вознаградит вас за вашу доброту.