Александр Богаделин - Кикимора и другие. Сказки-притчи

Та поначалу ни в какую соглашаться не хотела. Мала ещё, говорит, Анюта в представленьях участвовать. Но Стас на своем стоит, мол, в самый раз она для роли Зоряночки подходит. Видит, никак Кикимору склонить не получается и средство последнее в ход пускает — наряд, полевицами сшитый, достает.

А у той сразу слезы на глаза навернулися.

— В детстве, — говорит, — мечтала хоть на миг единый платьице подобное надеть. Только в глухомани нашей о нарядах таких и не слыхивали.

Позвала она Анюту одеяние Зоряночки примерить. А оно как раз по мерке ее сшито было. Васильки да ромашки по низу идут. Солнышко на груди, как живое, лучами раскинулось, а на рукавах, словно волны морские улеглись.

Анюта перед зеркалом то так встанет, то так повернется, все никак не налюбуется. И снимать красоту такую ни за что не хочет. Еле уговорили, пообещав, что назавтра она вновь платье это примерить сможет. Так и пришлось Кикиморе согласие свое давать.

Стас теперь каждый день за Анютой заходил и представление репетировать забирал. Старшие дети, что красного да зеленого змеев играли, текст свой быстро выучили. А Анюта, как волноваться начнет, так сразу все слова свои позабудет. Потому пришлось чертенка для крайнего случая привлечь, реплики забывшим подсказывать.

Вся школа как могла ему помогала. Пига волны морские нарисовал, Тихон саночки для Зоряночки сладил, русалки занавес из лилий водяных сплели, а полевицы одеяния для змеев разноцветные понаделали.

Наконец, день представления настал. Духи лесные задолго до часа назначенного на поляне около Школы собрались. Как солнце за деревьями скрылося, дочка Лешего светлякам знак подала. Те спинки светом наполнили и сиянием своим сцену всю осветили. Оркестр кузнечиков вступление заиграл.

Пополз тут занавес в разные стороны, а за ним Зоряночка в платьице невиданном стоит. Духи, красотищу такую увидав, охнули аж и хлопать для одобрения начали. Только Анюта от волнения слова сказать не может. Чертенок уж пять раз строчку ей первую подсказывал, а она глазками хлопает, того и гляди расплачется. Публика подождала, подождала и перешептываться начала, а невоспитанный кто-то даже пару раз свистнуть успел.

Понял Стас, спасать представление надобно. Кусок, от занавеса оставшийся, на себя накинул, на четвереньки встал и к Зоряночке направился. Ползает около нее кругами и бормочет тихонечко:

— Кара-тумба, тумба-бумба.

Анюта по привычке повторять за ним стала:

— Лапу-удра, тара-кудра…

А как почувствовал Стас, что успокоилась она немного, назад за кулисы уполз.

Зрители хоть и не поняли ничего, но подумали, что это вступление такое мудреное, и на всякий случай ещё похлопали.

Тут Анюта текст свой вспомнила и голоском звонким читать начала:

Так друг за другом и другие змеи о себе поведали. Кто за травы зеленые отвечал, кто за масло из подсолнухов золотистое, а синий — за капусту с репой и свеклой. Последним самым — белый остался.

Духи, молоко любившее, сразу захлопали одобрительно. Очень им нравилось, когда его много бывает.

Тут волны нарисованные появились. Чертенята их двигать взад-вперед стали — волнение морское изображать. А Змеи разноцветные за руки взялись и вокруг Зоряночки хоровод водить начали.

Не заметили духи, представленьем увлеченные, как Баба Яга с Кикиморой потихоньку колдовать стали. Только вдруг волны нарисованные в настоящие превратилися. Семь змеев дорогой разноцветной над ними поднялись, а Зоряночку саночки подхватили и вверх по радуге понесли.

Кузнечики, заключительную тему игравшие, как море великое близ себя увидели, врассыпную бросились. А волны, того и гляди, на зрителей обрушатся.

Но не растерялся Стас, с чертятами занавес подхватил и задернул по-быстрому. Стоят за ним, выходить боятся. Вдруг, думают, представление не понравилось. Духи, особо впечатлительные, и шишками закидать могут. Только Анюта самой решительной оказалася и, как учили, смело вперед шагнула — зрителям поклониться.

Что тут началось. Черти от восторга копытами топали, дети Соловья-Разбойника свистели вовсю, остальные же ладоши свои отбивали. А Кикимора от радости расплакалась даже.

Тут и другие на поклон выйти решились.

Духи лесные всех, представленье устроивших, цветами полевыми одарили. Даже чертенка, слова подсказывавшего, не позабыли. А потом мамы-лешачихи сладости детишкам раздавать начали.