Дорофея Ларичева - Искры и тени

«Солнышки» вытягивали свет из разложенных предметов. Силуэт рос. Вероника уже едва доставала ему до плеча, до пояса, до колена…

Пение Эла превратилось в монотонное гудение, мир стал плоским, точно нарисованным неумелой детской рукой, потом начал мерцать и гаснуть. Доре показалось, что она не чувствует собственного тела, не улавливает таких близких Машу с Роксаной. Она сама была где-то там, с Элом, мысленно стояла рядом, тоже раскачивалась из стороны в сторону.

Сияющий великан шагнул к Нике, вдруг сжался в шар, на миг окружил женщину и бесшумно взорвался фейерверками. Разноцветные огоньки медленно падали вниз и исчезали в мокром песке. Зато вокруг Ники вместо рваного светового кокона билось рыжее пламя с вкраплениями синих, зеленых и лиловых сполохов.

Дора пришла в себя, стоя на четвереньках. Первой мыслью было: «Мама отругает за перепачканную юбку». Роксана сидела рядом, привалившись спиной к колесу внедорожника.

Мир медленно наполнялся красками, возвращал объем и форму. Забавно, она одна видела его таким?

Роберт поил Веронику из термоса, довольный Эл собирал померкшие игрушки с песка, запихивал в мешок.

– Где-то с месяц дар будет «прыгать», – предупредил шаман пациентку, – ниже уже не опустится, а выше подскочить может. Контролируй себя.

– Непременно. – Вероника, кажется, еще не верила в действенность шаманских практик.

– Вы в курсе, что от тебя с Роксаной, – Маша настойчиво дергала клона за воротник, вынуждая подняться на ноги, – к Элу протянулись светящиеся канаты? А уже потом к Нике.

– Подозреваю, что за их счет хитрый старик подзаряжался. Ты видела великана?

– Какого? – не поняла Маха.

Эл обернулся к Доре и подмигнул. Когда же она наконец разберется в творящемся вокруг безобразии?

В обратную дорогу собрались через пять минут. Ника забрала с собой Роксану, села в свою машину и укатила. Ивановых подобрали Роберт с Элом. Едва тронулись, Дора не выдержала:

– Что там был за великан? И отчего ты и все предметы светились?

– О, – ухмыльнулся Эл, – хорошо я поработал на публику!

– Не отнекивайся, расскажи, – неожиданно встал на сторону девушек Роберт.

Шаман вздохнул:

– Ученые это редко признают, но мы своими эмоциями как бы передаем вещам толику себя. Чаще всего тем, которые делаем своими руками либо наделяем особой значимостью. Например, оберегам и талисманам. Счастливая вещь, которую мы надеваем на свидание или экзамен, семейные реликвии – все они хранят отпечаток нашей души, а то и всего рода. И порой действительно охраняют и помогают, совсем чуть-чуть. В любом случае удача или неудача понятия относительные. Я собираю такие вещи для своих ритуалов, пользуюсь накопленной энергией.

– А твой чудной наряд, он же не шаманский? – удивилась Машка, трогая коричневато-серый мех накидки.

– Зато позволяет войти в роль, – весело хохотнул Эл. – В деловом или повседневном костюме я останусь переполненным заботами городским человеком, скучным до тошноты. А так, – он стащил с себя накидку и запихнул в безразмерный мешок, – я сыграл роль проводника в мир духов, и у меня все получилось. Я раздвинул привычные рамки обыденности.

– Про великана не забудь, – напомнила Дора.

Машина выехала на проспект, ведущий к дому Ивановых, девушка разволновалась, что самое интересное она услышать не успеет.

– Это проекция Ники, сплетенная из энергии, – просто ответил пожилой медиум. – Я сделал энергетически идеальную Нику, пропустил двойника через живое тело, напомнил ему, как должны распределяться и двигаться потоки жизненной силы. Дальше организм справился сам. Вот и все лечение. Ясно?

– Абсолютно.

До понимания таких вещей Доре еще учиться и учиться.

Машка тем временем просмотрела стопку сообщений от Гоши и связалась с Никой.

– Скажи, – тон был подозрительно вкрадчивым, опасным, Дорофея напряглась, ожидая от «сестренки» сюрприза, – раз ты теперь здорова, можешь снова забрать нас к себе, учить в свободное время?

– А ты ближе к Гоше будешь? – передразнила двойника Дора. На что Маша толкнула клона локтем и обрадовала:

– Она подумает!

Ну да, мама запрещала Маше поздние прогулки, устанавливала нормы сидения за компьютером, всячески пыталась свести к минимуму ее общение с Гошей. Синеволосый байкер настораживал Александру Михайловну, хотя нравился папе. А в Никиной квартире, огромной – хоть в прятки играй, – никто их свободы ограничивать не станет. Даже уборка будет на Розе. Но Дорофее, впервые обретшей настоящую семью, не хотелось покидать обжитое гнездышко.

Едва девушки скрылись в подъезде, Роберт обернулся к Элу:

– Ты так и не сказал, ты заглядывал в будущее? У нас получится? Ну же, не дуйся, сам знаешь, не для себя стараюсь.

– Смотрел, – нехотя отозвался Эльдар, поглаживая рукой мешок со своей магической утварью. – Провидец из меня не ахти, проще уж Роксану натренировать с ее картами.

– Не тяни, – волновался ученый, выруливая на проспект.

– Есть вероятность процентов тридцать пять – сорок, что у тебя выйдет, как задумано. Мало.

– Неплохо, – возразил ученый. – А что с участниками нашей великой затеи?

– Ника пусть особо не шумит, сидит в Барске, есть опасность шальной пули. Не насмерть, – поспешил он заверить побледневшего ученого. – Роксану и Машу ждут большие волнения. А вот Дорофею, с приездом в Барск неких опасных персон, лучше держи подальше от аномалии. С девочкой выйдет не все так радужно.

– Ранение? – Роберт не желал терять столь важного для него медиума.

– Смерть, – окончательно огорчил его Эл. – Вероятность процентов на семьдесят – восемьдесят, если ты раздразнишь врага.

– Просто не приближаться к аномалии, это все? – Роберт перебирал в голове нюансы своего опасного плана.

– Да, – кивнул Эл.

– Это элементарно устроить, – повеселел профессор. – Не пугай комбайн полевыми ромашками. Ты мне с Орэфом шестьдесят процентов вероятности провала предрекал, и где сейчас твой Орэф? Прорвемся. Главное, чтобы к этому моменту они все меня считали законченным гадом и не ринулись в бездну, спасая мою шкуру.

– О, в налаживании и порче отношений ты вне конкуренции, – невесело усмехнулся шаман.

Эл помнил, что на ближайший месяц Ксана вытащила карту Страшного суда. Какие грехи из прошлого всплывут, кто будет спасен или уничтожен, Ксанино гадание ответов не давало, но заставляло относиться к любому событию настороженно.

Дорофее тоже было о чем подумать. Она устроилась за компьютером в их общей с Машей комнате, распаковала пачку земляничного печенья, поставила перед собой чашку с травяным чаем. Наверное, Машка права. Жизнь под крылышком, пусть даже чужих родителей, хороша, но события и чудеса, происходящие в большом мире, часто пролетают мимо. Несмотря на все переживания минувшего лета, помнились именно они. «А если это и есть настоящая жизнь?» – подумала Дора.