Кирилл Кащеев - Долг ведьмы

– Что мне – больше нечем? – с трудом разлепив губы, тихо ответил Айт.

Богдан снова громко и решительно прошлепал по воде, встал за спиной у Айта и тоже уставился на безголовую тушу.

– Не скажи… – протянул он. – Когда мы сюда собирались, я думал, у вас тут как в нормальном фэнтези: тирания и деспотизм – злобные змеи угнетают бедных-несчастных… людей и всех кого попало. Потом посмотрел: и люди у вас не такие уж бедные и не все несчастные, и бизнес… почти как у нас. И даже смотрящие на рынках – разве что с копытами, зато без огнестрела. – Богдан усмехнулся. – Но сейчас я понял – вы и в самом деле злобные змеи! – торжественно провозгласил он. – Забить оппозицию шваброй – это уже такая тирания и такой деспотизм… Ну просто слов нет! – и он развел руками.

– Тебе бы все шуточки! Этого змея убили! Совсем, на самом деле! Разумное существо, а не какого-нибудь зомби! – истерично выкрикнула Танька. Ее мелко трясло.

– Я тебе больше скажу – он ему голову отгрыз. Зубами. И зубы до сих пор не почистил! – серьезно напомнил Богдан.

Айт снова брезгливо скривился:

– И правильно сделал! Не в смысле, что не почистил, а в смысле, что отгрыз. Полная дурь – оставлять в живых таких врагов!

Наверху одобрительно кудахтнула Лаума. Ирка каменно молчала.

– Ты… Как ты можешь! – Танька стукнула Богдана кулачком по груди. – Парни все одинаковые, хоть люди, хоть змеи. Конечно, он был гад. Но он же… живой был! А теперь мертвый, – голос Таньки прозвучал удивленно, будто она все ждала, что Хранитель сейчас достанет запасную голову, нахлобучит ее и снова начнет выдвигать претензии.

– Дорогая Татьяна, я, конечно, предпочел бы оставить Чен-Тан Луна в живых. – Айт устало, совсем по-стариковски поднялся на ноги. Поглядел на тело без головы, на обрубок драконьей шеи. И тяжко вздохнул: – Тогда его можно было бы подробно допросить насчет его связей с Мертвым лесом и заговора драконов в Пещерах.

Танька беспомощно поглядела на Айта, а от чаши Источника донесся тихий смех. Дина, уже в человеческом облике, сидела на кромке чаши и поливала водой Драконьего Источника изодранные когтями Хранителя грудь и живот. Рядом на бортике мокрой тряпкой валялась основательно притопленная черная кошка, а Иркин кот бдил над ней, то и дело проверяя – то ли чтоб та не утопла окончательно, то ли чтоб излишне не ожила.

– Я же говорила – силен и яростен, – тихо улыбаясь, сказала она и, с трудом опустившись на одно колено, склонила голову, так что золотые волосы упали в лужу. – Слава Великому Водному! Слава победителю!

– Слава! Слава! Слава! – откликнулся многоголосый крик. Даже кот присоединил к общему кличу протяжное «Мряааа!» и раскланялся, прижимая лапу к сердцу.

– А-ааа! – вниз ухнули оранжевый и красно-черный драконы, которых явно столкнули с края дыры, а потом медленно и плавно соскользнули змеицы, на лету приобретая человеческий облик. Льняная блондинка, кудрявая брюнетка и косматая старуха преклонили колени перед своим Великим. Рыжий Елеафам подумал минутку, простецки почесал в затылке, вздохнул… и тоже опустился на колено. Только два черноволосых парня остались стоять, глядя друг на друга. Айт – устало и равнодушно, Тат – аж захлебываясь бешенством. Они казались похожими, как отражения в зеркале, и в то же время сейчас, когда их видели вместе, было непонятно, как хоть на миг можно было принять Тата за Айта!

– Я не буду тебе кланяться! – выпалил Тат. Правда, гордую надменность заявления слегка подпортило повизгивание в конце. – Для меня ты никакой не Великий, слышишь! Не трогай меня! – рявкнул он на Елеафама, предостерегающе дергавшего его за полу куртки. – Мне надоело прикидываться! Я несколько лет прикидывался охранником Великого! – издевательски протянул он. – Это всего лишь мой никчемный младший брат – какой из него Великий? Это же просто… чешуйня, Ёрмунгандов бред!

– Отважный парень! – уважительно кивнул Богдан. – Стоит на своем, и оторванная голова предшественника его не смущает. Жалко, о заговоре ничего толком не знает – таких горячих парней к настоящим секретам не подпускают.

– Я все знаю! Ты креветка, Айт, улитка безмозглая! Думаешь, я тебя охранял? Я?! Тебя?! Ха! Такой проницательный Айт, победитель Мертвого леса – а главной опасности даже не видит! А она рядом с тобой! Я все время рядом с тобой! Половина этого заговора моя работа, ясно? Перестань меня дергать, Елеафам! – выдирая полу куртки у оранжевого дракона, рявкнул Тат.

– Шешу тебе в глотку, – безнадежно выдохнул тот.

– Поздно, – ухмыльнулся Богдан. – Ты переживал, насчет заговора допросить некого. А тут такой осведомленный заговорщик, – кивнул он Айту.

Медленно и неотвратимо, как сама судьба, Айт повернулся к Тату и окинул его задумчивым взглядом:

– Вряд ли… Скорее всего, ничего он не знает. Просто пытается задрать хвост выше гребня – как всегда.

– Знаю, все знаю! – в ярости вопил Тат.

– Только не летаю, – еще ехиднее заухмылялся Богдан.

– И летаю!

– Это временно. Сейчас тебе крылышки как бабочке оборвем – и перестанешь, – ласково утешил Богдан и одарил Тата взглядом «маньяк-расчленитель готов к любимой работе». Тот невольно замолчал… и похоже, сам не замечая, сделал крохотный, едва заметный шажочек назад.

– Богдан, прекрати! – в ужасе глядя на своего парня, выдохнула Танька.

– Не вмешивайся, – не глядя, обронил тот и неспешно потянул меч из-за спины. – Кстати, этого рыжего тоже не мешало бы…

– Попал ты, Фима, – печально вздохнула Ирка.

– Фима? – оживилась Мраченка.

– Фима? – подхватила Белая Змея.

Рыжий огненный мучительно покраснел, понимая что да – попал.

– Кхм-кхм… Прошу прощения, но никто никому не будет… крылья обрывать, – раздался холодный, как северный ветер, голос, со дна Сердца Источника с хлопком вылетел здоровенный пузырь воздуха, а следом поднялась голова светловолосого парня.

– Шен! – с облегчением выдохнул Елеафам. – Ты живой!

– Живой, гад! – неприязненно буркнула Дина, невольно сгибая пальцы, как когти. – Я думала, что после моего удара ты и двинуться не сможешь! А ты, надо же, дополз!

– Желание жить творит чудеса. А Сердце Источника было моим единственным шансом. – Бывший начальник Айтовой охраны, заговорщик и предатель склонил тщательно причесанную, несмотря на мокрые волосы, голову и аккуратно заправил разодранную на животе рубашку, мелькнув бледным, будто рыбьим, животом, на котором стремительно зарастали следы Дининых когтей.

– Тебе и впрямь сейчас понадобится чудо, Шен, – холодно и недобро обронил Айт. – Или ты рассчитываешь, что я снова потеряю память и забуду выпущенную по мне ракету?

– Это я выпустил ракету! А он слабак! – заорал Тат так, что потерявший терпение Елеафам сгреб его в охапку и запечатал рот здоровенной ручищей. Яростный Тат брыкался и что-то мычал ему сквозь пальцы.