Ая эН - Уровень Дельта

Егор только пожал плечами. Тут в зал вошло еще одно семейство. Отец имел самую обыкновенную внешность, но его жена и дочь оказались просто писаными красавицами: их роскошные перламутровые клювы переливались всеми цветами радуги, а не менее роскошные волосы белокурыми волнами царственно ниспадали на плечи. Заметив их, от кучки людей, обсуждающих что-то на сцене, отделился невысокий полненький мужчина. Он подошел к трибуне, оглядел присутствующих и произнес:

– Ну что ж, раз все в сборе, то мы, пожалуй, начнем.

Мужчина замолчал, поджидая, пока троица усядется, а родители скачущих девочек угомонят их и водворят на место.

– Ничего себе – «все в сборе»! – прошептала Ирочка. – И что, вот эти пять с половиной учеников и есть школа?!

– Тсс!!! – остановил ее Егор, поскольку мужчина за трибуной уже начал свою речь.

Оказалось, что этот коротышка – Тафанаил Казбеков, директор Института биофизики, самого замечательного в мире института с мировым именем, который решил спонсировать открытие новой школы для избранных детей – светлого будущего всего прогрессивного человечества. При упоминании о прогрессивном человечестве Ирочкины угасшие было надежды опять слабо вспыхнули. Поговорив совершенно ни о чем еще минут десять, господин Казбеков передал слово директору школы, господину Менсу. К трибуне вышел пышущий здоровьем мутант со странной кожей, структура и цвет которой ясно говорили о том, что Мене – большой любитель серной кислоты, жареной картошки и тяжелой атлетики на сытый желудок.

– Прежде всего я кратко отвечу на вопросы, которые, без сомнения, у вас уже возникли. Итак, почему мы выбрали именно ваших детей? В чем они особо одаренные? Отвечаю: в способности психологически тонко и очень точно чувствовать собеседника! Это крайне редкий дар. Безусловно, его надо еще развить, и в условиях обычных учебных заведений это сделать невозможно. У нас же будут созданы для ребят все условия. Для развития их талантов необходима сложная, секретная аппаратура. Вот почему мы вынуждены разместить школу в таком… не слишком людном месте. Из ваших детей могут получиться бесценные специалисты, которым уже сейчас мы можем гарантировать интересную и высокооплачиваемую работу. Пока у нас набралось одиннадцать учеников, однако это число может меняться. Не исключено, что мы сумеем найти и других перспективных ребят. Обучение бесплатное. Обо всех правилах написано в этой брошюре. Вы можете взять по экземпляру. А теперь я предлагаю немного прогуляться, осмотреть школу, а затем познакомиться поближе в неофициальной обстановке.

И группа из одиннадцати детей, восемнадцати родителей и шести то ли сотрудников института, то ли педагогов во главе с Менсом вылилась из зала.

В процессе осмотра настроение Ирочки постепенно выровнялось. Конечно, все было не так шикарно, как она предполагала в своих вчерашних грезах, но и не так ужасно, как показалось в первый момент. Жилой корпус (ученики в нем должны были жить вместе с учителями), очевидно, только что отремонтировали. Каждому ученику предоставляли в личное пользование целое хозяйство из трех больших комнат, ванной, по размерам ничем не уступающей комнатам, и балконом. Ирочка обратила внимание на то, что интерьер комнат для каждого ученика свой. Видимо, дизайнеры заранее учли интересы каждого. Во всяком случае, гостиная Рино, к его неописуемому восторгу, напоминала пещеру. Рино с детства мечтал жить в пещере, как неандерталец.

– Круто! Вот это класс!!! – то и дело повторял Рино, знакомясь с помещениями.

Спальная комната одной из сестренок Твикс, Ляли, была вся в золотисто-розовых бантиках, а комната для отдыха ее сестры Лесин больше всего напоминала арену с цирковыми декорациями. Но, несмотря на такую принципиальную разницу, они обе были вне себя от счастья, как и Рино.

Для девочки с клювом – ее, оказывается, звали Варей – организаторы приобрели настоящий рояль. А для мальчика, которого Мене представил как Андрея Клюшкина, была оборудована ювелирная мастерская, и, кроме того, директор подарил ему какую-то особо фирменную ракетку для игры в теннис. Андрей, не выразивший никаких эмоций при виде мастерской, с интересом принялся рассматривать эту ракетку.

«Андрей Клюшкин – где-то я уже встречала это имя». – Ирочка напрягла извилины, но вспомнить где, не смогла.

Затем директор провел посетителей по общим помещениям, продемонстрировал классы, кабинеты, зал для прослушивания музыки и студию, где ученики могли ставить и снимать любительские фильмы. Особенно поразила всех огромная оранжерея с древними растениями, которые практически не умели передвигаться, зато обладали способностью слушать музыку.

К тому моменту, когда ни у одного родителя не осталось ни тени сомнения в том, что их чадам будет здесь несравненно лучше, чем где бы то ни было, Мене подвел всех к залу, в котором были накрыты столики для банкета, – на каждую семью свой стол. Того, что их будут еще и кормить, никто не ожидал. Когда часа через полтора захмелевшим папам и мамам предложили подписать контрактики, оговаривающие условия обучения их детей в школе, никто не удосужился прочесть их внимательно. Между тем в разделе «Общие положения» оговаривалось, что родители не имеют права забирать своих детей из вышеуказанного учебного заведения до достижения ими восемнадцатилетнего возраста, а в графе, которая касалась возможностей детей покидать пределы школы, говорилось: «Ученикам беспрепятственно разрешается навещать родителей, друзей или знакомых на каникулах, по выходным, а также в любое удобное для них время при наличии специального разрешения, подписанного лично директором». Восемнадцать родителей подмахнули эти договора, пребывая в полной уверенности в том, что они пристроили своих талантливых спиногрызов самым удачным образом. Сами же спиногрызы все как один дружно решили остаться в такой замечательной школе прямо сейчас.

Ризенгри Шортэндлонг тоже решил остаться. Правда, внимательно оглядев свое новое жилище, он обнаружил, что оно оснащено по меньшей мере десятком скрытых камер.

Ризу было плохо. Впервые в жизни. Раньше он даже представить себе не мог, что кому-то вообще может быть настолько погано. Синяки на руках поменяли цвет и болели. Боль оказалась ужасно противным чувством. Отключить ее Ризи не мог. Он вообще теперь ничего не мог. Ризенгри захлестнули новые ощущения, в которых трудно было разобраться сразу. Пока что основную долю этих чувств занимала ненависть. Риз ненавидел деда, Джен, всех остальных ангелов, мертвого Дюшку, Менса и всех своих новых одноклассников, всех скопом.

В своих будущих одноклассниках Риз разочаровался сразу. Как только родители разошлись, не успевших еще толком познакомиться ребят представила друг другу Сильвия Мене, преподаватель истории и психологии. Пацанов было всего пятеро: сам Ризи, юркий и щуплый Рино Слунс, любитель страшилок Федя Иванов, толстяк Кузя Пузиков и Барди, сын Менсов. Девочек оказалось шестеро: сестрички-погодки Ляля и Лессия Твикс, Оля Кошкина – девочка с косичками, мгновенно получившая кличку Окей за постоянное употребление этого словечка, Маша Малинина, больше похожая на мальчика-забияку, а не на девочку, и шведка Клеменси Петерсон, едва ли понимающая по-русски. Шестой девочкой оказался биоробот Варя-2, точная копия Вари Ворониной – бывшей одноклассницы Риза и Дюшки.