Дорофея Ларичева - Искры и зеркала

Мрачноватые фотографии древних развалин на стенах не придавали живости обстановке. Даже возмущенный звонкий голос Инги не отвлекал от просмотра сновидений.

Во сне четыре прозрачные белые фигуры в той же приемной тасовали чужие жизни. Они стягивали со стола офисный мусор – степлер, карандаши, ластики, скрепки. Каждой вещи давали имя. Беззвучно, но Дора каким-то невообразимым образом слышала их мысли. Сваленный на полу хлам из чужих судеб перемешивали и горстями отправляли в пластиковую красную корзину возле ксерокса.

Наконец на полу остался всего один маркер – ярко-синий. Он подкатился к Дориным ногам, и призраки с опаской отступили прочь, боясь приблизиться к живой.

Девушка нагнулась и подобрала чужую жизнь, наверняка не прожитую до конца, украденную мигрантами. На маркере, где обычно пишут название фирмы-изготовителя, одна за другой медленно проступали алые буквы: «Д. А. Р.». Дорофея швырнула предмет прочь, испугавшись кого-то темного, незнакомого. Того, кто с момента ее прибытия на Землю-56, нет, точнее, с ее раннего детства, всегда стоял за левым плечом, незримо наблюдал, оценивал ее поступки, не имея возможности вмешаться. А сейчас зашевелился, дохнул в затылок холодом.

Маркер перелетел через корзину и закатился под тумбочку в объятия непуганых местной уборщицей пауков. Призрак за плечом замер, разочарованно испарился, а Дорофею не покидало ощущение, что где-то там, далеко-далеко, другая она сдалась, погибла под напором мигранта.

– Все, едем в ресторан ужинать. – Покончившая с делами Ника бесцеремонно выдернула девушку из удобного кожаного кресла, стряхивая грязные хлопья отхлынувшего сна.

– Угу!

– Я буду жаловаться, Ильина! – выглянула из кабинета блондинка в длинном желтом платье. – Я не кто-то там, а член Комиссии! И грозить мне обыском ты не имеешь права!

Ника медленно обернулась, вынула из складок юбки металлическую трубочку в две ладони длиной и направила на хозяйку.

– У меня достаточно полномочий, чтобы расстрелять тебя без суда и следствия по малейшему подозрению в похищении, – «ласково» улыбнулась она. – Знаешь, что это такое, милая?

– Если ей не удастся, я помогу, – миролюбиво встрял в женскую ссору Броня.

– Вы пожалеете об этом! – поспешно юркнув за дверь, пригрозила Инга. – Я представитель народа в вашей сплошь коррумпированной Комиссии, я не буду молчать!

– Знаем мы, от какого ты народа, – буркнул Броня. – И деда твоего историка с отцом-политиком тоже видели.

Дверь захлопнулась, продемонстрировав, что хозяйка офиса не желает больше общаться с непочтительными гостями.

– Идем, мухоловка, – спрятав трубку обратно в складки, усмехнулась Ника.

Протерев слипающиеся глаза, Дора поплелась за бывшими супругами, подмечая – идут в ногу, переговариваются негромко, спокойно. Бронислав не волнуется, выходит – к Машкиному похищению не причастен? Кто тогда? Их новый знакомый – француз-профессор?

Стоит заметить – рыжая красивая женщина и самовлюбленный великан – по-прежнему пара. Действуют они сообща, пакостят друг другу и окружающим с одинаковым удовольствием. Хотя Ника делает это автоматически, не заботясь о чувствах других, а Броня – из спортивного интереса. Наверняка галочки в блокноте рисует – скольким сегодня настроение испортил, а потом сверяет план-факт.

– Ника, а кто она, та дама, с которой ты ссорилась? – не выдержала девушка, залезая в машину. Все происходящее было новым, пугающим и оттого интересным. Маху, конечно, жалко. Но что-то в глубине души подсказывало – с «близняшкой» будет все в порядке. А за пустыми волнениями можно пропустить нечто важное, способное помочь в поисках.

– Очень гадкая особа. – Вместо нее ответил Броня, усаживаясь рядом с девушкой. На переднее сиденье старенькой машинки он не помещался, голова упиралась в потолок, колени – в приборную доску. А сзади он хотя бы мог согнуть ноги, оттеснив Дору к самой дверце.

– В Комиссию пролезла благодаря именитому деду. Сама ничего из себя не представляет, якобы культуру возрождает. Когда впервые на развалины съездила, громче всех кричала о национальном наследии. Государственного финансирования на раскопки и песни-пляски за последний год получила вдвое больше, чем любое нормальное научное учреждение.

– Спасибо, мне теперь понятно, – осторожно ответила великану Дорофея. Как у них дружественно и мирно обстоят дела!

В ресторане Броня долго листал меню, вчитывался, словно в захватывающий детектив, а сделав заказ, зловещим тоном стал шептать Веронике:

– Не удивлюсь, если похитителем окажется этот выскочка – Никитин. Обратила внимание, как он принялся командовать? Создает суету, а сам…

– А сам нашел «шлепалку», в которой утащили Машу. – Вероника помахала у него под носом мобильником. – Только что прислал сообщение. Он проанализировал изменения в плотности купола, вычислил точку взлета-приземления «шлепалки», ждет нас через полчаса. Это недалеко. Поужинаем и поедем. Тебя, – Ника вспомнила про Дору – заберет Роза. Она побудет с тобой в квартире до моего возвращения.

Ясно. Значит, у Ники вторая бессонная ночь. Вон и домработница топчется в дверях. Даже поужинать не дала. Хотя спать хочется гораздо сильнее.

– Я пойду, удачных поисков, – пробормотала девушка и вышла в жаркую ночь.

Ветер был сухим, горячим. Казалось, он даже потрескивает, соприкасаясь ее кожей и одеждой. Или это у нее, Дорофеи, жар?

Вокруг полыхали созвездия огней – разноцветных, ярких, словно Земля вдруг оказалась в центре Млечного Пути. Окна домов, яркие рекламы магазинов, головастые фонари разгоняли вязкую темноту, заставляли ее испуганно прятаться по закоулкам. Такого никогда не будет в ее родном мире, где в условиях тотальной экономии энергии города ночами освещают либо с орбитальных станций, либо солнечными батареями, весь день собиравшими солнечный свет. И вновь некстати промелькнула мысль о том, что на Землю-56 хлынули бы туристы. Пусть не насовсем, на годик-другой пожить в чистом мире, искупаться в море света, погулять в зеленой зоне…

Роза бледной тенью устремилась к такси, стоявшему чуть в стороне от входа. На дверце перемигивались зеленые клеточки-шахматки, из салона доносилась ритмичная музыка. Сильное чувство дежавю яркой вспышкой озарило воспоминания. Темнота, такси… точно, тогда она ехала к Бете.

Водителя не разглядеть, нагнулся, что-то ищет под сиденьем. Роза уселась рядом с ним, дисциплинированно пристегнулась, указала девушке на ремень безопасности: мол, делай, как я. Это было ее последним действием. Два щелчка, сдавленный стон, и домработница обмякла, безвольно обвиснув на ремне, свесила голову на грудь.

– Она спит, не волнуйся. – Голос Ланса заставил Дору вздрогнуть. Что он себе позволяет, этот… этот… – Будешь шуметь, получишь сонный дротик в шею, – предупредил похититель. – Мы покатаемся по городу, поговорим. Ее – он кивнул в сторону Розы, – если очнется раньше времени, высадим где-нибудь подальше на скамеечке. Надеюсь, ты не против разговоров?