Эдуард Веркин - Большая книга ужасов – 55 (сборник)

– Не надо помощь, не надо, – лепетал испуганный дурачок, – отдай нож, и они уйдут.

Вовка посмотрел на дедовский нож, потом на нож в руке у Мишки. Зачем волкам нож?

– Вовка, – шепнул Мишка, – это же оборотни!

– Совсем сбрендил! Какие еще оборотни?!

– Погоди ты! – остановил его Мишка. – Нож был воткнут в пень, так? И лыжи, три пары лыж в кустах!

– Не говори! Не говори! – замахал на него руками Леша и снова начал просить у Вовки: – Отдай нож! Отдай и прикажи, чтоб ушли!

Вовка, все еще не веря ни своим глазам, ни ушам, отобрал у Мишки нож. Он не знал, зачем это делает, но все-таки обратился к Матерому:

– Вот, смотри, я возвращаю вам ваш нож, кладу обратно, откуда взял. Ну! Уходите!

Волк отступил от пня. Но не уходил, выжидая.

– Ну! – Вовка замахнулся ножами для острастки.

Волк коротко рыкнул, отошел к деревьям, стая поднялась.

– Он тебе подчинился! – пробормотал Мишка.

Вовка осторожно приблизился к пню, бросая настороженные взгляды на Матерого, с силой вогнал нож в пень.

Матерый зарычал, но с места не сдвинулся.

– Все! – Вовка поднял руки, в правой он по-прежнему держал дедовский нож. И вдруг вожак склонил голову, как будто поклон отвесил или поблагодарил. Вовка моргнул. Волчья стая исчезла за деревьями. На поляне все так же оставались только вожак и двое молодых волков.

– Уходим, – приказал Вовка.

Леша тихонько засмеялся и хлопнул в ладоши.

– А с ним как? – спросил Мишка, кивая на дурачка.

Вовка взглянул на веселого Лешу, тот же был без лыж.

– Пусть идет впереди, по своим следам, – распорядился: – Леша, иди в поселок, иди!

Дурачок закивал, и, повернувшись, то и дело проваливаясь, попытался идти, но завяз основательно. Мальчишки вытащили его из сугроба, потащили на себе, то и дело оглядываясь на волков. Те сидели неподвижно, смотрели вслед.

С трудом дотащились до опушки, здесь идти стало полегче, а у лесопилки выбрались на проселок, укатанный трактором.

Лешка все время смеялся и напевал. Мишка был задумчив, Вовка злился. Загадка, с которой они столкнулись в лесу, не давала покоя. Он больше не чувствовал страха, только усталость и раздражение, доходящее до злости.

Ни в каких оборотней Вовка не верил. Все это бабкины сказки для малышни. Но поведение волков, а особенно их вожака, было настолько удивительным и неправдоподобным, что Вовка, как ни старался, не мог найти хоть какое-то разумное объяснение.

На окраине поселка ребята остановились.

– Все, Леша, иди домой, – приказал Вовка.

Дурачок смотрел на него с нескрываемым восторгом, даже обожанием.

– Ну чего ты вылупился! – прикрикнул Вовка. – Иди, кому сказал!

Леша, смеясь и гримасничая, убежал вприпрыжку.

«Вовчик, Вовчик, Пастырь Волчий», – донеслось до мальчишек.

– Пошли, – буркнул Вовка Мишке.

Но тот не послушал.

– Откуда у тебя нож? – спросил задумчиво.

– Нож? – Вовка пожал плечами. – Простой нож… ношу с собой… ну и что?

– Покажи, – потребовал Мишка.

Вовке не хотелось доставать из-под куртки дедово наследство. Но и отказать другу он не мог.

– Ты же видел, – нехотя отозвался он.

– Видел, – согласился Мишка, – первый раз видел, чтоб ты с собой нож таскал. Покажи, – он протянул руку.

Вовка замялся:

– Нож как нож… Обыкновенный.

Он вздохнул и расстегнул куртку.

Мишка во все глаза уставился на кожаные ножны, висящие на шнурке.

– Где взял-то? – спросил он.

– Нашел, – неопределенно ответил Вовка.

– Уж не в лесу ли? – усмехнулся друг.

– Почему в лесу? – Вовка не понимал, к чему тот клонит. – На чердаке нашел. От деда, наверное, остался.

Он не хотел, чтоб Мишка прикасался к ножу. И тот словно почувствовал, опустил руку.

– Старинный, – произнес он уважительно.

– Наверное, – согласился Вовка.

– А тот, что в пне был, тоже старый, – зачем-то добавил Мишка.

– Я не разглядывал.

– Как думаешь, почему волки тебя послушали? – вдруг спросил Мишка.

Вовка присвистнул:

– Нашел о чем спрашивать. Ты волков и спроси.

Мишка, казалось, его не услышал, произнес как бы про себя:

– Странно все это, у меня такое чувство, как будто я сплю, невозможно поверить… Понимаешь, по идее, нас должны были загрызть, и мы сейчас валялись бы там, в лесу, точнее, то, что от нас осталось…

Вовка кивнул:

– Вот и я о том же думаю.

Мишка продолжил:

– На дороге ночью окружили и не напали, сейчас тоже… Лыжи в кустах, узел, нож в пне. И еще следы, там были следы волчьи и человеческие.

– Помню…

– Слушай, а может, не врут поселковые, а? Вдруг оборотни действительно существуют? – выпалил Мишка.

– Ну, ты загнул! – Вовка не выдержал и рассмеялся.

– Ну чего ты ржешь?! – обиделся Мишка. – У тебя есть другое объяснение? Знаешь, как оборотни превращаются в зверей?

– Мишка, не городи ерунду! Это невозможно!

– Невозможно то, что мы сегодня видели, – напомнил друг, – а вот стоим с тобой на дороге, живые и здоровые. А там, – он махнул рукой в сторону леса, – там волчья стая со своим вожаком, и нож в пне, и лыжи, и…

– Все, хватит! – отрезал Вовка. – Ты еще в поселке об этом расскажи!

– Зачем? – усмехнулся Мишка. – Это Леша сделает.

– Ага, кто же дураку поверит?

– Может, и не поверят, – задумчиво согласился Мишка, – как он там пел? Вовчик, Вовчик, Пастырь Волчий…

– Не Вовчик, а волчик, – поправил его Вовка. – Ты на что намекаешь?

Мишка окинул его странным взглядом, оценивающим, внимательным. Вовке стало не по себе.

Мишка прищурился:

– Слушай, а ты, случайно, сам не пробовал, а?

– Чего пробовал? – опешил Вовка.

– Ну, перекидываться?

– Что?!!

– Да ты не злись, – остановил его Мишка, – я просто так предположил.

Вовка постучал себя согнутым пальцем по лбу:

– С Леши пример берешь, что ли?

Мишка засмеялся:

– Да нет, это я так… подумал просто…

– Еще чего! – буркнул Вовка.

И пошел по дороге, не оборачиваясь. Мишка догнал его у дома.

– Смотри не болтай, – предупредил его Вовка.

– Сам знаю.

До вечера они почти не разговаривали.

Ночью Вовке снова снился белый волк. Только на этот раз Вовка стоял на той самой поляне, и пень был перед ним, и нож висел на груди.

А волк смотрел не отрываясь, звал или ждал.

Вовка достал нож из ножен, вонзил в пень, отошел на несколько шагов, разбежался и прыгнул.

Полетел, зажмурившись, и… проснулся.

Он лежал на кровати, тело ломало, по спине пробегал озноб, как при температуре.

А за окном, то усиливаясь, то затихая, раздавался волчий вой.

Вовка полез под подушку, нащупал нож и крепко сжал его, так, что заломило пальцы.

Во рту пересохло. Вовка поднялся, босиком, не выпуская ножа, тихонько вышел в сени, сунулся кружкой в ведро с водой, хрустнул лед. Вовка жадно припал к кружке. Вода обожгла холодом.