Наталья Щерба - Часограмма

— Ты все время на всех нападаешь, вот что! — Василиса говорила тихо, но четко и твердо. — Постоянно защищаешься, когда надо и не надо. И даже не замечаешь, что обижаешь своих самых близких друзей таким поведением!

— Вообще-то он первый хотел на меня напасть, — напомнил Фэш, посылая Мишке уничижительный взгляд.

Василиса поняла, что настал момент откровений, иначе все сейчас попросту передерутся.

Она резко повернулась к Мишке.

— Мы ищем оружие против Астрагора, — произнесла она, отчеканивая каждое слово. — И Фэш сейчас скрывается от своей семьи, между прочим. Мы все, ключники, сейчас в большой опасности…

— И какой у тебя Ключ?

— Василиса, перестань! — оборвал ее Фэш. — Ты и так много выболтала этому гаду…

— Черный.

Воцарилась напряженная пауза. Мишка внимательно оглядел Василису.

— Так, значит, ты — черноключница, — с некоторым сомнением протянул он. — Та самая, что завладела синей искрой Времени… Я бы никогда не догадался. Думал, ты помощнее выглядишь. — Он вновь усмехнулся, но добродушно.

Раскрылась дверь — это вернулся Лешка. Вид у него был встревоженный.

— Вы чего орете? — шикнул он на друзей. — Мне родители позвонили и услышали ваши вопли. Пришлось сказать, что вы сценку репетируете для выступления в летнем лагере. Кстати, я же через пару дней снова еду в «Вершину»! — Он хлопнул себя по лбу. — Совершенно забыл вам рассказать.

— Здорово! — восхитилась Василиса. — Я бы тоже с удовольствием поехала.

— И я бы съездил, — вздохнул Ник. — А ты, Фэш?

— Не отказался бы, — пожал тот плечами. — Хорошо бы снова в Большую игру сыграть.

— Какая же отличная получилась битва! Мы тогда здорово повоевали, — поделился Лешка с другом. — Я командовал целым отрядом… Впрочем, я же рассказывал.

— Сто раз, — хмыкнул Мишка.

— Ну так что с башней? — Василиса попыталась вернуть всех к действительности. — Мы так и не увидели комнату.

— Если бы я видел ту передачу… — начал Мишка, но Василиса вдруг подняла руку, останавливая его речь.

Как же она сразу не догадалась?!

— Я сейчас покажу тебе эту комнату.

Она сдернула медальон с шеи и достала из него заветную серебряную монетку.

Цифры часового флера быстро окутали инерционный купол. Вскоре появились первые тени, и каждый затаил дыхание, стремясь получше разглядеть картину.

— Никогда такого не видел, — искренне высказался Мишка, после того как исчезла последняя мантисса.

— Да? Вот жаль… — расстроенно начала Василиса, но мальчик перебил ее:

— Я говорю, что такого часодейства никогда не видел… Наверное, все ключники такие сильные…

Словно в опровержение его слов Василиса неловко покачнулась — тиккеровка снова забрала много сил. Мишка хотел поддержать ее, но Фэш успел первым и, придержав за талию, усадил на стул возле компьютера.

— Может, воды принести? — забеспокоился Лешка. — Или этот… нашатырь?

— Лучше крепкого чая с сахаром, — предложил Мишка, а Ник добавил:

— И воды тоже, на лицо побрызгать… Нет?

— Да все нормально, — запротестовала Василиса, смущенная и даже немного раздосадованная общим вниманием. — Со мной уже все в порядке. В прошлый раз же быстро прошло… — Ты лучше скажи, видел где-нибудь эту красную дверь, а? — обратилась она к Мишке.

Тот довольно улыбнулся.

— Я знаю эту комнату, Василиса. Клянусь! — В доказательство Мишка стукнул себя в грудь. — В Спасской башне она, под самым часовым механизмом. Я по кованому сундуку узнал.

— Правда?! — Василиса обрадованно обернулась к друзьям. — Я так и знала! Не знаю почему, но я была уверена, что нам надо идти в Спасскую башню. Только как же туда добраться?

— Да это недалеко… — начал Лешка, но Мишка его перебил:

— Я вижу, вы через нуль-зеркало пришли? У меня есть цифровые коды всех башен, где я бывал.

Он вновь присел к компьютеру и быстро-быстро защелкал по клавиатуре.

На Астроград спустились длинные, сумеречные тени, возле домов зажглись первые ночные фонари. Затихало движение на улицах, торговцы закрывали свои лавочки, да и часовые мастера торопились завершить работу в мастерских, чтобы поскорее попасть домой, к своим близким.

Карета, запряженная двойкой породистых малевалов с медно-золотыми гривами, неторопливо плыла над крышами домов. Выглядывая из окна кареты, Марк вдыхал посвежевший вечерний воздух и с удовольствием наблюдал за обычной городской суетой.

«Когда-нибудь я стану советником РадоСвета, — думал он, — и все эти ремесленники будут поклоняться мне… Вот тогда они попляшут!»

Он приберет к рукам все гильдии ремесленников, а в первую очередь часовую механику, а еще ювелирные и оружейные мастерские. И у него обязательно будет замок… Кто знает, может, он, Маркус Ляхтич, станет следующим королем Астрограда.

От таких приятных мыслей Марк даже приосанился. А почему бы и нет? Нортон Огнев пленен, Астрагора не интересуют эфларские дела. Остается госпожа Мортинова. Но великая часовщица благоволит к Марку, она поможет ему, как и всегда. Возможно, ее удастся обмануть… когда-нибудь. Сейчас он и дальше будет изображать из себя послушного мальчика. Елена — всего лишь женщина… Отец всегда говорил, что женщины глупы, поэтому не могут быть соперниками в настоящих, серьезных делах. Марк ухмыльнулся — ему понравилось размышлять в таком ключе. Да, госпожа Мортинова — красивая, умная, бесстрашная, хитрая. Но — слабая, как и все представительницы прекрасного пола… Интересно, зачем она вызвала Марка в Рубиновый Шпиль так поздно?

Мимо промелькнула крылатая повозка — словно щебет быстрых стрижей, донеслись веселые и звонкие девчоночьи голоса. Наверное, ученицы школы светлочасов возвращались с занятий…

«Все вы глупые, маленькие дети, — вновь пронеслось в мозгу у Марка. — Только я, со всей нашей черно-белой школы, смог подняться до самых вершин, и теперь сильные мира сего общаются со мной на равных, зовут в гости».

Даже великий Дух Осталы благоволит к нему. Как жаль, что Марк не смог принести Астрагору хрустальное сердце Алого Цветка. Сердце планеты! При воспоминании об этом худое, острое лицо мальчишки на мгновение ожесточилось, в глазах вспыхнула злость. Кто бы мог подумать — все из-за этой маленькой рыжей девчонки! Если бы он знал, сколько будет неприятностей, задушил бы Огневу еще тогда, в подземелье. И не было бы никакой черной ключницы.

— Ничего-ничего, недолго тебе еще осталось… — с ненавистью прошептал он.

Возле ворот его встретил лакей и сообщил, что послан лично проводить почетного гостя в покои госпожи Мортиновой. К Марку вновь вернулось чувство собственной значимости — вышагивая по коридору, устланному пушистыми разноцветными коврами, он изредка позволял себе снисходительный взгляд в сторону лакея, его ровесника.